– Шааза Кайя, не помнишь, из какого ты шаазата? – Нет. Молчание затянулось. Наконец, переварив тот факт, что вместо одной белой, обнаружили полторы, с учетом кристаллизации беглянки, командир отряда хрипло уведомил: – Уважаемая шааза, в связи с открывшимися обстоятельствами, мы вынуждены доставить тебя к шаэру. Беспокоиться не о чем, шаэр позаботится о твоих насущных проблемах, полностью взяв под крыло. Я вымученно улыбнулась и мысленно поморщилась. Подобные обещания уже слышала не раз, и все они были не к добру. Но выбор у меня чисто теоретический: либо с ними лететь, либо пешком на свободу… до первого змейса. Я слишком наивно считала, что, спрятав крылья, сольюсь с «окружающей средой». Запах магии, оказывается, не скрыть и водой не смыть. К тому же можно поставить вопрос ребром: а хочется ли мне всю жизнь прожить отшельником в одиночестве, всего пугаясь, бездетной и несчастной? Встала на подрагивающих ногах, с большей уверенностью в глазах, чем в душе, посмотрела на Серого и решилась еще побороться за личное счастье: – Я готова отправиться с вами, но есть одна проблема: летать не умею! – Совсем? – дружно изумились леары. – Только планировать, да и то один раз пришлось. Сомневаюсь, что получится снова. Они замерли, задумчиво глядя на меня и, видимо, решая вопрос с транспортировкой недолеары. Пришлось им помочь подсказкой: – Может быть, кто-то из вас меня на руках понесет? Если втяну крылья, то весить буду совсем немного… Странный голод, неуверенность и сомнение застыли в глазах пятерых бойцов, и дело, кажется, было не в моем весе – мускулы у них ого-го. Наконец Серый осторожно пояснил: – Прости, шааза, это невозможно. Мы понимаем, что ты потеряла память и не знаешь всех нюансов о своем народе… – Так расскажите! – в отчаянии воскликнула я. – Изо дня в день, словно слепой детеныш, тычусь носом в поисках, а попадаю исключительно в неприятности. Я устала выглядеть полной дурой, тем более в своем неведении не виновата! Неожиданно Первый развернулся, взмахнул огромными крыльями, сметя несколько ваз, поднялся к потолку и выдернул из креплений штангу, на которой висели шторы. Затем проделал то же самое со вторым окном. Далее вместе со Вторым чернокрылым в полной тишине закрепил на шторах стул полосками ткани, в которые они превратили длинное желтое платье Шедвика, поразив меня бесцеремонностью и, мягко выражаясь, странным отношением к покойнику. Из скатерти сделали лямки, за которые мне сказали держаться во время полета. – Откуда такие познания? – усмехнулся Серый. – Младшего поверенного так переносим, он же из апиков, бескрылый. Но такой умный и ловкий, что эрат скорее на его мнение полагается, чем на старшего. Я «вспомнила», что апики – почти привычные люди, с кожей землисто-желтого оттенка, с волосами насыщенного шоколадного цвета, с круглыми глазами. Живут большими родами, где ведущая роль за женщинами. Законченные трудоголики и жуткие педанты. Согласна на все сто: поверенный в делах трудоголик и педант – самый лучший сотрудник. У папы тоже есть такой. Занимает должность заместителя финансового директора, хотя выполняет не только его функции. А должность поскромнее, чтобы, в случае чего, не посадили. Умный, очень умный. – Располагайтесь, шааза Кайя, не будем терять время, по дороге мы вам обо всем расскажем. – Широким жестом указал на импровизированный паланкин Серый. – А мы что – в окно прыгать будем? Прямо со стулом? – испугалась я, проверяя конструкцию на прочность. Чернокрылые старательно прятали усмешки, а Серый явно смутился. В итоге меня проводили к парадному выходу. Мы никого не встретили в коридорах, словно дом срочно покинули или попрятались все обитатели (а может, так и есть). Оказавшись во дворе, я жадно вдохнула горячий воздух, щедро напоенный запахами лета и трав. Прохожие останавливались и с почтительным любопытством наблюдали, как леары посадили меня на носилки-леталки и осторожно взлетели. Ох, хоть и с крыльями я теперь, но сидеть на шаткой, тряпочно-деревянной конструкции из подручных средств, когда хорошо так внизу мелькают черепичные крыши, жутковато. И тем не менее, приказав себе дышать ровно и привычно посчитав: пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три… я успокоилась и отвлеклась, во все глаза рассматривая город, который мы покидали. Город, который, на мой взгляд, спокойно отнесся к тому, что леары среди бела дня штурмовали особняк со всеми вытекающими. Наверное, и в этом мире «лицензию на убийство», а равно право сильного никто не отменял. Но