Он бросил на меня скептический взгляд. Просчитывающий. Словно не был уверен, нужна ли она мне. - Что брови хмуришь? У нас был уговор. Ты сам хотел свободы. Разве не должен радоваться? - Я радуюсь, - пожал плечами. – Но свое обещание выполню, и присмотрю за тобой, пока их нет. Я взвилась, потому что что-то в его голосе мне не понравилось. И точки над i лучше расставить сразу. - Слушай, не начинай. Папочку сразу выключи. Я собственного отца не знала, не надо пытаться занять это место. - Это видно. Прости, но мужской руки тебе не хватает. В мозгу, словно взорвавшаяся бомба, мелькнуло воспоминание. Я вздрогнула и поморщилась. Аппетит пропал и резко затошнило, и я отодвинула от себя тарелку. - Наелась. Спрыгнула со стула и, не глядя на него, удалилась в ванную, где вымыла руки и умыла холодной водой лицо. Постояла там пару секунд. Вдохнула, выдохнула. Услышала звонок в дверь и удивленно подняла голову. Мистер «я живу один» ждет гостей? Любопытно. - Эва, - услышала голос Максима под дверью, и вздрогнула от неожиданности. – Выходи. Это к тебе. Я опешила. Ко мне? Я у него дома. Кто там мог прийти ко мне? На ум не пришло ничего умного. Марья разве что. Но она не знает, где он живет, и не знает, что я у него оставалась. Таир может? Но опять же, чтоб прямо ко мне… - Эва, - обратился он и постучал. – Ты в порядке? Я открыла дверь. Сразу поймала на себе его сосредоточенный взгляд. Рассердилась, когда он нахмурился, вновь роя своими глазищами дыру во мне. - В порядке. Хватит пялиться, дыру прожжешь. Из дальнего угла комнаты послушался звук, словно кто-то прочистил горло. Я осторожно выглянула из-за Максима и увидела какого-то незнакомого возрастного мужика. Нахмурила брови. - Это Сергей. Массажист. Он поможет твоей спине расслабиться. Оооо, это плохая идея. Я автоматически покачала головой в знак отрицания. Я же говорила ему про прикосновения. Зря он это затеял, ой зря. Я вперилась взглядом в сторону массажного стола, который уже стоял в углу комнаты, и еще раз мысленно произнесла: нет, неа. Не будет этого. - Эвелина, - голос Максима прозвучал негромко и неожиданно мягко. Это заставило меня оторвать взгляд от стола и перевести его на лицо Макса. - Не думай о его поле. Он доктор, бесполый. Ему неинтересно трогать тебя. Он просто хочет помочь мышце расслабиться и получить деньги за это. Больше ничего. Говорит со мной, как с маленьким ребенком. И это почему-то действует. Вообще не знаю как, но я подчиняюсь его словам. Перестаю думать о том, что массажист мужчина и воспринимаю его как врача. Как помощь организму. Видит Бог, моей спине эта помощь нужна. И иду к массажному столу на ватных ногах. Массажист говорит мне что делать, и они с Максимом уходят в его спальню, чтоб дать мне возможность раздеться, укрыться и лечь. И я услышала, что он говорил, когда закрывал дверь. Его ц.у. массажисту, вернее, отрывок. - Девушка не любит прикосновений, поэтому… Что? Я даже голову приподняла, чтоб дослушать конец фразы, но дверь закрылась и наступила тишина. Полная. У него там звукоизоляция что ли? Через некоторое время они, уточнив, готова ли я, возвращаются. Максим пошумел на кухне и затих где-то. А Сергей прежде, чем прикоснуться ко мне, прочитал мне целую лекцию о здоровье спины, мышцах и в малейших деталях рассказал, что будет со мной делать. И когда он стал делать массаж, попутно объясняя, что к чему, я была к этому морально готова. К чему я не была морально готова, так это к тому, что произойдет, когда за Сергеем закроется дверь. Максим спрятал кошелек, который доставал, чтоб расплатиться, повернулся ко мне. Я только вышла из душа, расслабленная, довольная, со странными чувствами: спина вроде и побаливает после массажа, но одновременно с этим в ней появилась легкость и исчез зажим. Настроение в целом было приподнятое. Макс же был мрачнее тучи. Он смотрел на меня, сжал и разжал кулак, словно сильно нервничал. И одним вопросом сделал так, чтоб занервничала