Он пожал плечами: — Да, знаю, ты считаешь себя чертовой обжигающей штучкой — трехсотлетняя вампирша, горячее, чем петарда, — но я видел, как ты относишься к своим людям. Внешностью прекрасна, а душой ужасна, как говорила моя няня, и позволь мне сказать, Селеста, ты одна из самых уродливых гребаных женщин, которых я когда-либо встречал. — Я… почему… ты… — Я никогда раньше не видела, чтобы моя старая госпожа так растерялась. — Ты остаешься со мной, — наконец прорычала она. — Ты пройдешь со мной до конца, иначе… иначе… — Дальше, — спокойно продолжил он. — Расскажи, как ты убьешь меня. Давай, попробуй. Возможно, я и джентльмен, не смогу ударить даму, но что-то мне подсказывает, тебя это не касается. Глаза Селесты сузились. — Ты закончишь работу, для которой я тебя наняла, или я испорчу тебе репутацию, мистер Шэдоулок. Никто во всей Флориде никогда снова не наймет тебя. — Не велика потеря, — спокойно ответил он. — Знаешь, в чем проблема этого штата? Здесь есть всё тепло Техаса, но нет приличной еды. Вчера я потратил час, чтобы найти приличный текс-мекс, и лучший выбор, что мне смогли предоставить, это между тако белл и кубинским сэндвичем. Не пойми меня неправильно, мэм, кубинский сэндвич восхитителен. Но не тогда, когда ты истекаешь слюной по настоящему такос или нескольким кармаронес диабло. — Заткнись и перестань говорить про еду? — прошипела Селеста. — Это отвратительно. Он усмехнулся, сверкнув белыми зубами в тусклом освещении «хаммера». — Ну, я подумал, возможно, еда — одна из причин, почему ты так жаждешь убить эту милую девушку. — Он кивнул на меня. — Или ты соврешь и станешь утверждать, что за последние триста лет не умирала от желания погрузить свои клыки в кусочек свежей тягучей пиццы? — Я скорее съем землю, — прорычала Селеста. — Но как только заберу у Тейлор её силы, стану непобедимой. — Силы? — спросил я, с сомнением смотря на неё. — Какие силы? Она мерзко расхохоталась: — Не притворяйся, что не знаешь, моя дорогая. Я слышала слухи о том, как ты выходила под полуденное солнце и отделалась лишь легким загаром. Я покачала головой: — Я находилась на солнце не больше минуты. И то не знаю, как так получилось. — Зато я знаю, — высокомерно заявила Селеста. — Знаешь, я чувствовала, что ты станешь хорошей вампиршей, знала это с тех самых пор, как впервые увидела тебя на моем шоу — просто не догадывалась о твоей силе. Из-за твоей отвратительной неспособности стать хорошим вампиром, я сомневалась в собственном выборе, раз или два. Но теперь понимаю, почему выбрала тебя. Даже тогда в тебе можно было разглядеть великую силу, моя дорогая. Силу, которая прорастет только в правильной почве — во мне. Я смотрела на неё как на безумную. — Да ты хоть слышишь себя? — спросила я. — Ничего из того, что ты тут наплела, не имеет смысла. — Так и будет. — Селеста воткнула в мой рот серебряный кляп, вызвав отчаянный болезненный вскрик. — О, поверь мне, Тейлор, так и будет. Глава 25 Виктор Я очнулся — судя по мобильнику, который каким-то чудом остался в моем кармане, — часов десять спустя. Покачал головой и тут же пожалел об этом. От пульсирующей головной боли — худшей, что я когда-либо испытывал, — раскалывалась голова. Я прижал пальцы к вискам там, где болело больше всего, и коснулся засохшей липкой крови. Без сомнения, пережитая мной травма головы убила бы человека — повезло, что я оборотень, а потому исцелился за несколько минут. Однако, боль в голове не шла ни в какое сравнение с холодным ощущением пустоты в сердце. Та связь, что я ощущал с Тейлор, оказалась разорвана. В груди как будто возникла зияющая пульсирующая рана, ощущение утраты оказалось настолько велико, что от боли все внутренности скручивало в узел. Боже, что она наделала? Или ещё хуже, что с ней сделали? Я должен был узнать. Я очнулся посредине какого-то поля и минуту спустя сориентировался, где нахожусь. Огляделся и увидел, что дерево, в которое я врезался, не выжило. К сожалению, мой пикап тоже. Дерьмо, я должен