мне ли жаловаться? Скоро моим вниманием завладел большой и, видимо, столичный город, потому что некоторые строения выглядели как дворцы, были дома и поменьше, и победнее, и попроще – все как везде. Камень, дерево, металл иной раз причудливо переплетались, заставляя меня приятно удивляться. Но самое, на мой взгляд, замечательное, что столица буквально утопала в буйной зелени, цвела и бурлила жизнью. Затем под нами замелькали луга и поля с отдельно стоящими постройками и стадами неведомых животных. Решив, что это фермерские хозяйства, и несколько устав от впечатлений, когда наш «косяк» направился в сторону высившихся у горизонта гор-исполинов, я полезла к своему кортежу с вопросами: – Как вы нас нашли? Как и в прошлый раз, Первый взял инициативу на себя: – Проверяли все сомнительные и гостевые заведения в Байсакале, надеялись, что беглянка лишь ищет развлечений. Шаазат Ланей сообщил, что она часто просилась в столицу Байсы. Апики, которые здесь живут, – народ спокойный, трудолюбивый, мирный. В столице порядок. Никто не предполагал, что здесь обоснуются ледяные с далеко идущими планами. Неожиданно Серый, послав Первому предупреждающий взгляд, перебил его: – Мы ощутили выброс нашей магии и взяли след. Прибыли к дому, звали из окон на разных этажах, поэтому мы разделились и врывались одновременно в оба места. – Звали? – недоуменно уточнила я, крепче хватаясь за лямки, а то порывом ветра тряхнуло мое шаткое посадочное место. – Кто? – Женская сладость звала, – несколько растерялся Серый. Часть моих вопросов вызывала инстинктивное удивление, нетрудно догадаться, что это касалось базовых понятий и для них – как дышать, но я-то не в теме. На этот раз Серый едва заметно сморщил нос с досады, прежде чем пуститься в объяснения: – Магия леаров разносторонняя, для большинства мирян необычная и непостижимая. Мы управляем льдами, снегом, водой, сочетание холода и воды – вот наша вотчина. Чем морознее вокруг, тем более сильными мы становимся и многое можем. Мы тянем холод отовсюду, поэтому в наших горах всегда лето, но дома мы строим под облаками, чтобы заряжаться естественным образом. – А кроме как заморозить, что еще мы можем? – с детской непосредственностью выпалила я. Мой непринужденный порыв явно доставил леарам удовольствие. Отвечал «старший по званию» Серый: – Мы можем исцелять себя и друг друга. Мы можем построить магией льда что угодно и закрепить это на века. Мы можем создавать купола, которые защищают вечнозеленые сады от вымерзания. Магия наполняет нас силой, благодаря ей мы живем дольше, чем любой другой мирянин. Для леаров не существует смены сезонов, у нас под куполом всегда лето, а за пределами – зима. – Тогда почему я лечу на стуле, а не в руках сильных мужчин? – решила пококетничать я. – Значит, и в нашей магии есть неприятный нюанс. – Как сказать, – уже с горькой досадой поморщился Серый. Вообще, мимика у него более выразительная, чем у других. И по возрасту он казался гораздо моложе своих бойцов, но командиром назначили его. – Как есть! – дернула я уголками рта, намекая на смущенную улыбку. Отвечать выпало чернокрылому, Четвертому, с которым мы еще ни разу не общались, – сурового вида, мощному, крупному бойцу в такой же, как и у других, «форме» из тонкой кожи. Жилетки с оголенной спиной на леарах держатся за счет ворота и пояса на талии. – Как и у всех, при рождении магия распределяется неравными частями, – начал издалека Четвертый. – Поэтому у нас есть разделение по цветам. Черные крылья у ша, на леарском это означает «земля». Низшие. Нас больше всего. Вторая ступень – серые шаа, буквальный перевод – между или срединные. Их гораздо меньше, чем черных, но достаточно много. И третья ступень – шаазы, или землей владеющие. Именно они имеют право создавать шаазат, или, дословно, главный род, куда входят сотни серых и тысячи черных. Нить разговора перехватил Серый: – На данный момент шаазатов тысяча пятнадцать. Но истинно белых эратов, достойных войти в высший совет, лишь девять. Остальные запятнаны серым цветом настолько, что шаазами их более не называют. Мир теплеет, или утрачивает мощь, по-другому ослабление магии у леаров мы объяснить не можем. – Эрат – это?.. – Эрат – это глава шаазата, самый сильный и белый носитель магии ведущего рода. Эрами называют его наследников. – Значит, я шааза без шаазата? – встрепенулась я. – И имею право создать свой? – Нет, – весело, но все равно очень вежливо ответил Серый. – Создать шаазат имеет право только мужчина. Женщину введут в уже