и я. - Почему ты не любишь, когда к тебе прикасаются? Я замерла. Почувствовала, как легкость испаряется, а тело наливается свинцом. Становится тяжелым. - Что? – переспросила, словно не расслышала, хотя я прекрасно услышала и поняла, чего он от меня хочет. - Ты слышала, о чем я спросил. Я расправила плечи. Упрямо вскинула подбородок. - Я уже говорила тебе. Я гермофоб. - Массажист при тебе обработал руки. Зараза. В комнате повисла тишина. Он смотрел на меня, внимательно, вдумчиво, словно пытался словить минимальное изменение на моем лице, но оно превратилось в без эмоциональную маску. И теперь мой ход, ход конем, я должна атаковать, и атаковать так, чтоб больше он не задавался вопросами. - Я не люблю мужчин. Мне противны их прикосновения. Большинство из тех, что я видела, непостоянные, мелочные, неприятные, зацикленные на себе эгоисты, которые кроме удовлетворения своих хотелок ни на что больше не способны. У меня не было отца и нет ролевой модели мужского поведения. Но каждый раз, когда я вижу, как с женщинами обращаются как с неодушевленным предметом, как незнакомую девушку позволяют себе хлопнуть по заднице без ее согласия – меня от всего мужского пола тошнит, - выпалила на одном дыхании, со страстью и экспрессией. Достойно Оскара, проще говоря. Максим слушал спокойно, не ущемляясь и не оскорбляясь моими словами. Под конец даже головой кивнул, как будто соглашался с ними. - Отмороженных хватает. Трогать людей без их согласия неприемлемо. Я ухватилась за его мысль как за соломинку. - Вот! Сам сказал. А на меня накатываешь за это. - Я не накатываю, - нахмурил брови. – Я просто спросил. Ты сама этого хотела. Диалога. Разговоров. Разве нет? Ловко ты стрелки переводишь, Максимка. Очень ловко. Неужели я наконец встретила достойного противника? - Я видела у тебя шахматы. Играть умеешь, или для декора? - Для декора? – переспросил он с удивлением, и хмыкнул. – У меня к. м. с. - Ну надо же, какое совпадение. У меня тоже. На самом деле у меня первый разряд. Но ему знать необязательно. Выпендрежник. - Сыграем? – предложила. Прошла к дивану, присела, похлопала по поверхности, словно кота позвала. Только он скорее на тигра похож. Огромный вальяжный котяра, спокойный и ленивый, но внимательный к каждой мелочи вокруг себя и способный порвать тебя, если возникнет такая необходимость. Он взял шахматы, подошел к дивану, поставил их на столик. Рядом не сел. Устроился на полу напротив меня. - Одеться не хочешь? – спросил между делом. Я опустила взгляд на его черный банный халат и покачала головой в знак отрицания. - Мне комфортно. Если выбирать между ним, твоей футболкой и вечерним платьем, то я, пожалуй, останусь в нем. - В вечернем платье смотрелась бы элегантно. И сочеталась со светлыми фигурами. - Я играю черными. Он удивленно приподнял бровь, словно не ожидал это услышать. - Ладно. Значит сегодня я сыграю белыми. Я прыснула вслух. Уверена, он сказал это просто так, без умысла, но я не удержалась. - А ты иди вперед своею дорогою, - пропела, широко улыбнувшись. Максим посмотрел на меня так, словно я умом тронулась, что рассмешило меня ещё сильнее. Я засмеялась с его растерянного, ничего не понимающего лица. Эта моська правда делала ситуацию еще смешнее. Проржавшись, я взяла себя в руки и пояснила. - Прости. Ты строчкой из песни ответил. Я продолжила. - Я не знаю такой песни, - отрезал, подозрительно на меня глядя. О, я и не сомневаюсь. - Хочешь, включу? – предложила, и он закатил глаза недовольно и покачал головой, вновь рассмешив меня. Пока я ржала, она расставил наши фигуры по доске и сделал первый ход. И мне пришлось взять себя в руки и стать серьезной. Смех выиграть его не поможет, и если он не врет про к. м. с., то теперь мне нужно быть внимательной. Просто быть внимательной мне не помогло. Он выиграл меня, не напрягаясь сильно, такой классической тактикой, что даже стало обидно. - Ты хорошо играешь, - похвалил, - спасибо за партию.