Когда они проходили мимо торгового автомата, Стоун с трудом надела на себя маску равнодушия. Алекс уже сидела за столом спиной к двери. На столе перед ней стояли два картонных стаканчика с кофе. Она вела себя так, будто сама на эту встречу не напрашивалась, но попытается найти для нее время в своем напряженном графике. Эта женщина постоянно что-то из себя изображала. Как должно быть сложно, подумала Ким, проводить все дни, что-то планируя и интригуя, придумывая все новые сценарии и оценивая возможности… И кофе она купила для того только, чтобы эта встреча выглядела, как встреча старых приятельниц, собравшихся чтобы обменяться новостями. Именно поэтому Алекс и оставалась загадкой для других людей. Дьявол всегда кроется в деталях, и на мелочи надо обращать внимание до того, как они разрастутся до размеров настоящей проблемы. Ким вспомнила о Брайанте, который ждал на улице. Она знала: сержант считает, что ее реакция на едва заметную связь между социопатом и Руфью была слишком надуманной. То, что сестра Тани оказалась в той же тюрьме, что и одна из прошлых жертв доктора, было знаком судьбы, которому Брайант не придавал должного внимания. И инспектору хотелось надеяться, что на этот раз ее коллега окажется прав. – Ким, как дела? – спросила Александра, когда Стоун уселась. – Какой приятный сюрприз… – Я так не думаю, – сухо ответила детектив. Торн улыбнулась, приняв эти слова как признание своей победы. – Ты прислала мне эсэмэску. Где Лео? – спросила инспектор. Доктор постаралась притвориться удивленной, но по ее глазам было видно, что она получает удовольствие. – Как я могу знать, где он? – Она пожала плечами. – Ты знаешь, – сказала Ким. – Думаю, что ты уже проверила Хардвик-хаус, – покачала головой психиатр. – Неужели твой друг Дэвид не знает, где Лео? Стоун проклинала себя за то, что поступала именно так, как этого ожидала от нее Алекс. Доктор знала, что первым делом инспектор отправится именно туда. Так же, как знала и о том, что Ким обязательно попытается выяснить местонахождение Лео. – А как поживает мой маленький приятель Дуги? Продолжает учиться плавать? – продолжала Торн. – Ах ты гребаная… – прорычала детектив, прежде чем успела взять себя в руки. Она никогда не забудет Дуги, отчаянно барахтающегося в шлюзе. Надзирательница стояла прямо у входа в комнату и внимательно наблюдала за ними. – С Дуги все в абсолютном порядке, Алекс. – Инспектор постаралась, чтобы ее голос звучал ровно. – Да ладно тебе. – Социопат подалась вперед. – Кто бы о нем вспомнил, если б ты его оттуда не вытащила? Ким не обратила внимания на этот вопрос. Она был задан только для того, чтобы заставить ее занервничать. Единственной целью упоминания о Дуги была попытка вывести ее из себя, и она с сожалением должна была признать, что Александра добилась своей цели. – Я хочу, чтобы ты рассказала мне, где Лео, – продолжила настаивать на своем Стоун. – Не имею ни малейшего понятия, он меня вообще не интересует. – Психиатр закатила глаза, притворяясь, что она устала от этих вопросов. – Он был для меня сплошным разочарованием. Почему тебя все время так интересуют всякие пасынки судьбы, а, Ким? Какое тебе дело до этого Лео? – Значит, Лео не посещал тебя под именем Майкла Стоуна? – Боже, Ким, – громко рассмеялась социопат, – я так рада вновь видеть тебя! Я так по тебе скучала… Кстати, коль уж мы пытаемся наверстать упущенное, как поживает твоя мать? – Передает тебе наилучшие пожелания. – Голос инспектора был полон сарказма. – Так ты все-таки навестила ее, – усмехнулась Алекс. Ничего не ответив, Ким засунула руки поглубже в карманы. – Я угадала, правда? – Торн широко открыла глаза. – После всех этих лет ты навестила свою мать… Я так за тебя рада! Тебе, наверное, было очень интересно обсудить с ней все то, что случилось за прошедшие годы… – Алекс… твою мать! Заткнись! Стоун заметила огоньки удовольствия, пляшущие в глазах социопата. Инспектор ненавидела любое поведение Торн, но вот это – эти манеры расшалившейся девчонки – было для нее уже слишком. – Зачем ты хотела, чтобы я ее увидела? – спросила она. – Затем, что я думала, что это пойдет тебе на пользу, – слишком быстро ответила психиатр, и Ким поняла, что это был заранее отрепетированный ответ. А это значило, что к правде он никакого отношения не имеет. Но, черт побери, она ей подыграет – у нее еще есть немного времени. – А почему это должно будет пойти мне на пользу? – Будущее время, которое