– Во как. Я же не давал тебе списка актеров? – Ёшь твою медь… А я тут открыл для себя совершенно новую вещь, Интернет называется. Ну что, готов? Продюсеров ты уже знаешь. Кстати, они супруги. Парень, что играл папашу, в прошлом году преставился: болезнь легких. Двое нигерийцев после закрытия сериала не уплатили в США налоги и оказались не нигерийцами, а уроженцами Ганы. Один из них, Роберт Адьяхо, нынче руководит Новым театром драмы и танца «Ашанти» в Лондоне. Записывай фактологию. Я записал. – Жену нигерийца, Диану Хумадо, найти не получилось. Джастин Лемарк – парень, игравший отморозка-сына – теперь первокурсник в Брауне. Настоящее имя Джастин Левин; единственный адрес, который у меня есть, это школьный. Оторва-сестра, Шэй Макнамара, на самом деле и есть Шэй Макнамара. Живет в Эшвилле, Северная Каролина. Там у нее хлопот по горло: занимается пиаром Билтмора, их огромного поместья. О собаке и рыбке никаких известий нет. Записывай офисный номер Макнамары. Я выразил своему другу признательность. – При таком уровне достижений, – ответил он, – высылаю сам себе пакетик «Доритос»[23]. * * * Шесть двадцать вечера в Лондоне давали возможность прозвониться к Роберту Адьяхо. Но в Новом театре «Ашанти» мне ответила лишь голосовая почта с инструкциями, как покупать билеты. Следующее представление – «Возвращение к Отелло», премьера через три месяца. По номеру Шэй Макнамары в корпоративном офисе Билтмора мне ответила женщина по имени Андреа. – Ее сейчас нет на месте, сэр. Могу я чем-нибудь помочь? – Я звоню насчет одной женщины, с которой мисс Макнамара в свое время работала. Ее звали Зельда Чейз. – Продиктуйте, пожалуйста, по буквам. О, как мимолетна слава… – Она была актрисой, как и Шэй. – Я все это ей передам, сэр. Всего доброго! Я сделал вторую попытку набрать продюсеров Хинсона и (или) Стрикленда. В этот раз я едва успел произнести свое имя, как женщина на том конце провода оживленно сказала: – Доктор Делавэр? Я так рада, что вас поймала! – Простите? – Доктор, это Карен Энн Джексон. Вы меня знали как Карен Галлардо. – Няня Овидия? Вот это да… Привет. – Тогда еще мелкая сошка из ассистентов. Секретарша сообщила мне, что вы звонили насчет Зельды, и я как раз собиралась перезванивать, да вот закрутилась. Вы, наверное, по поводу медицинской страховки? Полис-то у нее давно истек. Прошу прощения за крючкотворство, но по прошествии такого количества времени дать ей покрытие мы не можем. – Нет, Карен, я не насчет страховки. Два дня назад Зельда умерла. – Что?! О боже, какой ужас… Она болела? – И серьезно. – Она… это было самоубийство? Такой же вопрос задавал и Стив Бил. – Причина смерти пока не установлена. – Да вы что… Как это воспринял Овидий? – Насчет Овидия я и звоню. Последнее время Зельда жила на улице, а вот Овидия уже давно никто не видел. – И вы подумали, что Джоэл и Грир могут быть в курсе? Я уверена, что нет. Они мои начальники, и почти вся их информация проходит через меня, но между компанией и Зельдой не было ровно никаких контактов с тех пор, как прекратились съемки «Субурбии». Вы, наверное, беспокоитесь, как бы чего не случилось с Ови? – Я чувствовал бы себя спокойнее, если б знал, где он. – Теперь я чувствую себя ужасно за то, что не связалась с вами раньше… Я просто не хотела быть поставщиком дурных новостей. Но вы меня просто убили. – У нас сегодня не найдется времени встретиться, побеседовать? – Признаться, я не знаю, что могу вам сказать. – Ваши впечатления насчет Зельды – например, заданный вами вопрос о самоубийстве. – Я единственно имела в виду… проблемы у Зельды действительно лежали на поверхности. И я вправду не вижу, чем могу помочь, но информация о пропаже Ови меня расстраивает. Он был хорошим ребенком… Теперь, когда у меня есть свой, я реально оцениваю, каким он был умницей. Его кругозор, внимательность, те