- Обо мне от мамы? Вряд ли там было хорошее. Мужчина рассмеялся, оценив мою кривую шутку. А я только теперь обратила внимание, что линия подбородка, с поправкой на возраст, конечно, у него такая же, как у стоящей за моей спиной молчаливой горы. - Вы с Максом уже познакомились? - как раз вовремя решил уточнить он, кивнув на стоящего позади. Из-за спины раздался приглушенный смешок. Его дыханием мне опалило макушку, и пустило какие-то странные токи по нервам. Смешно ему? - Я в диком шоке, если честно, услышав звук из его уст. Я уж подумала, что он у вас немой. Улыбка не стерлась с лица мужчины, но я заметила, что в лицо сыну прилетел укоризненный взгляд. Он быстро вернул взгляд ко мне, и вновь переключил свое внимание на меня. - Хлестко, - вновь похвалил мой ехидный комментарий. Я тут же отметила любопытную динамику. Пытается угодить мне и понравиться? Интересно, интересно. - Марина не упоминала, что ты остра на язычок, но я не удивлен. Яблоко от яблоньки... - Не спешите с выводами, - прервала, качнув головой и навесив на лицо улыбку, чтоб замаскировать яд, который готов был плеснуть из резервуара моего терпения. - Мы с ней разные, как яблонька и хвоя. Обычной лестью меня не возьмешь. Мужчина выслушал меня спокойно. Кивнул в конце моей довольно резкой тирады. - Мне еще предстоит узнать. И не вижу смысла откладывать. Я не представился, что крайне невежливо с моей стороны. Владимир. С моим сыном Максимом ты успела познакомиться сама, - кивнул мне за спину. - Ммм, братик значит, мило, - я оглянулась и бросила красноречивый взгляд на молчащую гору. - Мама просила сказать, что у нее все готово, и поторопить вас к столу. Не задерживайтесь. Владимир, кивнув нам обоим, развернулся и ушел, оставляя нас наедине. Я проводила его взглядом, а затем повернулась к его отпрыску. - Не о таком я мечтала, когда просила о братике в детстве у Деда Мороза, совсем не о таком, - покачала головой. - Значит повезло, - соизволил он таки открыть рот и заговорил негромким, приятным баритоном. - Я не буду тебе братиком. Его пальцы обхватили мой локоть. Хватка была уверенной и сильной, но при этом осторожной. Такой, словно он прекрасно понимал свою силу и не хотел наставить мне синяков, которые мог бы наставить. У меня кожа нежная и чувствительная, а его пальцы... Почему-то фантазия пошла в дебри, представив, как эти пальцы могут сомкнуться на чьей-то шее, и шея этот бой не выиграет. Я не успела спросить, что он делает, ведь он максимально деликатно для махины с такими габаритами, отодвинул меня, чтобы выйти из ванной и оставить меня позади. Смотри ты, какой зазнайка. С одной стороны, с его мыслью я полностью согласна. Не нужен мне братик, поезд ушел. В детстве, когда мне было одиноко, еще может быть. Сейчас точно нет. Я самодостаточная личность, и мне хватает тех друзей, что у меня уже есть. И уж тем более не нужен такой цербер под рукой. Я люблю свою свободу, люблю распоряжаться своим временем, занятиями и хобби как хочу. А вот подстраиваться под кого-то и слушать кого-то терпеть не могу. От этой громилы идет вайб, что он привык лишь к подчинению. Я вымыла руки, подняла взгляд и посмотрела на себя в зеркало, критически оценивая свой внешний вид. Голова свежая, хорошо, что утром помыла. Макияж в порядке, хотя губы могли бы быть и ярче. Не стоило брать кофеек с собой и пить его по дороге от подружки домой. В остальном - все прилично. Откровенных косяков нет. Только вот рот бы еще ими не сыпал, как из рога изобилия! Ну что за “здрасьте”? Что это было вообще? Почему рядом с этим громилой я вдруг бам! - и превратилась в растерявшегося ребенка. Вот это досадно. Ну, ничего. Не все потеряно. Нечего девушек врасплох заставать просто. Судя по тому, что его моя