позвонить кому-нибудь, чтобы за мной приехали. Возможно, на этот раз Тейлор ответит. Я снова вытащил свой мобильник, чтобы позвонить ей, а затем дважды провел пальцем по экрану. Сейчас примерно десять часов ночи, но дата неправильная. Судя по моему телефону, уже наступило завтра. Неужели я провалялся в отключке целые сутки? Должно быть, я пострадал сильнее, чем думал. Но почему никто не видел аварию, не вызвал полицию и скорую помощь? Ответ на мой вопрос крылся в окружающем ландшафте — я попал в аварию в какой-то естественной долине, что необычно для Флориды, но не так уж странно. Кроме того, место аварии оказалось скрыто редким сосновым лесочком и более густым подлеском. Люди, вероятно, целые сутки проезжали туда-сюда, и никто не увидел моей разбитой машины. Висящая в небе луна подтвердила то, что показывал мой телефон. Сейчас полнолуние, и оно призывало меня обернуться. Но я не мог перестать думать о Тейлор. Я должен убедиться, что с ней все в порядке, прежде чем поддаться зову луны. Я позвонил ей по телефону — никакого ответа. Поэтому я позвонил в клуб Корбина, и мне пришлось пробираться через кучу дерьма, убеждая скучающего бармена, что я не один из фриков, пускающих слюни по драгоценной четырехсотлетней заднице его Мастера, и да, я имею законное право говорить с ним. Боже, как он выдерживал это дерьмо? Ну да ладно — каждый живет, как может. Я просто знал, что не буду торговаться с ним. Наконец он соизволил подойти к телефону. — Корбин, — сказал я, опуская приветствия. — Я беспокоюсь о Тейлор. Ты знаешь, где она? Она с Эддисон? С ней всё в порядке? — Ты хочешь сказать, что она не с тобой? — Он заволновался, и я начал беспокоиться ещё сильней. — Нет, она, черт подери, не со мной, иначе я бы не позвонил тебе, — прошипел я. — Она ушла вчера вечером, после того как между нами возникло некоторое… недопонимание. — Я не смог заставить себя рассказать ему, что произошло на самом деле. — Я поехал за ней, но попал в аварию и разбил свой пикап. Мне нужно, чтобы кто-то приехал за мной, нужно узнать, куда она, черт возьми, делась — боюсь, что случилось нечто плохое. Я услышал щелчок — кто-то взял трубку на другой линии. — Я приеду, — сказала Эддисон. — Где ты, Виктор? — Ты не поедешь, — строго приказал Корбин. — Почему нет? — спросила Эддисон. — Оставайся и управляй клубом, а я могу забрать Виктора. — Не одна, — настаивал Корбин. Она раздраженно выдохнула: — Корбин, если это какая-то твоя странная ревность… — Это не имеет никакого отношения к ревности, моя дорогая, я доверяю тебе, как Всевышнему Богу, — пробормотал он. — Виктор — оборотень, а сегодня полнолуние. Поэтому ты не едешь, его заберу я. — Дерьмо, слушайте, один из вас должен приехать за мной прямо сейчас, — прорычал я, теряя терпение. — Корбин прав, сейчас полнолуние, но я не собираюсь оборачиваться, пока не узнаю, что с Тейлор всё в порядке. — Я приеду, — ответил Корбин спокойно. — Говори, где ты находишься… * * * * * Когда его обтекаемый «мерседес» появился на дороге, они оба сидели в нем — значит, Эддисон выиграла, по крайней мере, половину битвы. Вообще-то, я был рад её видеть. Она лучшая подруга Тейлор и, возможно, что-нибудь знает о ней. Я скользнул на заднее сиденье и кивнул им обоим. — Спасибо за оперативность. Что тебе известно о Тейлор? Эддисон посмотрела на меня в зеркало окаменевшим взглядом. — Я знаю, что она была очень расстроена. Она говорила, что вы двое занимались сексом. Но она боялась… Мне поплохело. — Боялась чего? — Боялась, что я её изнасиловал. И то, что произошло между нами, недалеко от истины. Вот почему следующие слова Эддисон застали меня врасплох. Она глубоко вздохнула: — Тейлор боялась, что изнасиловала тебя, Виктор. — Что? — Я покачал головой. — Она опасалась этого? Но это безумие, бессмыслица. Почему она так думает? Эддисон нахмурилась. — Она сказала, что не помнит большую часть вашего рандеву, только то, что очнулась она на тебе голом, и ты был… — Она прокашлялась. — Сильно расстроен.