Мы молча подчинились. Исполнив формальности, он вскрыл пакет. Мы увидели надпись: ВТОРЖЕНИЕ. Похоже, наступают горячие деньки. Инструкции были достаточно просты: мне предписывалось переключить управление на флагманский корабль. С одной стороны обзорного экрана светило желтоватое солнце, с другой — голубой сферой нависала планета. Полковник жадно уставился на планету, словно хотел тут же откусить от нее кусок. Дальнейший ход событий сомнений не вызывал. Вторжение началось. Большая часть флота шла впереди нас. Корабли были скрыты космической тьмой, только изредка россыпью звезд вспыхивали дюзы, когда менялся курс. Транспортный отряд двигался плотной группой, повинуясь командам флагмана. Изображение планеты наползало на экран. Она выглядела вполне мирно, хотя, по моим расчетам, передовой отряд уже начал штурм. Предстоящее вторжение меня не радовало — радоваться надвигающейся войне может только сумасшедший, но я надеялся найти ответ на вопрос, ради которого оказался здесь. До сих пор я был убежден, что межпланетные войны невозможны, однако сейчас сам участвовал в одной из них. Словно посетитель зоопарка, который разглядывает диковинного зверя и приговаривает: «Таких зверей не бывает». Межпланетные войны принципиально невозможны. Но войска наступали, могучая армада сокрушала мои убеждения. Безымянная планета приближалась, заполняя собой экран. Уже были заметны первые признаки войны — крохотные вспышки света на фоне ночного полушария. Мои худшие подозрения полностью подтвердились. Остров тоже заметил вспышки и азартно потряс кулаком. — Всыпьте им как следует, ребята! — заорал он. — Заткнись! Твое дело за приборами следить! — рявкнул я, охваченный внезапным приступом ненависти. И тут же раскаялся. Остров просто продукт системы. Если родители свиньи — то дети у них поросята. А Остров с малых лет воспитывался в военном училище и, как ни странно, вспоминал об этом с удовольствием, хотя все истории, которыми он меня потчевал в дороге, носили явно садистский характер. Лишних вопросов он себе не задавал и свято верил в то, что клиандцы — богоизбранный народ, призванный нести свет цивилизации отсталым мирам. Удивительные вещи можно вбить человеку в голову, если колотить по ней с малолетства. Нам разрешили взять управление на себя. Каждый транспортник должен был сесть в указанной ему точке. Настраивая радио, я мысленно проклинал маниакальную тягу клиандцев к секретности. Надо посадить набитый солдатами корабль — и неизвестно куда! Ясное дело, что на эту планету — этот факт они засекретить не могли, — но на какой континент? У какого города? Известно было только одно — корабли разведки установили радиомаяки. Мне сообщили частоту и позывные, и, как только они прозвучат, — надо заходить на посадку. Еще было известно, что точка посадки — космопорт. Вместе с последними инструкциями я получил большие, четкие снимки — клиандские шпионы работали четко — космопорта, сделанные с воздуха и с земли. Место посадки было обозначено красным крестом. Прекрасно. — Есть сигнал! Он звучал часто и громко: да-да-ди-да. — Всем пристегнуться — посадка, — объявил я и ввел данные в компьютер. Он мгновенно рассчитал траекторию приземления. Низко загудел ходовой генератор. — Предупреди полковника и держи с ним постоянную связь до самой посадки. Сквозь утренний туман мы падали навстречу своей судьбе. Бортовой компьютер, следуя за указующим лучом радиомаяка, вел корабль по плавной дугообразной траектории. Первые признаки сопротивления я заметил, когда мы пробили слой облаков и показалась поверхность планеты. Вокруг корабля показались черные султанчики разрывов. — Они стреляют?! — поразился Остров. — А ты что думал? На то и война. Я очень удивился, что опытный офицер испугался жиденького огня. Затем отключил компьютерное управление и выключил ходовой генератор. Мы вошли в режим свободного падения. Теперь разрывы появлялись сзади и выше корабля: изменение скорости сбило прицел орудий. Когда внизу показался космопорт, я включил маневровые двигатели, чтобы откорректировать курс. Мы быстро падали. Компьютер обсчитывал данные высотомера и высвечивал на экране красные сигналы тревоги. Я поспешно ввел программу посадки в режиме свободного падения с перегрузкой в 10g на нулевой отметке. Теперь корабль быстро проскочит зону обстрела: посадка пройдет на максимальной скорости, а торможение займет минимум времени. Двигатели