– Нет. – Хочешь, отстрелю тебе яйца? Как думаешь, тебе это понравится? – Нет. – Тогда отвечай на мои вопросы. – Ты не станешь меня убивать, – промолвил Карелла, не сводя глаз с лица девушки. Дуло пистолета теперь было направлено ему в пах, но Стивен не смотрел на палец брюнетки, лежавший на спусковом крючке. Девушка придвинулась к детективу, немного – всего на шаг. Карелла скорчился у батареи. Встать он не мог – левая рука была прикована слишком близко к полу. – Ну и повеселюсь я сейчас, – с наслаждением проговорила брюнетка и, неожиданно быстро перехватив пистолет, ударила пленника рукоятью. Сыщик почувствовал, как холодная сталь врезалась ему в челюсть. Голова мотнулась в сторону, и одновременно с этим лицо рвануло отупляющей болью. – Ну как? Нравится? – осведомилась красотка. Стивен предпочел промолчать. – Или все-таки не нравится? – Брюнетка помолчала. – Как ощущения? И снова детектив не ответил. Девушка молнией промелькнула мимо него, так, чтобы Карелла не успел вовремя развернуться и остановить удар, обрушившийся на него сзади. Рукоять пистолета врезалась в ухо, и Карелла ощутил, как она дробит ему хрящи. Хрипя от злобы, он повернулся к ней, силясь поймать свою мучительницу правой рукой, но она ловко отскочила, вновь оказавшись вне пределов досягаемости. Мгновение спустя девушка снова оказалась перед ним. Новый удар пистолетом рассек Стивену левую бровь, и он почувствовал, как лицо залило хлынувшей из раны кровью. – Ну, что скажешь? – спросила брюнетка. – Пошла ты к черту! – прохрипел Карелла, и девушка ударила его снова. Детектив думал, что на этот раз он будет готов к удару, но – увы. То, что он принял за удар, оказалось обманным движением. Стивен попытался вцепиться в брюнетку, но его рука ухватила лишь воздух, а мерзавка отскочила вправо. Из-за наручников на левой руке Карелла потерял равновесие. Чтобы не упасть на пол, Стив выставил вперед правую руку, а сталь наручника больно впилась в кожу левой руки. Как только рука коснулась пола, на сыщика снова обрушился удар, который на этот раз пришелся в основание черепа. Пистолет весил больше килограмма, да и брюнетка в этот раз вложила в удар немало сил. В голове все полыхнуло от боли. Стивен заморгал – перед глазами плыло, на него накатил приступ дурноты. «Держись, – сказал он сам себе, – держись». Тут к горлу подступила рвота, и в тот самый момент, когда Карелла поднес правую руку ко рту, девушка ударила его снова. Детектив в полубессознательном состоянии привалился спиной к батарее и, моргая, уставился на брюнетку. Она тяжело дышала, растянув губы в жутком оскале. Еще миг – и снова удар. На этот раз Карелла даже не отстранился – настолько он ослабел. Он попытался поднять руку, чтобы защититься от удара, но она отказалась его слушаться. – Кто его видел? – повторила девушка. – Нет, – едва сумел произнести Стивен. – Я тебе сейчас нос сломаю, – пообещала брюнетка. Неожиданно Стивену показалось, что ее голос доносится откуда-то издалека. Он попытался опереться на пол, но уже толком не мог понять, где этот пол находится. Комната вращалась вокруг него. Девушка тоже вращалась, вращалось ее лицо, ее груди… Стивен вдохнул густой, удушающий запах ее парфюма, увидел пистолет в ее руке… – Я тебе сейчас нос сломаю, – повторила она. – Не надо. – Надо. – Нет. На этот раз он не заметил, как она наносит удар. Он лишь почувствовал ошеломляющую боль и то, как ломаются кости носа. От удара голова Стивена мотнулась назад, и он ударился затылком о чугунные ребра батареи. Боль вновь привела его в сознание, наполнив клокочущей яростью. Карелла поднял руку к носу, и в этот момент брюнетка ударила его в очередной раз – на этот раз снова по основанию черепа, и детектив почувствовал, что вот-вот опять потеряет сознание. Он глупо улыбнулся. Она его не убьет… И живым она его не отпустит. Она не даст ему отключиться и не даст ему возможности набраться сил, чтобы попытаться себя защитить. – Я тебе все зубы повыбиваю, – пригрозила девушка. Карелла лишь головой покачал. – Кто тебя на нас навел? Лифтер? Эта старая одноглазая сволочь? Стивен не ответил. – Тебе зубы надоели? Я их все выбью. Хочешь? – Нет. – Тогда говори. – Нет. – Ты мне все расскажешь. Куда тебе деваться? Ты принадлежишь мне! – Нет. Повисла тишина. Стивен знал, что сейчас на него обрушится еще один удар. Он попытался поднять руку ко рту, прикрыть его, защитить зубы, но сил не было. Левая рука от тугого наручника распухла и пульсировала тупой болью, кровь лилась из раны на лице и раздробленного носа. Карелла ждал, когда брюнетка начнет выбивать ему зубы. Она ведь обещала это сделать, и он был не в состоянии остановить ее. И тут он почувствовал ее губы. Она страстно поцеловала его. Стивен ощутил, как ее язык прошелся по его губам и зубам. В следующий миг она отстранилась, и детектив услышал ее шепот: – Твой труп отыщут утром. И тут Стивен потерял сознание. * * * Автомобиль обнаружили в восьмидесяти километрах от города за рекой Гарб, в малонаселенном районе одного из соседних штатов. Остов автомобиля лежал у подножия крутого склона. Большую часть краски пожрало ненасытное пламя, однако по ее оставшимся следам удалось разобрать, что некогда обломки являлись зеленым седаном марки «Понтиак» 1961 года выпуска. Каким-то чудом сохранился номер: RI 7-3461. На переднем сиденье нашли обугленный дочерна труп. Нижняя часть тела пострадала меньше, и потому удалось установить, что он принадлежал мужчине. Лицо и туловище обгорели до неузнаваемости. Одежда и волосы погибли в огне. Руки у трупа были вскинуты вверх, будто бы в боксерской стойке – обычное дело, результат сокращения горящих мышц, которое произошло уже после смерти. На одном из скрюченных пальцев отыскали потускневшее от пламени золотое обручальное кольцо. Среди обугленных пружин сиденья застрял револьвер Смит-Вессон калибра 9 миллиметров и металлические детали кобуры. У трупа не было ни одного зуба. В обгоревших остатках того, что некогда являлось бумажником, нашли значок полицейского с идентификационным номером 714-5632. После того как следователь отправил запрос в главк, ему пришел ответ, что значок принадлежит детективу второго разряда Стивену Льюису Карелле. V Тедди Карелла сидела в тиши гостиной и следила за шевелящимися губами лейтенанта Питера Бернса, только что принесшего ей весть о смерти мужа. В горле бился немой крик. Тедди почувствовала, как мышцы шеи судорожно сокращаются, грозя задушить ее. Она поднесла ко рту руку и зажмурилась, не желая больше смотреть на губы лейтенанта, читать по ним срывающиеся с них слова, – слова, подтверждавшие то, что она и так уже знала, – почуяв жуткую правду нутром, когда ее муж не приехал домой к ужину. Она не закричала, но дикий, в тысячу глоток вопль надрывался в ее душе. Тедди показалось, что она сейчас грохнется в обморок. Она едва не выпала из кресла, но вдруг почувствовала на плече руку лейтенанта и посмотрела ему в лицо. Женщина кивнула и попыталась сочувственно улыбнуться, прекрасно понимая, как нелегко сейчас Питеру. Слезы градом катились по ее щекам – сейчас ей больше всего хотелось, чтобы Стивен заключил ее в объятия и утешил. Вдруг ее накрыло осознание того, что этого больше никогда не случится, и беззвучный крик снова заставил ее содрогнуться. А лейтенант все говорил и говорил. Она читала по его губам. Теперь Тедди сидела в кресле, словно окоченев, намертво сцепив лежавшие на коленях руки. «Где дети? – подумалось ей. – Как я расскажу обо всем детям?» Бернс тем временем говорил, что его люди сделают все возможное и невозможное, чтобы раскрыть тайну смерти ее мужа. – Ну а пока суть да дело… Тедди… Если я могу что-нибудь сделать… Хоть как-нибудь помочь… Я имею в виду в личном плане… Я, собственно, о чем… Ты же знаешь сама, как много Стив для меня значил… Да и не только для меня… Для всех нас… Если мы с Харриет можем как-то тебе помочь… Ты только скажи! Мы сделаем для тебя что угодно… Правда! Она кивнула. – Понимаешь, Тедди, – продолжил Питер, – нельзя исключать возможность несчастного случая, но мы считаем это маловероятным. Скорее всего, его… Одним словом, какой уж тут несчастный случай… Что ему было делать за рекой в соседнем штате в восьмидесяти километрах отсюда? Она снова кивнула. В глазах все плыло от слез. Сквозь их пелену она едва могла различить шевелящиеся губы лейтенанта. – Тедди, солнышко, твой муж был мне очень дорог… Я обожал его… Да я бы с радостью пулю пустил себе в сердце, если бы это смогло его вернуть… Прости меня, Тедди… Прости, что не уберег его… Прости меня. Она сидела в кресле неподвижно, словно окаменев. * * * Детектив Мейер Мейер вышел из участка в два часа дня. Перебежав дорогу, он прошел через воротца в низкой каменной стене, ограждавшей парк, и оказался среди деревьев. Стоял чудесный апрельский денек, на безбрежно-голубом небе ярко сияло весеннее солнце, а на ветвях, покрытых только что распустившейся зеленой листвой, щебетали птицы. Забравшись подальше в парк, Мейер Мейер отыскал пустую скамейку. Сев на нее, он скрестил ноги, положив одну руку на спинку, а вторую – себе на колено. Взявшись за руки, прогуливались молоденькие парочки, шепча друг другу всякий вздор; визжа и хохоча носились дети; нянечки толкали впереди себя коляски с грудничками; старики, медленно переступая ногами, шли по тропинкам, читая на ходу книги. Издалека доносился шум автомобилей. Жизнь шла своим чередом.