— Я веду себя не по-женски. Работа не — женская. Одежда — не женская. Короче — не вписываюсь в местные представления о женщине. Поэтому и появляюсь здесь редко. — Одежду видел. Действительно от местных отличаешься. Тут я вспомнил Лани и усмехнулся. Вот она бы из макаровских девушек выделилась как красный флаг на крестном ходе. Не то, чтобы местные девушки и женщины сильно ограничивали себя в плане одежды, но некий «дресс-код» присутствовал. Не приветствовались штаны, не одобрялись юбки и платья короче трёх четвертей бедра, открытый живот тоже считался если и не неприличным, то уж точно провокационным. Высокие ботинки считались не совсем женским фасоном. Оно и понятно. В любом обществе есть свой набор допустимого, как в одежде, так и в поведении. А тут бы Лани со своими огненными волосами, тёмной кожей и короткими шортами. Фурор однако. — А с работой что не так? — Ну… Ты слышал о наёмниках? Ай да — я! Можно взять с полки пирожок! Или даже два! Как в воду глядел, твою дивизию! — Да кое-что слыхал. Наёмники в Приграничье действительно были. Обычно они организовывались в отряды на манер земных частных военных компаний. Вопреки моему стереотипу наёмники вовсе не были беспринципными убийцами, готовыми на всё ради денег. Большинство отрядов были официально зарегистрированы в оборонном ведомстве, часто получали подряды на работу в Приграничье или даже в Дикоземье. В случае надобности любой или даже все отряды могли быть мобилизованы на военную службу по профилю. Этакий резерв в постоянной боевой готовности, да ещё и на самообеспечении. — Так вот. Я — наёмница. — Ясненько. — Ты не удивлён? — Не-а. — Странно. Хотя… Ты вроде бы бывший военный. — Точно… Слушай, Калинина. Давай машину доделаем, а? — Ладно. Держи кружку. Слаженными усилиями мы закрепили передающие валы, установили полики и передние сиденья. Марика села на водительское место, завела двигатель. Выжала педаль сцепления, включила заднюю передачу. Никакого скрежета. Мягко тронулась, выехала из гаража. На улице уже темнело. — Всё нормально работает. Корбин, я сейчас машину к дяде отгоню, умоюсь и приду. Расплатиться же надо. — Ага. Давай. Машина уехала, светя вдоль улицы лучами фар. Я закрыл гараж, выключил свет и пошёл в дом. Пока умывался, пока разогревал нехитрый ужин — прошло полчаса, не меньше. Освещение у меня, кстати, силовое. Мне так привычней, хотя многие макаровцы удивляются — «нахрена такие сложности?!». Пусть удивляются. А мне нравится. У меня даже холодильник есть. Ну да, при современном развитии техники обычный для многих землян холодильник здесь — хайтек. И это не смешно. Да и вообще, а на Земле-то? Спросите каких-нибудь афганцев или африканцев про холодильник. Да вас камнями закидают за такую бесовщину, ага. Во многих частях земного шара об электро- и газоснабжении даже не слыхивали, сорок процентов людей испытывают нехватку питьевой воды! Во-о-от. В дверь постучали, я открыл. Марика в простом платье и сандалиях прошла мимо меня, тряхнув распущеными волосами. А ей идёт. Она, с интересом оглядываясь, прошла в кухню и села за стол. Я вернулся следом за ней и тоже сел. — Составишь компанию? Кивнул на сковородку с жареными овощами. Марика отрицательно покачала головой: — Спасибо, я не голодна. Сколько с меня за ремонт? Я задумчиво жевал, глядя в потолок. Так. Езда до Сосновска и обратно. Монтаж-демонтаж. Цена диска. Цена буксировки. Ещё накинуть за вредность владелицы. — Пять сотен. — Хорошо. На стол легли десять пятидесятифэдсовых карт. Я лишь хмыкнул. Марика глядела на меня с серьёзным видом. Потом вдруг спросила: — У тебя выпить есть? — Есть. Алкоголь у меня действительно был. Вино из местных яблок. Крепкого не держу. Местные гнали самогон, но я предпочитал напитки помягче. Достал из холодильника бутыль литра на полтора, поставил на стол. Фужеров нету, обойдёмся стаканами. Налил, один поставил перед Марикой, другой оставил себе. Девушка взяла стакан, понюхала, кивнула. — За знакомство. Выпили. Марика покрутила стакан и спросила, глядя в стол: — Слушай, Корбин… Хочешь заработать? — Ясен пень — хочу. — Надо будет кое-что перевезти кое-куда. — Подробности? — Если хочешь. — Хочу. — Тогда слушай. Девушка поведала интересную историю. Не так давно она работала в сопровождении некоего груза из Дикоземья. Как я понял, учёные проводили раскопки и обнаружили артефакты времён «до Страшного». На месте выяснить подробно о найденых штуках не представлялось возможным. Находки упаковали и вызвали перевозку. Отряд, в котором тогда состояла Марика, сопровождал колонну туда и обратно. Операция прошла успешно, но позднее стало известно, что группа учёных, проводивших раскопки, пропала без вести. Поиски результатов не дали. Группу посчитали погибшей. А недавно Марику встретил один из её тогдашних коллег и поинтересовался — помнит ли она о пропавшей экспедиции? Этот