Сафрон просто обязан был спросить за смерть своего пацана. Или брат просто перестанет его уважать. – Панихиду в честь Сантика надо устроить, – сказал Ступор. Ему повезло больше всех. Махался он не лучше других, но на лице ни одной царапины. – Ну, ты в натуре! – с насмешливым восхищением глянул на него Сафрон. – На барахолке… Сантик должен знать, что погиб не зря! – Ну, ты задвинул! – И Гонщик глянул на Ступора с восхищением. – А что я не так сказал? – Может, просто митинг устроим? – насмешливо спросил Сафрон. – На рынке. – На кладбище, – вздохнул Гонщик и вдруг встрепенулся: – Какая-то тетка за рулем. Сафрон проследил за его взглядом и увидел бежевую «девятку», подъезжавшую к ним. Двигатель работал как часики, слышен был только шорох колес. А за рулем действительно сидела женщина. Или даже девушка… Девушка Лена. Перед глазами у Сафрона плыло, но все-таки он уловил знакомые черты. Да и ее глаза ни с какими другими не спутаешь. Лена вышла из машины, но отходить от нее не стала. И дверь не закрыла. – Может, сойдете с дороги? – спросила она, настороженно глядя на него. Сафрон и сам не понял, как направился к ней. Очнулся, когда до открытой двери можно было дотянуться рукой. – Привет, Лен! – улыбнулся он. – Привет, – оторопело кивнула она, глядя на него большими от удивления глазами. – Не узнаешь? – Э-э… Нет, – качнула головой Лена. Она оказалась умнее Сафрона. Было у нее желание сказать «да», но разум велел ей ответить «нет». Ничего не видела, ничего не знаю… Лица его Лена действительно не видела, но голос-то запомнила. Не могла не запомнить. – А мы щенка хотели тебе привезти. – Какого щенка? – Ну, извини, дурака сваляли… – Не понимаю. – Лена мотнула головой и начала садиться в машину, но Сафрон удержал дверь, чтобы она не могла внести ноги в салон. Они у нее слишком длинные. Стройные ножки в черных лосинах. А лакированные сапожки так изящно обегали голень… – Да все ты понимаешь. И боишься. – Конечно, боюсь! – сдалась она. – Да мы не опасные… Мы же вас не тронули… – Потому что денег не было. – Потому что тебя Скат обидел… А мы с ним враги. – Сафрон провел рукой по носу. – Да, рожи у вас, я смотрю… – кивнула она. – Это Скат вас так? – Ну, не сам же. Стенка на стенку… За тебя дрались, – соврал Сафрон. – Так я тебе и поверила, – хмыкнула Лена, но все же улыбнулась. С женским интересом во взгляде. – А ты куда-то собралась? – На Северный полюс. – Через Москву? – Ну, не через Битово же. – Можно и через Битово. Там у нас не хуже, чем в Москве… – Как-нибудь в другой раз. Лена потянула на себя дверь, выразительно глядя на Сафрона. Но он не хотел ее отпускать. Голова у него по-прежнему кружилась, но контузия уже ни при чем. – А если я влюбился в тебя? – спросил он. – И как, срабатывает? – едко усмехнулась она. – Что срабатывает? – Заманушка твоя. – Это не замануха… – Мне ехать надо. – А давай встретимся как-нибудь. – Нет у нас денег, Скат все забрал, – качнула она головой. – Да не нужны мне деньги… А если нужны, то не ваши. – Не бойся, я никому ничего не скажу. – Да я не боюсь. – Я поехала? – Так мы встретимся или нет? – А если нет?.. – качнула головой Лена и вдруг добавила: – Ты знаешь, где я живу. – Да?.. Ну ладно… Сафрон широко открыл дверцу, чтобы Лена смогла занести ноги, и направился к своей машине. – Эй! – донеслось вслед. Но он лишь махнул рукой. Не надо ему одолжения. – Ну как знаешь! Слышно было, как хлопнула дверь. А Сафрон подал знак пацанам, чтобы они сошли с дороги. – Все нормально? – спросил Гонщик, внимательно глядя на него. И Ступор, глядя вслед удаляющейся «девятке», был озадачен не меньше. – Ну, если она Ската не сдала, почему она сдаст нас? – Логично. Но все равно… – Поехали! – оборвал Гонщика Сафрон. Горлову не повезло. Своего бандита он задержал, но тот врезал ему локтем в челюсть. Перелома не было, но кость болела. Впрочем, его это, скорее, радовало, чем печалило. Появился законный повод поднять настроение. Степан и не хотел к нему присоединяться, но пришлось. И Слава Малыгин не заставил себя уговаривать. – Раньше сразу разбегались… – вздохнул Слава. Он был хорошим сыскарем, сообразительным и настойчивым, но при этом старался избегать ситуаций, связанных с риском для жизни. Более того, улавливал опасность нутром, может, потому и не было его в отделении, когда Кузовиков поднял всех по тревоге. А в задании он принимал участие, так что не придерешься.