растерянность ничуть не тронула, к определенной реакции на себя он привык. Ну правда, не я одна, должно быть, шарахаюсь, увидев впервые. Габариты все же заметные у человека. Как минимум крупнее и выше отца, хотя и отец его высокий и неплохо сложен для своих лет. Только вот на роль супермена уже не возьмут. А этому самое то будет. Глаза красные бы вместо черных, и от меня мокрого места не осталось бы, так он ими меня буравил. Странный. И я странная. Торчу тут, размышляя, словно оттягиваю момент присоединения к компании, словно... страшно мне. Да ничего мне не страшно! Пойду и присоединюсь. Все равно фигуры по доске уже расставлены. Время делать ход конем. Гостиная выглядела так, словно помимо этих двоих должен еще король заехать на церемонию чаепития. В вазах стояли живые цветы, в камине весело играло пламя, повсюду были свечи, свежий выпуск модного журнала лежал на туалетном столике. Стол накрыт по всем правилам, со всеми приборами и “нарядной” посудой. Мама в ударе. Она как будто привела этих мужчин не со мной знакомить, а дом им продавать. Потому что комнату хоть ты для каталога фотографируй. Выбор блюд и продуктов тоже поражал изобилием. Только вот тут меня не провести. Мама не готовит, вообще. А судя по набору в тарелках, это доставка из одного из её любимых ресторанов. Французского, если глаз меня не подводит. - Кто сегодня повар в Рояле? Рауль или та кошмарная женщина? С доставкой не напортачили, как в прошлый раз? - улыбнулась я маме очаровательной, ангельской улыбкой. Она посмотрела на меня строго и сердито. Но ответила мне не она. - Я лично проследил, чтоб все было в лучшем виде, - улыбнулся Владимир. - И можешь не волноваться, сегодня в кухне у руля месье Перре. Он мой добрый друг. Проследил лично, чтоб всё было по высшему разряду. Угу, моя пешка съедена. Ладно, засчитывается. - Вас не смущает, что женщина не готовит, Владимир? - поинтересовалась живо, занимая своё место за столом. - Абсолютно, - ответил он расслабленно и, как мне показалось, честно. - Я сам люблю готовить. Жаль, время не всегда позволяет. Я подтянула к себе тарелку с морепродуктами и стала накладывать креветки, выбирая только их. - Ты не одна за столом, - напомнила мама жестким голосом. - Точно, - усмехнулась криво, демонстративно наколов последнюю, самую крупную креветку, на свою вилку. - Забирай, - поощрил меня Владимир. - Мы не претендуем. Я равнодушен к креветкам, Максим и вовсе не любит морепродукты. Я бросила взгляд на его сына. В его тарелке лежал стейк, который туда положила мама, когда я вошла, и он по-прежнему был не тронутым. Как и его бокал. На столе не было алкоголя, хотя обычно такие встречи к нему располагают. Стоял сок и кола, и графин с водой. - А что Максим любит? - спросила, переведя взгляд на Владимира. Он усмехнулся, оценив камень, который я швырнула в огород его сыночка. - Не стесняйся задавать ему вопросы, Эвелина. Он с виду суровый, но очень добрый и ласковый внутри. Губы “доброго и ласкового” сжались в плотную нить, а от взгляда черных глаз так и веяло позитивом. Ага. Поверила. В том, что он суров, убеждаться не надо - стоит только посмотреть, сразу все видно. А вот слово “ласковый” в контексте этой хмурой махины я и вовсе никогда в своем уме не употребила бы. - Я люблю вести диалог, Владимир, поэтому обратилась к вам. У меня сложилось впечатление, что со стеной проще побеседовать, чем с вашим сыном. - Веля, - голос мамы прозвучал слишком звонко, и раздразнил меня так же, как это бесящее “Веля”. Сколько раз просила её так меня не называть, столько раз она так меня называет. И её никак не поправишь. Стоит сказать, что я Эвелина, как она выдает свое шедевральное: “я рожала тебя, произвела тебя на свет, и я же дала тебе это имя, так что прекрасно его помню”. Я заметила краем глаза, как ладонь Владимира сжала ладонь мамы в успокоительном жесте. Сконцентрироваться не успела, ведь меня привлек вдруг зазвучавший бархатный голос. - Я просто не люблю пустые разговоры. - Макс, - теперь уже раздражение скользнуло в голосе Владимира. - А тебе хватило трех секунд, чтоб понять, что вести глубокие разговоры я не способна? - усмехнулась, немедленно атакуя. - Двух, - поправил он меня коротко. - Дети, - взмолились хором мама и Владимир. В моих глазах тем временем вспыхнул легкий интерес. Ну надо же, какая задиристая бука. Вызов мне бросает. Все внутри тут же на этот вызов откликнулось. Должна же я уделать его, показав, как он не прав! Должна же я показать ему, что во мне есть глубина, заставить его пожалеть, что так быстро списал меня со счетов, и заставить эти темные глаза блестеть от сожаления, что он был так несправедлив и опрометчив, поспешен в выводах. Не просто должна, а обязана! А раз обязана, то да будет так. - У нас есть новости, - прочистив горло, объявил Владимир, отвлекая меня от своего сына и только начавшего зарождаться плана по его порабощению. Я вернула взгляд на их руки и поняла, что зацепило меня перед тем, как молчун открыл рот и украл мое внимание. Кольцо на мамином пальце. Вот за что я зацепилась, и вот от чего отвлек меня шкаф. - Я сделал твоей матери предложение, - сказал мужчина, глядя на меня. - И она, к моему счастью, ответила согласием. Ох, наивный. Не спешила бы так радоваться. К счастью ли? - Мы планируем расписаться без пышных церемоний, и улететь в небольшой медовый месяц в начале сентября. Я удивленно посмотрела на маму, затем вновь на него. Сентябрь через неделю. К чему такая спешка? Мама что, боится, что у него глаза откроются, и он сбежит, поэтому его с корабля на бал тащат в ЗАГС и из страны? Вероятно, растерянность все же отпечаталась на моем лице, потому что следом прозвучала еще более пугающая фраза. - Ты не волнуйся, ты не останешься одна. Максим за тобой присмотрит. В этот момент удивление промелькнуло и на непроницаемом лице сидящего напротив меня парня. - Спасибо, конечно, за щедрое предложение, но я не нуждаюсь в няньке, - отрезала я коротко и бескопромиссно. Словила на себе взгляд черных глаз. Как мне показалось, одобряющий. Если ему не нравится это так же, как и мне, значит я уже победила. - Безусловно, - согласился с моим доводом Владимир. - Ты уже взрослая девушка, и способна позаботиться о себе. И все же мне будет спокойнее, если Макс возьмет на себя ответственность навещать тебя и следить за тем, что у тебя все хорошо и ты ни в чем не нуждаешься. Мне так же будет приятно, если вы найдете время друг для друга в своем насыщенном графике и наведаетесь в Роял на обед или ужин. Я предупрежу Рауля, и он обслужит вас по высшему разряду. - Мы станем семьей. Вам нужно узнавать друг друга, - добавила мама, которая сегодня была непривычно тихой для самой себя. Мне хотелось поправить ее, отрезав, что это вы станете семьей, а мы не при чем, но я взяла себя в руки. Мы рождены с парой ушей и одним ртом не просто так. Сегодня, вероятно, один из тех дней, когда стоит больше слушать и меньше говорить, иначе наговорю себе на пожизненное. Пока я слежу за собой и держу себя в руках, у меня есть шанс сохранить свою свободу. Стану дерзить, они приставят ко мне эту молчаливую охрану на весь период своего отсутствия. - И когда поведешь меня на свидание? - стрельнула взглядом в Максима, когда мать со своим женихом поднялись, чтоб отнести посуду на кухню и сделать всем чай и кофе. - Никогда, - пожал плечами он, посмотрев прямо. Таким взглядом, что мне стало неуютно. Но когда меня подобное останавливало? - А напрягся весь как, - улыбнулась довольно.