– Лу! – Да, вампиры. Вы что, до сих пор не поняли? – Старые тетки и сопливые дети, – бормочет Антти. – Я сначала подумала, что это зомби, – продолжает Лу. – Но зомби не могут думать и говорить. Но вы же видели Дана Аппельгрена, он мог и то и другое, и все же он один из них. И та женщина, что помогла нам, тоже. – Заткните ей уже рот, – просит Антти. – Я не хочу слушать ребенка, насмотревшегося фильмов ужасов. Лу, прищуривая глаза, переводит на него взгляд: – Тогда найди естественное объяснение тому, что происходит. Думаю, что оно будет намного приятнее. Вампиры! Видимо, Калле сходит с ума, но это то самое слово, которое все объясняет и ставит на свои места. Как бы дико оно ни звучало, но это слово применимо к тому, что происходит на пароме. Зубы. Укусы. Кровь и смерть повсюду. Хаос в столовой. Женщина с ножом в шее, пытавшаяся нащупать руками его, пока из нее хлестала кровь. Парень с дредлоками, который не успокаивался до тех пор, пока его череп не оказался полностью разбитым. Снова перед глазами Калле проносятся леденящие кровь картины в столовой, голова идет кругом. Он почти теряет способность соображать. Как будто он пробежал на большой скорости весь путь, специально чтобы сойти с ума, и остановился в последнюю секунду. Голова кружится, но Калле все же не падает в пропасть. Пока. Но теперь он знает, что пропасть есть и она ждет его. – Пия говорила, что Дан был с маленьким мальчиком, – говорит он. – И что мальчик тоже один из них. – Та женщина говорила что-то о своем сыне, – поспешно добавляет Лу и смотрит на Калле. – Вот как? – Антти театрально хохочет. – Это, конечно, очень существенно. Точно. Надеюсь, что где-то здесь найдется чеснок. Или сядем вырезать деревянные мечи для защиты от нечистой силы? – Может, это и стоит сделать, – соглашается Лу. – Нужно поразить сердце или мозг, так она сказала. – Это террористы, – гнет свое Антти. – Или здесь есть еще кто-то, кто верит в эти бабушкины сказки? Калле закрывает лицо руками. Прикасается к ссадине на лбу потными руками, и ее начинает щипать. – Я не знаю, во что мне верить, – разводит руками Филип. – Совершенно неважно, как мы их назовем. Главный вопрос сейчас – что нам делать дальше? Антти со злостью пинает один из ящиков на полу. – Нам нужно остановить паром, чтобы спустить на воду спасательные плоты и шлюпки, – раздается голос Марисоль. – Хенке и Пер уже попытались проникнуть в рубку, и они… – начинает Антти. – Хорошо, тогда нужно думать о двигателе, – продолжает Марисоль. – Кто знает, как его остановить? Антти вздыхает. – Это просто, – говорит он почти нехотя, – нужно просто вылить несколько ведер воды на большой электрощиток. Тогда остановятся насосы, и у двигателя не будет ни топлива, ни охлаждения. Они переглядываются. – Отлично, – заключает Марисоль. – Значит, у нас есть план. Калле смотрит на телефон на стене. Если они скоро перейдут к исполнению плана, то звонить нужно сейчас. «Уменя потом может не быть возможности». Эта мысль кажется слишком нереальной. Калле ее прогоняет. Голова должна оставаться холодной. С сильно бьющимся сердцем он подходит к телефону. Поднимает рубку. Нажимает тугие кнопки: 9. 3.1. 8. Он слышит один сигнал. Второй. Еще один. – Алло, – задыхаясь, отвечает Винсент. Трубка трещит под пальцами – так крепко Калле ее сжимает. – Это я. Приходится сделать очень медленный и глубокий вдох, чтобы не заплакать. Если он заплачет, то упадет в пропасть и уже никогда не сможет выбраться. – Где ты? – спрашивает Винсент глухо. – Я на камбузе. Винсент не отвечает. – В кухне, – добавляет Калле. – Ты в порядке? – Да, я в порядке. В трубке слышны шорох и свист. Звуки как будто напоминают, что связь может прерваться в любую минуту. – А ты? Ты в порядке? Тебя не укусили? – волнуется Калле. – Нет, – отвечает Винсент. Это короткое маленькое слово разу меняет весь мир. По телу Калле пробегает волна облегчения. Глаза на мокром месте, он вот-вот заплачет. – Я хотел бы, чтобы ты был здесь, рядом, – произносит Винсент. Калле шумно сглатывает раз за разом, чтобы загнать вниз ком, подступивший к горлу. Свист в трубке напоминает ветер, шевелящий кроны деревьев, или далекий шепот. – Я тоже, – выдавливает он наконец. – Что происходит на корабле? Ты что-нибудь знаешь? Вампиры! – Нет. – Ты там в безопасности? Пара слезинок все же выливаются из глаз. Бегут вниз по щекам. – Мы попробует проникнуть в машинное отделение и остановить паром. Тогда можно будет спустить на воду спасательные шлюпки и плоты… и кто-то с земли рано или поздно поймет, что с судном что-то не так… Калле замолкает, осознав, в какой опасности окажутся люди, которые придут на помощь. Он прислоняется к стене. Старается успокоиться. Нельзя позволить этому непосильному грузу задавить его. Нужно сосредоточиться на одной задаче. Это единственный способ не сойти с ума. – Ты не можешь остаться там, где ты сейчас? Пожалуйста. Ради меня, – просит Винсент. – Мы должны попробовать. Винсент не отвечает. Калле хочет только одного – чтобы друг хоть что-нибудь сказал. Что угодно, только бы услышать опять его голос. Но Винсент больше ничего не говорит. – Оставайся в каюте. Обещай, что никуда оттуда не выйдешь. Если мы не сможем остановить паром, то я приду к тебе, как только смогу. – Я буду ждать здесь. «Пожалуйста, жда. Я люблю тебя. Пусть с тобой ничего не случится». – Мы скоро увидимся, – говорит Калле. – Да. Скоро увидимся. Кажется, что Винсент плачет. Калле не хочет заканчивать разговор. Но все же он бормочет слова прощания и вешает трубку на рычаг. – Альбин? Лу? – зовет он на удивление бодрым голосом. – Идите сюда, мы попробуем позвонить вашим родителям. Калле утирает остатки слез. Поворачивается к остальным. Филип нашел пару пластиковых ведер для уборки. Он отрывает кусок серебристого скотча. Приматывает нож к длинной палке, похожей на ручку швабры. – Ты его застал? – спрашивает он Калле.