включились на высоте в три корпуса корабля от поверхности. Перегрузка вдавила нас в кресла. Я с трудом улыбнулся, представив на секунду перекошенную физиономию полковника. Компьютер отлично закончил посадку, двигатели отключились, как только опоры коснулись земли. Когда рев двигателей стих, я нажал кнопку выгрузки. С грохотом откинулись пандусы. — Ну, теперь наше дело сторона, — сказал я, потянувшись всем телом. Потом мы с Островом стояли и глазели через иллюминатор на высадку нашего воинства. И что самое удивительное — высадка проходила без всяких потерь с нашей стороны. Неподалеку виднелись воронки, на бреющем полете кружили штурмовики. Трудно было поверить, что сопротивление подавлено так быстро. Должно быть, на этой планете нет приличной армии. Только так и можно объяснить успешное наступление клиандцев: они захватывают планеты, которые не в состоянии обороняться. Это стоит проверить. После того как войска выгрузились, появился полковник на командирской машине. Надеюсь, он не сильно пострадал от перегрузок. — Хорошо бы выпивки достать, — произнес Остров, облизывая пересохшие губы. — Ты останешься здесь. Присмотришь за кораблем и подежуришь на связи, — распорядился я, пристегивая кобуру. — Все старшие пилоты одинаковы, — заныл он. Похоже, на этот раз я попал в точку. — Звание обязывает. Придет день, и ты тоже станешь первым. Я скоро вернусь. — Выпивка обычно бывает в баре космопорта, — крикнул он вслед. — Не учи ученого, — усмехнулся я, — а то я без тебя не знаю, где искать. После посадки все внутренние двери открывались автоматически. Я по трапу спустился в пассажирский отсек и выбрался наружу. Свежий утренний ветер нес с собою запах пыли и взрывчатки. Дары клиандской цивилизации. Вдалеке слышались выстрелы, с ревом пролетел самолет, но в остальном все было спокойно. Наступление прокатилось через космопорт, оставив после себя островок тишины. Вокруг не было видно ни души. Я прошел таможенную зону и, повинуясь безошибочному инстинкту, быстро отыскал бар. Для начала выпил бутылку пива, а потом антареанского ладевандета. На стойке бара дружелюбно поблескивали ряды бутылок. Тут были и старые знакомые, и новые друзья. Я отобрал неплохую коллекцию. Хорошо бы найти какой-нибудь ящик или сумку — я открыл стенной шкаф и увидел там юношу, который с ужасом смотрел на меня. — Не убивайте меня! — выкрикнул он на эсперанто. Поскольку на эсперанто я говорил свободно, то сразу ответил на понятном ему языке. — Мы принесли свободу на вашу планету, тебе нечего бояться. — Я хотел подстраховаться на тот случай, если об этом разговоре станет известно моему командованию. — Как тебя зовут? — Пир. — А как называется эта планета? Не очень подходящий вопрос для офицера оккупационной армии, но парень был слишком напуган, чтобы удивляться. — Бурада. — Прекрасно. Приятно услышать правдивый ответ. Расскажи-ка мне что-нибудь о Бураде. Парень несколько растерялся. Видимо, такого вопроса он не ожидал. Он на минуту замешкался, потом выбрался из шкафа, пошарил внутри и молча протянул мне рекламный буклет. На объемной картинке был изображен океанский берег с пальмами. От прикосновения моей руки картинка ожила: волны бесшумно обрушивались на золотой пляж, деревья раскачивались в упругих струях свежего бриза. Плывущие по небу облака превратились в буквы. «ПРЕКРАСНАЯ БУРАДА — ЭТО БЕСКОНЕЧНЫЙ ПРАЗДНИК», — прочитал я. — Так, болтаем с врагом и мародерствуем, — раздался противный, до боли знакомый голос. Я медленно обернулся и увидел своего недавнего приятеля — полковник стоял в дверях, поигрывая винтовкой. На его лице блуждала, что называется, зловещая улыбка. — И посадка на 10g, — добавил он, припомнив свою тайную обиду. — Это, конечно, не повод для расстрела, но первых двух причин вполне достаточно. Глава 12 Пир с воплем отпрянул к стене. Слов полковника он не понял, но быстро сообразил, что к чему. Заметив, что мои руки скрыты стойкой бара, я холодно улыбнулся. Обернулся к парню и жестом указал ему на дальний угол комнаты. Он послушно бросился туда. Во время этого отвлекающего маневра я спрятал буклет в карман и вытащил из кобуры пистолет. Когда я поднял глаза, полковник уже медленно поднимал винтовку. — Вы ошиблись, — возразил я, — и тем самым нанесли оскорбление офицеру, который еще недавно носил звание пилот-майора. Я захватил бар по военным соображениям, чтобы солдаты чего доброго не