— Южная Америка? — Пока это закрытая информация. — Я так и думал. Твой виноград это для пыли в глаза. — Ты не прав. В конце января я тебя приглашу на ранчо. Приезжай в обязательном порядке. — Свадьба же!! Воскликнул жених. — Вот черт! Мм? А потом вы в Европу? — Конечно. Мэрилин желает начать свадебное путешествие с Монако. — Черт! Ну хоть бы на одни сутки вырвешься? Бери Мэрилин и приезжай с ней. — Неужели это так важно? — Историческое событие намечается. Эдди замер и пристально на меня уставился. Полминуты игры в гляделки и он выцедил. — Что ты задумал? — Да так. Махнул рукой. — Раскопал статую уробороса из золота и усыпанную камушками размером с ноготь. Имею желание поставить на своем ранчо. Можно считать что я вернул все деньги потраченные в Аргентине да еще и с бешеной прибылью. Эдди со священным ужасом уставился на меня а потом задал вопрос. — Это артефакт? Старые боги? Развожу руками. — Не знаю. Но статуя владеет зовом. Я услышал зов и пришел на помощь. — Артефакт такой мощи у тебя заберут. Даже имей ты ядерную бомбу это тебя не спасет. — Это невозможно. На сегодняшний день, нет никого, кто бы слышал зов. Для всего мира это просто древняя статуя. Да и уроборос сам выбирает место и он сам выбирает верховного жреца. Выбор пал на меня и мое ранчо. Повторю еще раз. Для всех людей это просто древняя статуя. — Но почему⁈ Почему ты⁈ Мило улыбаюсь. — Ты забыл кто я? Царь Ашока слушает эфир и самое главное он слышит шепот эфира. — Черт, черт, черт!!! Ты своей молодостью вводишь в заблуждение всех. — Это полезное качество. Эдди покачал головой. — Нет Стив. Мы уедем в Европу а уроборос пускай стоит. И еще. Эдди задумался. — Спрячь его. Поставь конечно, но без прессы и тихо. Слухи конечно поползут но пока народ поверит, пока то да се — пройдет время и возможно на него особого внимания никто не обратит. Так. Пара статей в специализированных для археологов журналах а там может и совсем забудут. — Хм? Теперь я задумался. Потом кивнул. — Хорошо. Прислушаюсь к твоему совету. Эдди улыбнулся. — Спасибо. И сразу без перехода другой вопрос. — На свадьбу придешь? Глаза на лоб. — А как же⁈ Прибегу даже на поломанных ногах. — Хех! С оркестром и группой? — Это вам решать. Хотите нас всех — начинайте думать прямо сейчас. — Мэрилин очень хочет твой оркестр и группу Foxy milk в качестве музыкального амбассадора. — Посол? Лицо? — Ээ? Ну да. Типа от всей музыкальной индустрии самое лучшее. — Ясно. Конечно будем. Но нужно официальное приглашение. Эдди махнул рукой. — Миллион долларов и письмо, устроит? — Конечно. Но миллион это много. Это очень много. — Пфррр. Много? А платье за сорок девять тысяч? А туфли за пять с половиной? А бриллианты на триста тысяч? А выкупить кусок побережья в Калифорнии? А твоя Ирма? Аллигатор а не баба. Мэрилин настоятельно рекомендовала привлечь на съемки свадьбы именно твою кинокомпанию. Сумму счета назвать? И самое важное. Тебе нужны деньги. Эдди поднял ладонь. — И даже не спорь! Проектов ты нахватал много а вот с деньгами у тебя туго. Я уже предлагал войти в долю и мое предложение в силе. Хмурюсь. — Узнаю у Ирмы, да и после каникул надо будет заняться счетами и уже готовить бумаги на оплату налогов. Буркнул я и добавил уже улыбаясь. — Факинг фак! Это я легко отделался со своей свадьбой⁈ — Сколько потратил? — Сто семнадцать тысяч за бриллиантовый гарнитур все остальное оплачивала семья невесты. Ну и наши люди вели съемки. Эдди грустно и безнадежно махнул рукой. — Сущие центы к тому же медные. — Ясно. И третий вопрос. Евреи на тебя смертельно обиделись. Эдди стал очень серьезным. — Я не отступлю. Мы с Мэрилин счастливы. — Не сомневаюсь. Но Мэрилин ушла из иудаизма и второй раз крестилась. Удар по самолюбию и гордости евреев сильный. Но после каникул я эту проблему решу. У меня есть что дать не только отдельным евреям а и всей еврейской нации. — Любопытно. Что с меня? — Да много чего. Оружие на поясе — это раз. Тормозится регистрация моей ЧВК. Мне одному не под силу пробить все бронедвери Вашингтона. — Мм? Я попробую поднять оба вопроса на Общем конклаве. Но это только в мае. И что для тебя лично? — Отлично. До мая мне есть чем заняться, а лично у меня есть все. — Я услышал. Это все? — Да. Пора ехать на бал.