фантастические штуки, которые он строил… Через несколько минут у меня встреча, продлится до полудня. Потом еще две, с трех часов… хотя, наверное, можно втиснуть сюда ланч. Как насчет часа тридцати? Если где-то недалеко от офиса. – Где скажете. – На Вашингтоне рядом с Моторс есть местечко, «Брассери Моска». – Значит, в половине второго там. – Это меньшее, что я могу сделать, – извиняющимся тоном произнесла Карен Джексон. – Боже, надеюсь, с ним всё в порядке… * * * Годы, столь жестокие к Зельде Чейз, с Карен Галлардо Джексон обошлись весьма милостиво. Можно сказать, с благословляющей улыбкой. Бледная заезженная штафирка, встреченная мной в съемном доме над «Шато Мармон», вошла в ресторан упругой походкой женщины, знающей себе цену. Худощавая, но отнюдь не тощая, она была одета в коричневую замшевую куртку, синюю рубашку павлиньего шелка и твидовые брюки, максимально льстящие ее фигуре. Оранжевые сапожки из кожи варана добавляли ей роста. При ходьбе элегантно покачивалась коричневая сумочка, которую она несла на сгибе руки. Волосы, некогда черные и безжалостно приплюснутые машинной стрижкой, отросли в мягкое, золотисто-коричневое каре до линии скул, что добавляло ее облику деловитости и вместе с тем изысканности. На безымянном пальце мягко поблескивало платиновое кольцо с рубином. В мочках ушей мерцали гармонирующие по цвету и размеру серьги-гво́здики. Никаких следов – да что там, даже микроскопических дырочек – от стальных гирлянд, что некогда оттягивали ей мочки. После учтивого рукопожатия она села напротив и заказала себе салат и чай со льдом. Я попросил итальянский сэндвич со стейком средней прожарки и стакан воды. – Вы особо не изменились, – заметила она. – А вы – да, – рискнул сказать я. Судя по улыбке, я попал в масть. – Таков был план, доктор Делавэр. Я однозначно нуждалась в апдейте. – Чем занимаетесь в Хайсоне-Стрикленде? Из сумки извлеклась коричневой кожи визитница. Карен подала мне верхнюю карточку. «Вице-президент по менеджменту». – Функции больше вратарские. Джоэла и Грир постоянно атакуют по всей площадке. Непросмотренные сценарии, заявки на встречи, инвестиционные проекты… Надо вовремя отфильтровать, кого именно пустить к телу, а тех, кого бортуют, не обидеть. – Рост впечатляющий. Вы же, кажется, начинали с ассистирования? Откуда такая метаморфоза? – Я видела, что сериал сворачивается, и буквально умолила их оставить меня. Сказала, что готова заниматься чем угодно, вот они меня на этом и подловили. Заставили ночами делать уборку офиса. Нет худа без добра: это высвободило мне дни. Я восстановилась на учебе, закончила бакалавриат, а затем еще и курсы менеджмента. Думаю, это их впечатлило, и они расширили мой круг полномочий. А заодно и ответственности. – Она сдержанно улыбнулась. – Грир также преподала мне несколько практических советов, как выглядеть и как себя подавать. Одно к другому, другое к третьему – и вот я здесь. – А откуда вы знали, что сериал закроют? Из того, что я читал, это стало для всех неожиданностью. – Оййй… Где вы это прочли? На каком-нибудь сайте? Все это чепуха, доктор. Все всё знали. Было ясно, что наши интермедии перестали цеплять, и Сети мы наскучили. Принесли наш ланч. – Мне, признаться, так и не ясно, как умерла Зельда, – осторожно заметила Карен, деликатными движениями берясь за вилочку и нож. – Мне тоже. Ее нашли в чужом дворе, без внешних признаков насилия. – В чужом дворе? Похоже на ее арест тогда, при проникновении в дом ее бывшего… – Видимо, это стало шаблоном, Карен. Арест за незаконное проникновение, за несколько дней до смерти. – Жизнь на улице, – проронила она печально. – Наверное, там может случиться все что угодно. Как долго Зельда пребывала в таком состоянии? – Я надеялся, мне это скажете вы. Начиная с того, как у нее все складывалось после закрытия сериала.