коллега рассказал, что до него дошли важные сведения. Оказывается, по описям не хватает нескольких объектов. Причём они не вывезены и скорей всего остались в Дикоземье. Нашёлся заказчик, который хочет получить недостающие артефакты. Плата более чем щедрая. Но у коллеги нет своей команды, поэтому он хочет собрать новую. Он пригласил Марику и попросил её подобрать водителя с мощной внедорожной машиной и ещё кого-нибудь надёжного. — Так что же, Корбин? Согласен на работу? — Сколько обещает твой знакомец? — Твоя доля — сто тысяч. — Ух… Я должен для вида покочевряжиться?. — Не настаиваю. — Тогда — согласен. — Хорошо. Через пару дней поедем. Постарайся за это время уладить дела и приготовиться. — Постараюсь. — Ладно. Поздно уже. Спокойной ночи, Фрам. — Ага… До завтра. Вина на дорожку? — Хи-хи… Споить меня хочешь? Не надо. У меня правило — не спать с одногруппниками. — Да я.. — Угу. Конечно. У тебя и в мыслях не было. — Спокойной ночи, Калинина. Очень надо — спаивать такую язву. — И тебе сладкого сна, Фрамчик. — Не, ну ты заноза, Калинина. ЧБ. Марика весело рассмеялась и ушла, подмигнув на прощанье. Ну какова стерва-то! Это ж какое самомнение, а? Типа раз блондинка, то все мужики немедленно должны желать её в койку затащить. Твою дивизию! Ага, бегу и падаю от желания. Да пошла она! А чего это я так разнервничался? Ну — ляпнула девка по Фрейду, ну — бывает. Как в анекдоте: «- Мужчина, а вы меня изнасиловать хотите!.. — Да вы что?!! Я во дворе, а вы на пятом этаже!!!. — А я сейчас спущусь!.».. Мне-то что? Это её проблема, а не моя. Моя проблема в другом — на кого оставить гараж? Надо подумать. Утро вечера мудренее, как говорили предки и нет основания им не верить. Завтра решу. Выпил ещё стаканчик на сон грядущий и отправился спать. Один, на зло Калининой. Утром я пошёл к другу. Он жил на соседней улице. Оказался дома. Поздоровались, поговорили о мелочах, а потом я попросил его временно приглядеть за домом и гаражом. — Ты что, уезжаешь? — На некоторое время. Так присмотришь? — Конечно. — Можешь пользоваться. Инструменты и всё такое — где обычно. Найдёшь. С этой проблемой разобрался. Потом пошёл проверять снаряжение и машину. Оказалось, что всё в норме. На всякий случай сделал внеплановое техобслуживание вездеходу. Дела кончились, а ведь еще день впереди. Кое-как скоротал остаток дня за просмотром светопередач. Марика не приходила. Лёг спать. На второй день я откровенно изнывал и томился. Заняться было решительно нечем. Около Макаровки протекала небольшая речушка и я решил сходить туда искупаться. К реке вела широкая, хорошо утоптанная тропинка. Она петляла между зарослями дикой малины и одинокими разлапистыми деревьями. Красиво. На природе всегда красиво. Если закрыть глаза, то можно представить, что это я иду через поля к выпасу моих коров. Душистая трава, лёгкий ветерок. Земля… Как-то там сейчас? Скучаю по голубому небу, по звёздам, по Луне. Иногда даже кажется, что у меня начинается клаустрофобия. Мир — хоть и огромная, но замкнутая сфера. Блин, кислорода в местной атмосфере больше, а временами даже дышится тяжелее, когда вспоминаешь о мироустройстве Сферы. Мне думается, что если настоящий Фрам оказался на Земле, то ему ещё хуже. Там и сбрендить недолго. Всегда жить с уверенностью, что мир ограничен и вдруг узнать о бесконечности вселенной. Бр — р-р… А там еще времена года, климат, небесные светила. Боюсь, что на Земле Фрам — вероятный пациент психиатрии. Если он не свихнётся от нашей физики, то его гарантированно добьёт история. Постоянные войны, войны, войны. Первая мировая. Нацизм. Вторая мировая. Освенцим. Хиросима. И как апофеоз всего — гарантированное взаимное уничтожение времён холодной войны. Пятьдесят лет тлеющих войн и всеобщая атмосфера страха. Бедный Фрам. Тропинка вывела меня к небольшому заливчику, окруженному по берегам ивняком. Была даже полоска песчаного пляжа. Уютное место и тихое. Основная масса купальщиков, большинство из которых дети и подростки, предпочитала место метрах в ста ниже по течению. Там большой пляж, течение. Много света. От здешнего места тот пляж отделялся зарослями колючек невообразимой густоты и служил непреодолимой преградой для малышни. Вот и хорошо. Не люблю плескаться среди «лягушатника». А водичка хороша. Жаль, что редко удаётся вот так поплавать. Я переплыл речушку туда-обратно, лёг на спину, отдыхая и чувствуя приятную невесомость. Постепенно просто лежать надоело и я решил снова поплавать. Оба-на! Неужели? Точно! На берегу, у самой воды стояла Марика. В позавчерашнем платье, босая. Принёс же её чёрт! Вот она присела, пробуя воду и глянула в мою сторону. Бли — и-ин. Симпатичное лицо растянулось в ехидной улыбке. — Как водичка? — Нормально. А поздороваться? — Да ладно, ты и так вроде не больной. — Сама гляди не закашляй! — Ты долго ещё? — Ага. Только во вкус вошёл.