До обеда гоняла детей, явно став для них самым нелюбимым сотрудником лагеря. Но наконец-то мне понравилось то, что они сделали. — Так, сейчас на обед, потом спать. После снова будем репетировать. — Но ведь номера вам понравились… — простонала девочка со сложным именем. — Это не значит, что они были идеальны. А у пионеров все должно быть идеально. Так что сейчас бегом обедать и отдыхать. Вечером продолжим. — Ладно… Дети убежали, оставив меня одну. Нужно было идти проверять уборку, но сил не было. Не хотела никого видеть и слышать. Села на край сцены в тени, прикрыв глаза. Свежий ветер трепал волосы, а запах воздуха обещал скорый дождь. Это лето точно решило испортить отдых нам всем. Надеюсь, завтра погода будет соответствующей времени году. При сильном дожде Иван не рискнет везти людей на своем “Вергилии”. Рядом кто-то сел. — Чего тебе? — Какая ты не дружелюбная… — фыркнул Юрий, заставляя открыть глаза. — Я устала. Хватит играть. Что нужно? — Просто интересно, что у тебя с охотником произошло. Неужто твоя сила больше на него не действует? Закатила глаза. — Разве это тебя касается? — Мне интересно. Не из-за него же ты сегодня так расстроена? Промолчала. Отвечать ему не хотела. Была готова к тому, что он будет доставать вопросами, пытаться вывести из себя. Но, к удивлению, Юрий молчал, просто сидя рядом. Вдвоем мы смотрели, как дети заходят в столовую, до нас доносился шум их голосов, как все разошлись на тихий час. Надо использовать время, пойти проверить плакаты, как все убрали… — Аня, ты прости за то, что я творил. С удивлением посмотрела на стратилата, уже забыв, что он сидел рядом. — Да я и не обижалась… — Ну, я понимаю, что перегнул. Понял, что в тебе не так. В тебе много человечности. Обычно мы очень быстро ее теряем. Но в тебе что-то не так. Мне казалось, что это твоя слабость. И это злило меня. Но сейчас понимаю, что в этом твоя сила. Напряглась. Его слова мне абсолютно не нравились. В голосе было что-то… — Так говоришь, будто умирать собрался. Он усмехнулся. — Я собираюсь протянуть еще длинную жизнь. Но у мира на меня могут быть другие планы. Что ж, — он поднялся, — не буду мешать. Картинно поклонившись, врач ушел в лазарет. Стало странно и неуютно, из-за чего наконец-то нашла в себе силы подняться и пойти проверять территорию. Окна были вымыты, дорожки подмели, сухие листья и разный мелкий мусор собрали, в помещениях вытерли пыль. Придраться будет не к чему. Зашла в библиотеку, где рисовали плакаты, и замерла. Над столом с кисточкой склонился Гриша. Он сосредоточенно выводил буквы. Видеть его таким было непривычно. Хотелось насладиться картиной, поэтому прислонилась плечом к дверному проему, наблюдая за ним. Но долго любоваться собой парень не позволил. Решив промыть кисточку, он опустил ее в стакан рядом, из-за чего в поле зрения попала я. — Аня? — на мгновение во взгляде его мелькнула радость, но почти сразу он выпрямился, натягивая серьезность. — Анна Андреевна, простите. Я тут ребятам помогал. У них сложности с мелким текстом возникли… — Гриш… — голос дрогнул. Видеть отстраненного его оказалось очень больно. — Что произошло? Я не понимаю. Понимала. И, оказывается, я этому совсем не была рада. Поняла, что я та еще эгоистка и совершенно не хочется его отпускать. Это мог быть короткий летний роман. Но желала сделать его длиною в жизнь. Его. Или мою. Парень молчал, отведя взгляд. — Гриш? — Анна Андреевна, я не хочу мешать вам. Вчера я понял, что вы… Он запнулся. Сделала шаг к нему. Еще. Взяла руку, испачканную красной и синей гуашью. Не вырвал, из-за чего легкая улыбка сама появилась на моем лице, не дав спрятать радость. — Я не знаю, что ты там вчера понял, что увидел и что придумал, — на последнем слове сделала акцент, коснувшись второй рукой его челюсти, заставляя повернуться ко мне и посмотреть на меня. — Сначала я и правда подумал, что вы там… Знаешь, я первый раз приревновал. Стало страшно от одной мысли, что ты можешь быть с ним близка, что между нами не… — он не осмелился произнести слово. — Что ты просто играешь. — Я бы никогда! — Знаю, — успокоил парень меня, чуть повернув голову, чтобы поцеловать пальцы мои. — Антон сначала не отрицал, словно специально хотел меня разозлить. Мне кажется, ты ему симпатична. Это заметно. Но все же уважает он тебя больше, чем ревнует ко мне. Мы поговорили с ним, Ань. Пытался понять, почему он так повел себя. И, знаешь, он прав, — слышала в словах отчаяние. — Между нами пропасть, которую я не замечал. Я стану твоей погибелью. Ты преподаватель в институте. Завтра родительский день. Тебя могут выгнать с работы из-за моей слабости. — Слабости? Парень кивнул, слегка улыбнувшись, от чего стал слишком красивым. — Это прозвучит как в импортных фильмах про любовь, но ты — моя слабость. Я не думаю о последствиях, рядом с тобой. Мне просто безумно хорошо. Да я хочу тебя с братом познакомить! Вот он удивится… Аня, я готов рискнуть всем. Но ты не должна терять свою жизнь из-за меня, из-за моей глупости. Ты женщина, ты старше… Тебе не простят. Тем более, в пионерском лагере… Тебя исключат из партии, выгонят с работы… Осознала, что он искренне переживает за меня. Было так странно снова видеть такое отношение к себе. Пальцы скользнули к его губам. Указательным сомкнула их. Он замолчал. — Не говори глупости. Это все такая ерунда и совершенно неважно. Если мне и придется заплатить цену за то, чтобы ты был рядом, я заплачу. Я знаю тебя совсем ничего, но понимаю, что это не просто глупая влюбленность. Это не пройдет за пару дней. — Да? Кивнула. — Я однажды любила. По-настоящему. Я знаю это чувство. — Аня… Взгляд его загорелся огнем. Словно в нем снова вспыхнула жизнь. Осторожно коснувшись руки, он убрал ее от своего лица, а сам прильнул к моим губам. Без отчаяния, а полным нежности поцелуем. Он не терзал меня, не пытался что-то доказать себе или мне. Это было спокойно, уверенно. И чтобы не осталось следов. — Прости меня. Сейчас я понимаю, насколько еще глуп. Но я буду достоин тебя. Тебе не будет стыдно за мои решения. — Все нормально. Я понимаю. Все понимаю. Просто в следующий раз лучше откровенно поговорить, а не бегать. Ладно? Парень улыбнулся, снова быстро поцеловав меня. — Ладно. Я пока… Эм… Уйду. У меня там дела… Он развернулся и быстро неловко зашагал, заставив меня тихо засмеяться. Все же было приятно вызвать в нем такую искреннюю реакцию. Внутри становилось от этого всего так тепло. Словно я снова живая. Взглянула на плакат, на котором оставалось только две буквы раскрасить. Решила облегчить жизнь всем и закончила сама. Убрав гуашь, кисти и помыв стаканы, оставила ватманы высыхать. Вспомнились слова Гриши, что Антон сначала не стал опровергать его ревность, а наоборот, подтвердил подозрения. Надо будет поговорить с Антоном. Не думала, что он ослушается. Ведь я дала четкий приказ. Это надо решить. Обязательно. Строптивые пиявцы никому не нужны.