– Ну, вы же не просто так на Ската наехали. Начальник ваш договорился с ним. – Начальник? – Кузовиков. – Кузовиков договорился со Скатом? – Наехал на него с ОМОНом, ткнул носом в грязь, а потом условие поставил. Только не говори, что ты не знаешь. – Про ОМОН знаю… – в раздумье проговорил Степан. Сафрон мог и соврать. Но ведь ОМОН на самом деле был. И Кузовиков куда-то с этой группой выезжал. Неужели действительно был сговор со Скатом? Большая война начинается с большой мобилизации. Скат собрал братву на пустыре, с которой был виден жилой массив как своего родного «четвертого» микрорайона, так и вражеского «второго». И еще отсюда было видно место, где вчера вечером погибли пацаны. – Это война, пацаны. Это большая война, – не без пафоса объявил он. Бойцов у него много, целых два десятка. И все они здесь. Есть еще и сочувствующие, но этих Скат оставляет в запасе. Эти пусть сидят дома. А бойцов он переводит в авральный режим. Все должны быть вместе, все должны быть на стреме. Если убийство Кокоши можно было считать провокацией, то гибель Яслика – это война. Да и Ключник в тяжелом состоянии, может, и не выкарабкается. – Так никто и не говорит, – подал голос Жук. Скат выразительно посмотрел на него и, выдержав паузу, произнес: – Мы теперь должны все держаться вместе. – А стволы? – снова выделился Жук. – Будут стволы. Но стрелять не будем… Будем бить. Станем отлавливать «двоечников» и бить. Сколько помнил себя Скат, обитателей «второго» микрорайона называли «двоечниками». Только вот братву с «четверки» «хорошистами» никто не называл. А должны назвать. Если они сдадут экзамен, который навязал им Сафрон. – Бить? – удивленно повел бровью Жук. – Не надо бить, надо убивать. Искать и убивать. Или они убьют нас. – Стрелять не будем! – Почему? Скат промолчал. Глупо было ссылаться на договор с Кузовиковым. Но еще глупее нарушать условия. А мент четко сказал – никакой стрельбы. – Будем ждать, когда «двоечники» нас всех перекоцают? – не унимался Жук. – Не перекоцают, у них стволов нет. – Как это нет, если есть? – Кто тебе такое сказал? – не выдержав, рассвирепел Скат. – Сказали. – Кто? – Да это не важно. – Кто? – наседал Скат. – Да есть одна шлюха… – Кто такая? – Скат переключился на Бублика, и тот пожух от испуга. – Ну, Агнесса ее зовут… Она со Стасиком работает. Ну, на Москве путанит. Она сказала, – выдавил из себя пацан. – Она откуда про стволы знает? – Ну, она с Сафроном в бане зажигала. Стволы видела. Есть у них стволы, говорит. С «двоечниками», говорит, лучше не связываться. – В бане зажигала?.. В какой бане? – Ну, в сауне, – пожал плечами Бублик. – В какой сауне? Где? – Скат снова насел на Жука. – Да не знаю, – пожал плечами тот. – Не знаешь или не хочешь говорить? – Почему не хочу? – А вдруг ты Сафрону продался? – Я?! – взвился Жук. – Ну, кто-то же сдал ему Валеру и Олега. – Зачем их сдавать? Они каждый день одним и тем же путем домой возвращаются. – Сафрон откуда об этом узнал? – Как откуда? Проследил за Ключником и узнал… – Откуда он узнал, что это Валера Сантика завалил? – Я откуда знаю?! – Ну, ты же с Агнессой зажигал… – Э-э, чет я не понял! Ты что, на меня стрелки переводишь? Крайнего нашел? – Это Агнесса в машине у Кокоши была? – Агнесса?!.. – Ты тоже на Сафрона работаешь? – Скат?! Это что, предъява? – взвыл Жук. – Предъява! – За то, что я тебя фуфлом назвал? Скат очумело вскинул брови. Когда это Жук называл его фуфлом? – Сафроновских «мочить» надо! А ты какое-то фуфло предлагаешь. Значит, и сам фуфло! – выпалил Жук. Скат ударил его кулаком в солнечное сплетение. Но Жук ждал удара. Он и пресс напряг, и дыхание задержал. Больно ему было, но удар он выдержал. И вдруг ударил в ответ. Головой. Скат не растерялся, подставил лоб, но удар все равно оказался чересчур мощным. Он едва удержался на ногах. И даже на какое-то мгновение потерял сознание. А Жук готовился нанести очередной удар. И Скату ничего не оставалось, как отступить. Но только для того, чтобы вытащить ствол из-под куртки. – Нормально. У самого ствол есть! – возмущенно простонал Жук. Толпа безмолвствовала. Пацаны ждали, чем все закончится. Жуку представился реальный шанс взять власть в свои руки. Если он победит, Скату ничего не останется, как сойти со сцены. Возможно, вперед ногами. Но Скат не собирался сдаваться. Он передернул затвор и приставил ствол к голове Жука. И в этот момент кто-то крикнул: – «Мусора»! Скат не дрогнул, взгляд не отвел. Он не имел права отвлечься и пропустить момент, который оставит его без оружия. Если Жук выбьет ствол, шансов у него практически не останется. – Ну, стреляй! – ухмыльнулся Жук. Но Скат не решился нажать на спуск. Со стороны жилого массива к ним ехала какая-то машина. Возможно, ментовская. А у патрульных автоматы. И снегу навалило – от внедорожного «УАЗа» бегом не уйти. К Скату подошел Литвак, осторожно взял его за руку, отвел пистолет в сторону: