— Хотя бы. — Я проверил пульс, снял бинты, обработал рану антисептиками и наложил тугую повязку. — Пульс очень слабый. Не знаю, выживет ли она. — Если не выживет — отвечать будешь ты! — В глазах девушки стояли слезы, а ружье упрямо смотрело мне в живот. — Я сделал все, что мог, разве ты не видишь? Меня зовут Васька. — Тазе, — машинально ответила она, — до переворота — гвардии сержант. — До переворота? — растерялся я. — Ты имеешь в виду вторжение нашей армии? — Да нет. Что-то я разболталась, пора тебя пристрелить… — Не надо. Погоди стрелять. Ты что, не веришь, что я на вашей стороне? — Нет. — Уверяю тебя — я агент и работаю против Клианды. Для того и внедрился в Космическую Армаду! — Чтобы спасти свою шкуру, ты наплетешь что угодно. — И тем не менее это правда. Я понял, что на слово мне не поверят. — Тазе… — слабо простонала девушка на столе, мы разом обернулись. — Тазе… — простонала она еще раз, и голова ее откинулась. Я понял, что погибну тоже. Тазе вскинула винтовку, костяшки ее пальцев побелели. Действовать надо было быстро. Я нырнул под винтовку и подкатился к девушке. Бабахнул выстрел, но меня не задело. Я перехватил винтовку за ствол и ударил ребром ладони по руке. Потом провел еще несколько приемов, которые обычно к женщинам не применяют, но ситуация была исключительная. Я отобрал винтовку и пистолет. Тазе лежала у стены и рыдала, ведь я едва не сломал ей руку. — Послушай, извини, — примиряюще сказал я, — мне больше ничего не оставалось делать. Ты ж меня чуть не пристрелила. Я разрядил винтовку, проверил затвор. — То, что я тебе сказал, — правда. Я хочу вам помочь. Но сначала вы должны помочь мне. Она растерялась, но слушала внимательно. Только изумленно заморгала, когда получила обратно винтовку и патроны. — Будет лучше, если ты пока не будешь ее заряжать. А теперь постарайся мне поверить. Некую организацию очень беспокоят военные планы Клианды. А именно — захват чужих планет. Бурада — шестая в этом списке, и, судя по всему, оккупация закончится успешно. — Но зачем они воюют? Она явно заинтересовалась, можно было продолжать. — Не столь важно — почему, по крайней мере сейчас. Агрессия свойственна некоторым общественным формациям. Меня скорее интересует вопрос — как? Как им удалось захватить планету, несмотря на то что здесь есть система обороны? — Во всем виноват Консолослук, — с жаром ответила она, потрясая ружьем. — Я не хочу сказать, что Женская партия не делает ошибок, но по крайней мере они не такие глупые. — Объясни, будь так любезна. Боюсь, что я тебя не вполне понимаю. — Я тебе и объясняю. Мужики! — Она сплюнула, в глазах вспыхнула ярость. — Женская партия несколько веков подряд благополучно правила планетой. Мы процветали, успешно развивали туризм, все были довольны. Конечно, мужчины получали право голоса на несколько лет позже, чем женщины, и не могли иметь престижную работу. Ну так что? На других планетах женщины поставлены в такие же и даже худшие условия. Но они бунтов не устраивают. Люди из партии Консолослук шныряли повсюду и распространяли лживые слухи. Права мужчин, дискриминация и все такое. Взбудоражили людей, получили несколько мест в парламенте, взбаламутили всю страну. Потом устроили однодневную революцию и захватили власть. Понадавали глупых обещаний. Очень им хотелось поиграть в государственных деятелей. Ничего себе деятели! Никакого понятия ни об управлении, ни об обороне. Когда еще и ваши высадились, то большинство из так называемых мужчин просто сбежали. Сдались без всякой борьбы, как трусы. Я, например, сдаваться не собираюсь. — А может, они вынуждены были сдаться? — Нет, они просто слабаки. Я лихорадочно обдумывал услышанное. Неясные подозрения сменились предчувствием разгадки. Отдельные сведения стали складываться в моем сознании в единое целое, но радоваться было преждевременно. Идея еще не вполне оформилась, но если все сойдется — то все получится! Я смогу выяснить, как клиандцам удается покорять другие планеты. План был прост, как все гениальное. — Мне понадобится твоя помощь, — сказал я Тазе. — Мне надо кое-что разузнать, поэтому я пока останусь в Космической Армаде. Но Бураду я покидать не намерен. Клиандцы еще слабы здесь, здесь они и будут разбиты. Ты когда-нибудь слышала о Специальном Корпусе? — Нет. — Сейчас услышишь. В общем, эта организация собирается оказать вам помощь. Они, конечно, засекли старт флота с Клианды и наверняка проследили за ним. Так все и планировалось. Сейчас на орбите Бурады, наверное, уже летает спутник связи. Он передаст наше сообщение прямо в Корпус, и сюда придет помощь. Ты можешь найти передатчик средней мощности? — Да, но зачем? Почему я должна тебе верить? Может быть, ты лжешь. — Может быть, но ты не имеешь права упускать такой шанс. — Я лихорадочно нацарапал записку. — Мне надо спешить. Я должен вернуться на корабль, пока меня не хватились. Сообщение ты передашь на этой вот частоте. Это очень просто. К тому же ты ничем не рискуешь, но можешь спасти свою планету. Она с сомнением посмотрела на бумажку. — Трудно поверить, что ты агент и хочешь нам помочь. — Можете не сомневаться, он действительно агент, даю честное слово, — раздался голос за моей спиной. Я медленно обернулся, и сердце у меня замерло. В дверях стоял Край, весь в сером. И еще двое, тоже в серой форме, стояли рядом, направив на меня ружья. Край выставил свой палец, словно пистолет. — Мы давно за тобой следили, все ждали удобного случая, чтобы получить максимум информации. Теперь пришло время приступать к операции по уничтожению этого вашего Специального Корпуса. Глава 13 — Похоже, становится модным входить без стука. Ха, ха, ха… — надсадно пошутил я, хотя мне было совсем не до шуток. Край холодно улыбнулся. — Вы имеете в виду полковника? Да, это я его приставил присматривать за вами. Может, хватит ломать комедию, Пас Ратунков или как там вас… — Васька Хулья, лейтенант Космической Армады, если угодно. — Пилот-майор Хулья был обнаружен в отеле «Досадинглуп Роботник». Так мы вышли на ваш след. Ваш замечательный план мог бы сработать, если бы не перегорела сеть оптической слежки. Монтер обнаружил Ваську, а когда выяснилось, что он путается в датах, то об этом доложили мне… А вот это я заберу. Край выдернул записку из онемевших пальцев Тазе. Он чувствовал себя очень уверенно. Я схватился за грудь, закатил глаза и покачнулся. — Это слишком… — забормотал я. — Что-то с сердцем… не стреляйте… это конец. Край и его парни холодно взирали на мое представление. Они и пальцем не шевельнули, когда я вскрикнул, весь изогнулся и выпал из окна. Трюк был исполнен прекрасно. В туче брызг битого стекла я вылетел в окно, приземлился на плечо, сделал кувырок и вскочил на ноги, готовый бежать. И увидел перед собой винтовку. Неулыбчивый человек в сером держал меня на прицеле. Он спокойно молчал, не торопясь начинать разговор, да и я не сразу нашелся что сказать. Из разбитого окна послышался холодный голос Края: — Девушку отправим в лагерь для военнопленных, а шпиона заберем с собой. Глаз с него не спускать, вы видели, на что он способен. Нехорошо, мрачно подумал я. Очень нехорошо. Так удачно внедрился, узнал все, что нужно, а информацию передать не сумел, что лишает ее всякого смысла. Хуже того. Край может использовать ее в своих грязных целях. В таком мрачном настроении меня и затолкнули в машину. Бежать было решительно невозможно: люди в сером ни на секунду не опускали винтовок. Поездка была короткой и на редкость неприятной. Похоже, что трофейный грузовик, на котором мы ехали, на Бураде использовали для перевозки мусора или даже чего-нибудь похуже. Но жуткий запах беспокоил как будто только меня. Серые парни этой вони не чувствовали и не сводили с меня глаз. Машина шла плавно и бесшумно. Двигатель работал на