– Какие спортсмены? – А те, которые барахолку под «слам» взяли… – Под «слам»? – «Слам» с барыг снимать… – Ну, взяли, и что? – Да борзые, говорю. На воровское благо отстегивать не хотят… – Цуцик скривился, глянув на Степана. Не должен был он откровенничать с ментом. Да и вряд ли ему интересно. – В смысле, на воровской «общак»? – На «общак». – А кто со Скатом по этой теме говорил? – Со Скатом? С такими не говорить, таких отстреливать надо. – За что? – Да есть одна тема. – Я весь внимание. – Степан остановил машину неподалеку от ворот, за которыми начиналась территория РОВД. – Это наша тема… Не был я «стукачом» и не буду! – Сколько тебе лет? – Ну, сорок… – А выглядишь на все шестьдесят… В цугундере сейчас холодно, подхватишь «тубик», оно тебе надо? – Я тебе русским языком сказал! – Посмотри, что вокруг делается. Умные люди уже давно в бизнес включились. Вон бабки на рынке водкой торгуют. А откуда водка? Блатота всякая поставляет. – Я не знаю кто. – А ты узнай. И мне скажи. – Ага, ща! – Слышал, что свято место пусто не бывает. Сам будешь водочкой заниматься. А я глаза буду закрывать… – Ты?! Не, ну мент крутой, – в раздумье проговорил Цуцик. – Молодой… Но так и Скат такой же ранний… – Ты меня со Скатом сравниваешь? – усмехнулся Степан. – Ну мы же о нем говорили. – Начали говорить. – Он тут «цеховика» одного вынес… Деньги с него снял… Михалыч, в Ковальцах живет. Дом там двухэтажный… Все, больше ничего не знаю. – Разберемся. – Он заяву не подавал. – Ворам пожаловался? – Ну, был разговор… – А ты Михалыча ментам «слил». – Ну, ты же сам сказал, – нервно дернулся Цуцик. Степан повернулся, взял с заднего сиденья потертую кожаную папку и спросил: – Душу продавать будешь? – Дьяволу? – косо глянул на него уголовник. – А кому ж еще? Круча достал чистый лист бумаги, ручку. Полез в карман за наручниками. Пусть его называют хоть чертом, хоть дьяволом, лишь бы только от сделок не увиливали. «Стукачи» в его работе на вес золота. Агнессу как-то привез к браткам в баню, где они парились, сутенер Алик, после чего Сафрон не раз использовал ее в деле. Вот и сейчас… Районный городок под Харьковом, морозная ночь, и огонек в окне военного комиссариата. Агнесса уже там, пьет чай с дежурным. А может, и водочку. Уже второй час греется в дежурке. Пора бы и знак подать… Сафрон озадаченно поскреб затылок. Что, если Агнесса решила соскочить с крючка? Может, дежурный в ментовку позвонил и «мусора» уже на подходе? Что-то муторно на душе, но разве он к этому не привык? Разве он не битый волк? Он сам выбрал для себя скользкую дорожку, так что нечего страдать. Вдруг свет в дежурной комнате погас, вспыхнул, и снова темнота. – Ну, понеслась! Сафрон вышел из машины, пересек пустынную площадь перед военкоматом. Агнесса уже открыла дверь и кивнула ему – все нормально, можно действовать. Сафрон глянул за окно дежурного. Офицер спал, положив голову на стол. А в здание тихонько втерся Гонщик. Ступор остался на шухере. Ключ от оружейки оказался у офицера в кармане. Щекастый капитан даже не шелохнулся. На пульте среди множества переключателей нашли тумблер с нужной подписью. «Сигн. оруж». Сафрон хмыкнул. Ну не идиоты, еще бы подробную инструкцию написали. Оружейную комнату вскрыли без проблем. А там большой сейф и наглухо закрытый оружейный шкаф. А ключей нет. Гонщик толкнул сейф, но тот даже не шелохнулся. – И с собой не заберешь, – качнул головой Сафрон. Со скрипом открылась обитая железом дверь, в оружейку впихнулась Агнесса. – Девочку не заказывали? – весело спросила она, держа в руке какой-то пластиковый тубус. Девица была навеселе и ограбление военкомата воспринимала не более чем забавную игру. – Что это? – спросил Сафрон, глядя на тубус. – Ключ от сейфа, наверное… – пожала она плечами. Сафрон вырвал тубус, открутил крышку, вытащил ключи и, подбежав к сейфу, вскрыл его. А там – пистолеты в два ряда, по четыре штуки в каждом. Был еще и ящик, в котором лежали патроны в пачках. А в оружейном ящике обнаружили шесть автоматов Калашникова. Сафрон покрутил в руках один, но боек обследовать не стал. – Уносим! – кивнул он «браткам». Патронов к учебным автоматам быть не могло, их поэтому и не искали. Пистолеты и патроны к ним сгрузили в спортивную сумку. Автоматы можно было бы забросить за спину, но у них не было ремней. Гонщик подставил руки, и Сафрон уложил их как дрова. – Что, уходим? – разочарованно спросила Агнесса. – Давай, пошли! – А как же любовь!.. Мне обещали любовь, а я ничего не получила, – прильнула она к Сафрону, но он резко оттолкнул ее: – Отвали, дура! Все, пацаны, уходим! Они вышли из дежурки в темный коридор. Через стеклянную дверь видна была машина, в которой их ждал Ступор. На улице спокойно, ментов не видать – никто не помешает ему сделать последний рывок… Глава 6 Дома в деревне маленькие. Есть кирпичные, но в основном деревянные, и все – небольшие. В таких даже полноценную русскую печь не разместишь. И только на окраине особняком стояли четыре больших дома. Место здесь отличное – живописный вид на озеро, до Битова рукой подать, до Москвы близко. И выезд на шоссе отсюда – в объезд Битова. Сел в машину, и через десять минут уже окраина Москвы. Очень удобно. Потому люди с деньгами облюбовали это место. Люди с деньгами старой формации. А сейчас на подходе нувориши новой волны. И все они когда-нибудь начнут строить себе особняки. Возможно, деревня Ковальцы обречена на перезастройку. Может, лет через десять здесь будут красоваться исключительно новые дома. Михалыча в деревне знали, но не особо жаловали, поэтому Степан легко получил информацию о нем. Ягодин Иван Михайлович, заместитель директора какого-то райпо. В семье целых две машины – и у него, и у дочери. Об ограблении никто не слышал, но недавно Ягодин приобрел у соседей щенка немецкой овчарки. Старая собака умерла, новую он долго не заводил, и вдруг сподобился. Может, случилось что? Степан, увидев, как мужчина в теплой спецовке накручивает проволоку на высокие столбы, приваренные к забору, не постеснялся оторвать его от дела. – А хозяин где? – спросил он. – Да нет никого. Только дочка.