перепились. Да еще и пленника взял. Вот что здесь происходит, полковник, и нечего на меня бочку катить. Он все-таки поднял винтовку. — Мне поверят на слово, что я пристрелил тебя, пытаясь прекратить мародерство, да еще при попытке оказать сопротивление. — Меня пристрелить не так уж просто, — процедил я сквозь зубы, положил ствол пистолета на стойку бара и прицелился точнехонько в полковничий лоб. — Стреляю я неплохо, и пули у меня разрывные. Так что обещаю снести сразу полголовы. Такого решительного отпора от простого пилота он никак не ожидал и на секунду растерялся. Пир вскрикнул, послышался глухой удар. Похоже, он упал в обморок, но проверять было некогда. Неприятная сцена затянулась. Трудно сказать, чем бы все закончилось, если бы не появился солдат с полевым передатчиком. Полковник схватил микрофон и принялся командовать, а я запихнул за пояс пару бутылок и нырнул в служебную дверь, перешагнув по дороге через Пира, который все еще не пришел в себя. Полковник даже не заметил моего исчезновения. Я спокойно добрался до корабля и послал бутылки в служебном лифте наверх, Острову. — Можешь выпить без меня, но только одну, — приказал я ему по бортовой связи. В ответ раздался счастливый вопль. Теперь я был свободен. Не худо было бы воспользоваться таким случаем. Пока идет штурм, мне не мешает осмотреться. Конечно, можно нарваться на шальную пулю, но это, как говорится, издержки профессии. Как только штурм окончится, всякие передвижения будут строго ограничены. К тому же нет гарантии, что меня не отошлют обратно на Клианду. Буклет лежал в кармане мундира. Под воздействием тепла картинки ожили. Картинок было много, а карты и схемы практически отсутствовали. Это было настоящее чудо рекламного искусства: живые картинки звучали, издавали пленительные запахи неведомых цветов. Была там и карта города, но слишком схематичная. Из нее удалось узнать, что космопорт называется Сукук и расположен он неподалеку от Сукук-сити. Я выбросил буклет и отправился на разведку. Жуткое зрелище. Да, не скоро на солнечных пляжах Бурады снова появятся туристы. Проходя по разрушенным улицам, мимо почерневших от огня зданий, я размышлял, кому и зачем это нужно. Война — занятие, безусловно, бессмысленное, но сейчас она казалась попросту отвратительной. Точнее сказать, ужасной: я увидел первые трупы. Послышалось шарканье ног — впереди показалась колонна пленных под охраной клиандских вояк. Раненых среди пленных было довольно много, но только некоторые из них были перевязаны. Проходивший мимо сержант отдал мне честь, вскинув руку в победном жесте. Я с трудом улыбнулся в ответ. Надо разыскать кого-нибудь из местных жителей, кто пока еще жив и на свободе, и попытаться хоть что-нибудь выяснить. Но они нашли меня сами. Я свернул в боковую улочку с трудным названием Матбаацилик-сасуртмек. На улице с таким названием трудно ожидать чего-нибудь хорошего. Мои предчувствия полностью подтвердились. И довольно быстро. За следующим углом я увидел молодую женщину, которая целилась в меня из огромного охотничьего ружья. Она не успела и рта раскрыть, как мои руки уже взметнулись вверх. — Руки вверх или я стреляю! — Уже вверху — разве не видно? Да здравствует Бурада! Ура-ура… — Кончай шутить, солдафон вонючий, а то я тебя пристрелю. — Поверьте, я на вашей стороне и искренне желаю мира Бураде и благополучия ее гражданам. Без различия пола и возраста. Она презрительно фыркнула и указала ружьем на темную дверь. Даже в гневе она была прекрасна: пылающие глаза, разрумянившиеся щеки. Черные волосы волной спадали на ее плечи. Несмотря на то что на ней был зеленый мундир и высокие армейские ботинки — она была очень женственна: никакая форма не могла скрыть такую роскошную фигуру. Я покорно направился к двери, как и было приказано. Она ловко вытащила мой пистолет. Я мог бы легко отнять оба ствола, но сдержался. В роли хозяйки положения она будет более разговорчива. Мы поднялись в полутемную комнату с небольшим окном. Здесь на столе лежала вторая девушка в форме. Глаза ее были закрыты, одна штанина отрезана начисто. На голой ноге виднелась неумело наложенная повязка. Кровь пропитала ее и растекалась лужей по столу. — У тебя есть аптечка? — спросила моя конвоирша. — Есть. — Я отстегнул аптечку от пояса. — Но сомневаюсь, что это ей поможет. Надо сделать переливание — она потеряла слишком много крови. — Где? В лазарете оккупантов?