– Ладно. Встанем на зимние квартиры. Софья пишет, что у нее все в порядке. Подождут нас, ничего страшного. А к той осени, Бог даст, и завершим. – Зимние квартиры – хорошо, время терять – плохо, – мрачно проворчал Иван. – Что ты предлагаешь? По снегу ни мы, ни Карл не повоюем. – А что я могу предложить? Будем сидеть, на снег глядеть… – Да уж. На лыжах тут не походишь. И на коньках не покатаешься… На лыжах… Мужчины переглянулись. – А ведь может и получиться… – протянул Алексей, заражаясь идеей. Безумие? Все гениальное сначала кажется безумным! – А орудия как? – Ваня по своей привычке тут же принялся осаживать друга. – Разберем – и на санки их! Зато можно будет пройти по заливу, он же все равно льдом покроется. – А где мы столько санок, лыж и прочего возьмем? – У местного населения прикупим! За хорошую цену нам их столько натащат, да и сделают! Может, не совсем ладно получится, зато Карл нас ждать не будет! – Пройдем – и ударим ему в спину? – Даже если датчане нас не поддержат, у него-то тут в основном кавалерия. Лошади по снегу не пройдут, а мы – сможем! Прежде чем он поймет, что происходит, мы и до Аландских островов дойдем. – Так ежели получится, мы к середине лета дома будем? – Должно получиться! Алексей Алексеевич смотрел твердо. Ему тоже хотелось домой, к жене, детям, сестре… Война нужна, но господи, как же тоскливо в разлуке! – Ладно, – сдался Иван. – Давай попробуем набросать план, а там посмотрим. – Нет у тебя никакого полета фантазии. Нет бы просто восхититься царской мудростью, – привычно подколол приятель и услышал в ответ фырканье. – Высокий полет мысли возможен только после тщательного подсчета. А то… долетаешься тут. Ответ тоже был привычным, так что друзья уселись за подсчеты и планирование. Кого, сколько, какие отряды, как снабжать, куда идти… Война – это кто кого передумает. * * * – Мы письмо от государя получили. Петр Сирко посмотрел на Григория Ромодановского ну очень пристально. – Государя? – Государыни Софьи. Она считает, что стоит идти на Кавказ. Мысль дюже хорошая… Петр выдохнул. Чего уж там, что Софья Алексеевна человек в государстве не последний и без ее одобрения поход не состоялся бы, понимали даже казачьи лошади. – И… когда? – А вот она и пишет, что по весне пришлет порох да пушки да приедет царевич Владимир… – А царевич к чему? – Для переговоров и прочего, что по дипломатической части надо будет. Петр подумал – и кивнул. Логично. Все-таки… а кто он такой? Пока – казачий атаман, сын Ивана Сирко, но и только. На переговорах это не звучит. А вот царевич Владимир… – Он же неопытный… – А ему воевать и не требуется. Пойдет с войском, государыня вот пишет, что поучиться ему не мешает, а командовать все равно вы с братом будете. Ты на суше, он на море, Мельин, опять же, в поход рвется, седина в бороду… Кстати… Митька! Дмитрия Ромодановского Петр знал давно и с лучшей стороны. Побольше б таких ребят. – Тоже вот. Прислали ему с десяток ребят на обучение, теперь рвется пойти с войском, чтобы они опыта набрались. – Какого опыта? Ромодановский только хмыкнул. – Так сколько к нам болезней оттуда ползет? Вот Митька и рвется ребят поучить. Тебе ж лекари при войске лишними не будут? – Не будут. Главное, чтобы он вперед под пули не полез… – Не полезет. Ума хватит, ну и ты приглядишь. Приглядишь ведь? Петр кивнул еще раз. Пусть мальчишка и боярич, да усыновленный. Неглупый парень, серьезный, знает, с какой стороны за саблю хвататься, по-глупому подставляться не станет. – Беру. Пригляжу. Ромодановский перевел дух. – Вот и ладно. А теперь давай думать, сколько и чего тебе надобно? Государыня отписала, приказала, чтобы мы все посчитали, а чего не хватит, так то она пришлет. Мужчины переглянулись. Ну женщина. И что? Она ж не сама править рвется, она все делает за братом и для брата, а это вовсе даже другая картина мира получается. Все на благо, не во вред, а раз так – надо прислушиваться. И выполнять приказы. Походу на Кавказ – быть. * * * – Рад видеть вас, Август. Леопольд смотрел с улыбкой доброго дядюшки. Особых родственных связей у Габсбургов с Веттинами не было, но это же не повод не дружить? Даже наоборот… Август, уже успешно прозванный Сильным за свои таланты и способности, смотрел без особой приязни, но и без вражды. А ты поди повраждуй, когда Саксония входит в состав Священной Римской Империи. Уже давненько входит… И до этого времени не привлекала особого внимания Леопольда. А сейчас почему вдруг? – Ваше величество… На верноподданнические расшаркивания Августа и милостивые улыбки со стороны Леопольда ушло около получаса. А потом, сочтя, что уделил достаточно времени на отвлеченное, Леопольд перешел к делу: – Август, как вы отнесетесь к тому, чтобы стать королем Польши? Как? А кто бы отказался. Только вот… – В Польше есть король. – Это верно. – Улыбка Леопольда была достаточно тонкой и в то же время наивной. – Но жизнь – такая сложная штука… Все в воле Божьей, и мы в его деснице, и короли, и императоры. Намек был понят. Отказываться Август и не подумал. А почему нет? После того как его брат стал курфюрстом Саксонии, у юноши окончательно растворились все границы. Разве он не достоин лучшего?! Достоин! Это сама жизнь подтвердила! А значит – вперед! Август Сильный, король Польши… Звучит! Леопольд смотрел на это с легкой ухмылкой, но та успешно пряталась на самом дне глаз. Глупый ребенок, безмозглый, управляемый, податливый… Что еще нужно, чтобы обеспечить Леопольду стену между ним и этой загадочной Русью? И получить обратно Венгрию. Понятное дело, Корибут ее добром не отдаст, уж после этой свадьбы – вдвойне. А значит, нужно менять польского короля на более… податливого. И вообще… К чему Священной Римской Империи сильные государства рядом? Вот еще! Больше смуты – Леопольду лучше.