- И настолько же правдиво, как то, что я целовалась бы в клубе с каким-то левым чуваком, изменяя любви своей жизни, - закончила я. Марья упрямо поджала губы. Но взгляд как будто стал немного мягче. А значит всё, что мне осталось – это качественная работа с возражениями. И в этом я всегда была хороша. - Таир любит тебя. Он сказал мне. - Ну надо же. Мне не говорил, а тебе сказал. - Сказал, - кивнула и улыбнулась. – И выглядел он действительно несчастным. Знаешь, максимально правдоподобно несчастным. Хотя по сути, кроме того, что он объективно хороший человек, готовый выручить в беде, он ничего плохо не сделал… - Он поехал к своей бывшей бабе… - Я не сказала, что он умный, - перебила я. – Но ты не можешь отрицать, что он хороший. И бескорыстный… - И тупой, - безжалостно подсказала Марья. Я усмехнулась веселой ухмылкой. - Пусть так. Но я знаю, что он любил её. Эту бабу. Нездоровой, странной любовью, но это опустим. И я знаю, что он перестал любить её, когда появилась ты. Я не знаю, что происходило между вами, и мне неловко из-за этого. Я была так зациклена на себе и своих отношениях с Максимом, что пропустила момент, когда вы из наших плюс один стали парой, которая страдает друг без друга. Но я исправлюсь, и начну прямо сейчас. Я достала из кармана свой мобильный, набрала номер Таира и бескомпромиссно протянула телефон Марье. - Я буду в твоей комнате. Если хочешь обматерить его с душой – не стесняйся в выражениях, я все равно не услышу. Но поговори с ним. Пытку молчанием он не заслужил. Никто не заслуживает. Из трубки раздался мужской голос. - Алло. Я улыбнулась, поднялась на ноги и, как обещала, удалилась, оставляя им уединение для разговора. Если я и знаю что-то о Марье, так это то, что она рациональная девушка. И примет верное решение. А я поддержу её в любом случае, ведь она тоже всегда поддерживала меня. Я не стала включать свет в ее комнате. Отошла к окну и всмотрелась в темноту позднего вечера, плавно уходящего в темную ночь. Мое сердце не то, что болело, оно скулило. Больше всего на свете я хотела одного – оказаться в его объятиях. И меня дико бесило что то, что было доступно мне еще этим утром, стало резко недоступно мне теперь. Я скучаю, Максим. И мне так чертовски плохо без тебя. Глава двадцать восьмая Неприятности Я думал, что этот день не может быть хуже, когда вышел из следственного комитета. Три часа общения с следователем, адвокатами, а затем и с ним, этим ничтожеством были той еще пыткой. Ведь он, в тот день увидев пацана в спортивном костюме, решил еще и денег попытать счастья поиметь, как с дурака. Самой противной частью стали его воспоминания об Эвелине. О том, как она его “провоцировала” и “сама строила глазки и кидалась на него, пока дома нет матери”. Если бы не адвокат отца и его приятель следак, я бы второй раз сорвался и в этот раз точно не разжал бы кулаки, пока от него не осталось бы месиво. Мало дал в прошлый раз, слишком мало. Он заслужил гораздо худшего. В клуб летел заведенный, и понимал, что не смогу успокоиться и прийти в себя, пока не увижу её. Не увижу, не прижму к себе и не убежусь, что она рядом. И то, что я увидел, меня окончательно уничтожило. Прижимал ее к себе не я, а другой мужик. И она позволяла этому случиться. Я не поверил сразу собственным глазам. Подумал, что показалось. Что случайность. Сейчас она дернется, закричит, оттолкнет… Наивный идиот. Дернулась она лишь когда встретилась взглядом со мной. Вздрогнула, пугаясь моего взгляда. И я поспешил ретироваться. Ноги сами унесли прочь из этой пыточной, чтоб не натворил дел. Сел в машину и резко рванул к чертовой матери оттуда, только вот куда? Не домой точно. Там тоже пыточная. Там она поселилась так сильно, что по ощущениям эта квартира уже больше её, чем моя. И каждый угол там о ней напоминает, а я не хочу вспоминать. Напротив, я хочу забыться. Заглушить эту боль, переключить голову, заткнуть ноющее сердце. Бросил взгляд на бар, который проезжал. Вспомнил, как хвалили его коллеги, включил поворотник и резко свернул к нему. Я по таким местам не ходок, не мое. Но мое мне сегодня и не нужно. Мое в клубах с мужиками целуется… Я заглушил двигатель, прикрыл глаза и перед ними встала картина её прелюбодеяния. Я громко выругался и кулаком стукнул по рулю, не сумев совладать с жаждой разрушений, которая адским огнем бурлила в крови. За что ты так со мной, Эва? Неужели меня было недостаточно? Неужели то, что между нами было, можно променять на сомнительную интрижку в клубе? Не понимаю баб, и никогда не пойму. Видимо, обманывал себя, когда думал, что знаю её. Ни черта я не знаю. Потому что картинка не складывается. Ну нельзя же так искусно лгать? Нельзя так хорошо притворяться. Не верю, что притворялась со мной. Я видел ее насквозь. Так какого черта ей не хватало? Острых ощущений? Нужно было меньше нежности, и чаще брать её у стенки, чтоб по сторонам не смотрела? Что ей было нужно?.. Голова болела немилосердно, когда я вошел в