существующий. И скорее всего, это будет решать именно шаэр. – Понятно, – уныло кивнула я. Теперь буду гадать, куда включат меня. И чем для меня это пахнет. – А шаэр – это ваш верховный правитель? – Да, – вновь улыбнулся Серый. – Шаэр – наш верховный, – слово «наш» он выделил особенно. – Он эрат первого шаазата, возглавляет высший совет, который регулярно собирается в столице Леарата Ларане, куда мы направляемся. Скоро ты увидишь самый прекрасный город во всем мире. Там стоят дворцы девяти эратов, остальным разрешено строить небольшие поместья в низинах. – Круто, – натянуто улыбнулась я. Серый говорил про эратов из девятки с каким-то заоблачным пиететом, как о небожителях. – И все же что не так именно со мной и моей магией? – Ты женщина, леара, причем белая, и этим все объясняется, – пришел на помощь Серому Первый чернокрылый. – Змейс Шедвик сказал, что для всех мирян шааз – смерть, а для своих – носитель эйфории, прикоснуться к которому мечтает каждый леар, чтобы окунуться в наслаждение, получить частичку магии, усилить свой дар. То есть шааза – это просто силовая кормушка. Это правда? Я внимательно следила за выражением их лиц и сразу ощутила смену настроения и эмоций. Все пятеро помрачнели и явно разозлились, но, к счастью, не на меня. Серый ответил резко, раздраженно: – Ледяные – вруны с рождения, по-другому у них не выжить. Они же пиявки энергетические, вся их суть на этом вскормлена. – Но ведь он прав, и я любого могу заморозить? – Да, белые для любого мирянина действительно смерть. Вы средоточие ледяной магии, у вас ее так много, что она образует непередаваемо прекрасную морозную ауру вокруг тела. Каждый леар ее ощущает, чувствует по запаху и некоторому влиянию на окружающих. Даже капля вашей магии согревает, по этому тепловому флеру мы и нашли вас. Даже посмертный кристалл все еще фонит. – Ого-о! – выдохнула я потрясенно. Серый продолжил: – Белые настолько сильны, что могут делиться магией, частично передавать ее другому, к кому проявят благосклонность. Даже просто быть рядом с вами для практически пустых чернокрылых ша – удовольствие, ведь вы непроизвольно делитесь с ними силой, наполняете их самой жизнью, а потому – радостью и удовольствием. Прямой контакт – еще больше силы, больше удовольствия, поэтому прикоснуться к вам – все равно что испытать эйфорию… Этот праздник жизни на какое-то время выводит из строя, поэтому нести вас на руках никто из ша не смог бы. – Слишком быстро можно привыкнуть, а вот отвыкать – тяжело вдвойне, – вмешался в эмоциональную речь командира мрачный Пятый, а потом с некоторой злой насмешкой добавил: – Кстати, на более сильных и наполненных серых шаазы оказывают такой же эффект, пусть и не столь сокрушительный. Ого, я не просто батарейка, а целая урановая руда! Фоню – дальше некуда, облучаю любого прохожего, а при прямом контакте наступает критическое перенасыщение, лишающее тех мозгов, что не отключились при облучении. – Вы забыли о важном, – спокойно и даже немного весело заметил Первый, глядя на товарищей. – О чем? – спросила я за них, находясь под большим впечатлением. – Коснуться шаазы можно исключительно с ее позволения! Так что, уважаемая Кайя, тебе не грозит потратить хоть капельку своей силы, не желая того. – Я о ней пока мало знаю, поэтому не волнуюсь, – отмахнулась я. – Тем более у меня было достаточно других забот. – Вам не о чем больше волноваться, за внимание новой шаазы будут соревноваться сотни свободных белокрылых… Я чуть со стула не рухнула от таких перспектив, а горы приближаются. Хорошо летим, быстро так. – Шедвик сказал, что семью и детей я могу завести лишь с избранной парой. Разве он соврал? Даже глухой, наверное, расслышал в моем голосе дикую надежду. Но ее не оправдали. – Не соврал, – с некоторым сочувствием признал Серый. – Чем сильнее леары, тем большая должна быть совместимость у партнеров, чтобы передать магию потомству. Проблемы истинности почти нет у обычных ша, но она проявляется у полноценных серых: чем светлее, тем труднее зачать без знака избранности. А вот у шаазов с этим совсем туго: вероятность зачатия без знака избранности минимальна. Леары живут долго, а находят пару редко, поэтому уже давно создают семьи без знака. Порой, с помощью специальных ритуалов и милости ларов, такой паре удается завести одного ребенка. – Но почему бы тогда белым мужчинам не заводить детей с чернокрылыми женщинами, раз у них почти нет проблем с магией и потомством? – осторожно спросила я. – Ведь тогда вероятность появления детей выше?