ты только что использовала, говорит о том, что ты еще не разговаривала с ней… Ким, меня это расстраивает. – А почему это так тебя волнует? – Детектив не хотела, чтобы доктор не спала из-за нее ночами. – Меня – нет, но я волнуюсь за тебя. Мне кажется, что ты уже готова к новому шагу в своей жизни. Мне кажется, что ты готова ее простить. И мне кажется, что ты должна ее… – Ты слишком плохо меня знаешь, – произнесла Стоун, словно выплевывая каждое слово, хотя и понимала, что этим играет на руку социопату. Опять. Опять она подставила свое подбрюшье хищнику. К удивлению инспектора, доктор не обратила на это никакого внимания. – Но ты ее видела? – уточнила она. Детектив утвердительно кивнула с отрешенным видом, мысленно продолжая корить себя за ошибку. – И в этом твой промах, Ким, – улыбнулась Александра. – Ты, наверное, думаешь о чем-то другом. Твои мысли где-то далеко, и ты позволила мне увидеть то, что мне видеть не следовало. Стоун снова взяла себя в руки. – Алекс, прекрати притворяться, что ты знаешь… – Я знаю, что крохотная часть твоего сознания ставит под сомнение силу твоей убежденности. У тебя в глазах стоит вопрос о твоей матери. На это Ким ничего не сказала и постаралась сохранить нейтральное выражение лица. – Ты ведь сама ее видела? – продолжала Торн. – Ты видела ее такой, какой она стала, и никак не можешь соединить этот образ с образом той женщины, которую помнишь. Той женщины, которая тщательно подготовила пытку и смерть для тебя и для Мики. Инспектору хотелось вырвать из горла проклятой суки имя своего брата, но она понимала, что эта попытка даст Александре козырь, чтобы доставать ее до конца вечности. – Она ведь уже совсем не та, правда? – не сдавалась Торн. – Та женщина, которую ты видела сейчас, спокойна, довольна жизнью, находится в здравом уме и, вполне возможно, даже мила. Так как же ты собираешься соединить эти две картинки у себя в голове? – Алекс, ты даже представить себе не можешь, что я думаю по поводу… – Согласись, Ким, что новый образ никуда не исчезнет. Ты не можешь перестать видеть ее такой, какой она стала теперь, и держать перед глазами только тот образ, который ты помнишь с того дня, когда она оставила тебя и твоего брата-близнеца умирать. Детектив постаралась не обращать внимания на эти слова, которые медленно проникали в ее сознание. – Я уверена, что мы все это уже обсуждали, – сказала она. Только не останавливайся, подумала Стоун про себя. Только так можно будет уклониться от этих крохотных ядовитых иголок, летящих в ее сторону. – Нет, Ким, думаю, что ты не права. – Доктор откинулась на кресле и покачала головой. – Мы много говорили с тобой о Мики и о той вине, которую ты испытываешь, потому что не смогла спасти его. Мы говорили о том, как ты мучаешь себя каждый Божий… – А разве ты только что не сказала, что с этим мы уже закончили? – ощетинилась инспектор. Ей не надо было напоминать о ее эмоциях по этому поводу. Она испытывала их каждый день. – Ким, да мы только слегка и совсем поверхностно коснулись твоих чувств по отношению к Мики, и ты это прекрасно знаешь. А ведь эти чувства стоят практически за всеми твоими действиями. Они определяют твое отношение к работе. Ты же хочешь спасти весь мир. Рука Стоун сжала телефон. Хорошо бы он сейчас завибрировал, подумала она. С каждым мгновением ее ужас становился все сильнее и сильнее. – Всех, кого ты встречаешь на своем пути, ты хочешь спасти от боли, отчаяния, одиночества, потерь, от всего того, что ощущаешь сама, – говорила Торн. – Ты хочешь спасти этот мир, Ким, только потому, что не смогла спасти брата. И ты забываешь, что я – единственный человек, который знает о тебе все. Телефон инспектора завибрировал у нее в кармане. Она быстро взглянула на надзирателя, чьи глаза, казалось, прожигали дырки в затылке Алекс. Детектив достала трубку, открыла почтовый ящик и стала читать. – Важное сообщение, – заметила Алекс, улыбаясь ей. Инспектор продолжала смотреть на экран аппарата, пытаясь осмыслить послание от своего коллеги, который ждал ее на парковке. Она не подняла головы, чтобы не видеть самодовольное и победоносное выражение на лице социопата. Когда Ким заговорила, ее голос был глубоким, негромким и лишенным всяких эмоций. – Думаю, тебе будет приятно узнать, что все закончилось. – Стоун, наконец, подняла голову. На лице доктора медленно расцвела улыбка, а в глазах появилось победное выражение. – Понятия не имею, о чем ты.