бар. Снял пальто, плюхнулся на барный стул за стойкой, как в кино, и взглядом показал бармену, что налить. Разговаривать не хотелось. Хотелось напиться и отрубиться, можно даже прямо тут, лицом на этой стойке. - Плохой день? Я повернул голову налево и увидел, как какая-то девушка устраивается на стул рядом со мной. И она меня совершенно не интересует. Притвориться немым? Я лишь дернул губой в горькой усмешке и залпом осушил поставленный передо мной бокал. Жестом показал бармену, что нужно повторить. - Я поспорила с собой, что у тебя красивый голос, и теперь мне интересно, выиграла я или проиграла. Девчонка не собиралась сдаваться. Я едва не рассмеялся от такого подката. Как из учебника по пикапу, я слышал подобное от Тая и его друзей, и точно не ожидал, что услышу такое в свой адрес. - Я не ищу знакомств, - отрезал прямолинейно, раз притвориться немым не получилось. - А я выиграла, - улыбнулась она, заглядывая мне в лицо и пытаясь словить взгляд. - Красивый. Впрочем, другого и не ожидала, разве может у такого красавца что-то быть некрасивым. - Девушка у меня тоже красивая, - добавил еще более прямо, чтоб уж точно сработало. Но все оказалось не так просто. Подсевшая девчонка улыбнулась, окинула взглядом зал, и вновь обратила взгляд на меня. - И где же эта красавица, когда её парень пьет один? Целуется с другим. А может уже не только целуется. Я приговорил залпом содержимое еще одного бокала. - Ух, - сопроводила девушка мой жест коротким возгласом. И обратилась к бармену. - Следующий красивому мужчине рядом за мой счет. Я нахмурил брови и посмотрел на девушку. Я понимаю феминизм. Хотят женщины отстаивать свое право работать и получать наравне с мужиками - вперед, поддерживаю. Но чтоб женщина платила за мою выпивку - категорически нет. Не так меня отец воспитывал. - Часто мужчин в барах угощать приходится? - посмотрел на нее. Бармен поставил передо мной бокал, я, не глядя, подвинул его ей. Что с ним делать - ее дело, раз заказала. - Бывает иногда, - пожала плечами. - Ты первый так реагируешь. Обычно никто не оскорбляется халявной выпивке. Я дернул бровями, пресекая в себе желание начать осуждать. Каждый вправе делать, что захочется. Для меня подобное неприемлемо, и мне оно не надо. Я отвернулся и повторил заказ, а девушка заказала себе колу. Боковым зрением заметил, что она подлила ее в бокал и симпровизировала себе коктейль. Находчиво. Я же уставился в бокал. Выпитое слегка расслабило напряженную голову и слегка спустило поводки. Может, есть все же какое-то здравое объяснение? Может, я что-то неправильно понял? Потому что на одном плече сидит бес, который говорит: смотри, она целуется с другим, и плевать на тебя хотела. А на другом плече ангел, и у него её лицо. И этот ангел говорит, что любит меня, ее голосом. Сонным голосом. Один раз ночью я услышал, как она болтает во сне, когда вставал в туалет. Болтает о том, что любит меня. Не может же ее бессознательное врать. Третий стакан явно был лишним. Как и первые два. За руль уже не сяду, не полный кретин же. А поехать и найти ее нужно. Найти, встряхнуть и спросить какого черта она вытворяет. Обещал же ей, что так просто не отпущу, вот пусть и не надеется. Стерва маленькая. Всю душу растрепала, вывернув наизнанку. - А повезло ей, - слух вновь раздразнил голос собеседницы. Я поднял взгляд и вопросительно посмотрел на неё. - Красавице твоей, - пояснила она. - Никогда я еще не видела, чтоб мужчина испытывал такие эмоции из-за ссоры с женщиной, а у тебя все на лице написано. Я недоверчиво прищурился. Обычно лицо у меня каменное, и по нему ничего не прочтешь особо. А тут такой психоанализ за пять минут. - Я не говорил, что мы поссорились. - Этого и не нужно, оно итак понятно. Впрочем, надеюсь, что вы помиритесь. А если нет, то я бываю в этом баре каждые среду и пятницу и не против твоей компании, немногословный мужчина с красивым голосом. Я посчитал это удачным завершением разговора и поднялся на ноги. Бокал остался нетронутым, но мне было наплевать. Я бросил рядом несколько купюр, которые покроют стоимость выпивки и останутся щедрые чаевые. - Хорошего вечера, - бросил девушке, и не стал дожидаться ответной фразы. Все мои мысли вновь занимала лишь Эва и способ к ней вернуться. Мерс заберу завтра, пусть стоит. Камера с бара выходит на парковку, так что в безопасности будет, ничего с ним не станет. А мне нужно как-то срезать, чтоб выйти назад, к клубу. И я уверенно пошагал в темный переулок, чтоб сократить кусок пути. Мозг настойчиво пытался отыскать рациональное зерно в произошедшем. Почему я увидел то, что увидел, почему это случилось. И я так увлекся поиском ответов на все эти почему, что пропустил, что больше в переулке был не один. - Эй, мужик, кошелек или жизнь, - раздался голос из-за спины. Вслед фразе послышался одобрительный смех, похожий на смех гиен. Судя по голосам, за спиной минимум трое. И только этого мне не хватало для полного счастья. Глава двадцать девятая