газе. Газогенератор вырабатывал электроэнергию, которая приводила в движение ходовые электродвигатели, расположенные в каждом колесе. Я лихорадочно строил планы: выпрыгнуть из кузова на ходу; порвать питающий кабель, проходивший по полу. Но все они казались нехороши, так мы и доехали безо всяких осложнений. Под дулами ружей меня проводили в здание командного пункта, отвели в пустую комнату и приказали раздеться. Затем с помощью портативного флюороскопа тщательно и бесцеремонно обследовали, извлекая из укромных уголков моего тела все микроприборы и микроприспособления, и только после этого выдали новую одежду. Костюм был необычный. Цельный, сплошной комбинезон из мягкого эластичного пластика, который одновременно защищал и согревал тело. Идеальная тюремная роба — пластик был совершенно прозрачным. Такая одежда производила настолько сильный психологический эффект, что я поневоле проникся уважением к людям в сером. Вся процедура прошла в полной тишине, несмотря на мои попытки завязать разговор. Мой наряд венчал металлический ошейник. Он тонким шнуром соединялся с небольшой коробочкой, которую держал один из серых парней. Все это выглядело довольно неприятно. Мои подозрения подтвердились довольно быстро. Все вышли, и мы остались вдвоем с парнем, что держал пульт. — Я могу сделать вот так, — произнес он бесцветным, как и его форма, голосом и нажал на кнопку. То, что я испытал, было очень неожиданно и очень больно. Свет невиданной силы ослепил меня. В ушах, казалось, загремел гром. Кожа горела огнем, словно облитая кислотой. Когда зрение и слух вернулись, я лежал на полу. Чуть саднила разбитая голова. Лежать было так хорошо. Коробочка, видимо, генерировала нейротоки определенной частоты. Нет нужды пытать тело, можно просто подавать болевые импульсы непосредственно в нервную систему. — Встать! — приказал мучитель, и я быстро повиновался. — Приказывайте все, что вам угодно и когда только заблагорассудится. Вы хотели, чтобы я все понял, так вот — я все понял и готов повиноваться. Честное слово, я буду хорошо себя вести. Пока, во всяком случае. Пока не найду лазейки из этой западни. Я покорно поплелся в другую комнату, где меня поджидал Край за огромным металлическим столом. Комната была очень пыльная. От мебели и картин остались только светлые пятна на стенах. Единственным предметом, не считая стола, был большой сверкающий крюк, вделанный в потолок. Неудивительно, что кольцо, болтавшееся на конце пульта, точно наделось на крюк. Я стоял перед своими тюремщиками, посаженный на цепь. Край смерил меня изучающим взглядом. Это удалось ему без особого труда — ведь мой костюм был совершенно прозрачным. Меня это мало смущало — к наготе я относился совершенно равнодушно. Куда более неприятным был его холодный, бездушный взгляд. Выражаясь возвышенно, в данный момент я был в полной его власти. Неизвестно, что за пакость он задумал. Надо попытаться хоть что-нибудь выяснить. — Что вы хотите узнать? — поинтересовался я. — Совсем немного, но об этом позже. — А почему не сейчас? Принимая во внимание современную технику гипноза, обработку наркотиками, добрые старые пытки — вроде вашего нейроустройства, — утаить что-либо от добросовестного следователя практически невозможно. Поэтому спрашивайте — а я буду отвечать. И с превеликим удовольствием поведаю то немногое, что мне известно о Специальном Корпусе. Расположение баз хранилось в секрете даже от нас, агентов, на случай вроде этого. Я очень удивился, когда он отрицательно покачал головой. — Рассказывать ты будешь позже. Сначала я хочу убедить тебя в серьезности моих намерений. Прежде всего я задам тебе несколько вопросов, а потом завербую. И ты будешь на нас работать. Совершенно добровольно. И чтобы ты поверил мне, начну с того, что тебя не убьют. Сильные люди смело встречают смерть. Для них это самый простой выход. У тебя не будет такого выхода.