Голоса стали быстро приближаться, но этого я уже не слышала. Темнота настигла меня, сознание померкло. Глава 15 Не знаю, сколько было времени, но сознание постепенно возвращалось. Глаза открывать совсем не хотелось. Воспоминания были на месте. Я прекрасно знала, кто всадил мне нож в грудь по самую рукоятку. Понятное дело, что Криста надеялась устранить в моем лице соперницу или просто индивидуальная непереносимость… Была ли я этой самой конкуренткой – тот еще вопрос. Жила себе тихо и смирно, никого не трогала, никому не мешала, как мне казалось. То, что девушка была зазнайкой было ясно как день, но такие, в основном, остры на язык, а никак не размахивают ножами по закоулкам. - Лина! Лина! Слышишь меня? «Слышу — слышу» в моей голове отозвался Заяц из «Ну, погоди» голосом Клары Румяновой. В ответ я, что-то бессвязно промычала. Простите. Уж на что способна. - Потерпи немного. Все будет хорошо. «Хорошо» - такое забавное слово и так много значений у него. Я опять начала падать в темную вату забытья. Сознание приходило медленно и мучительно. Несколько раз я ходила во тьме в поисках света в конце тоннеля, но ни света, ни конца не находила. Не знаю, сколько прошло времени прежде, чем пришла в себя окончательно. Открыла глаза, и дыхание перехватило. Я лежала на огромной кровати, среди подушек. Порывы легкого ветерка развивали драпированные полог балдахина. Дыхание перехватывало от того, в каком чудесном месте я оказалась. Но это было первое впечатление, а оно чаще всего обманчиво. Потому что вторая, посетившая мою безумную голову, была намного печальнее. Я – умерла! Встав с постели, я решила осмотреться. Волшебная красота места вдохновляла на написание эротического романа в восточном стиле. Что – то из разряда «Али – Баба и сорок разбойниц» или «Гаремные страсти». Но это так – к мысли пришлось. На небольшом столике стояла ваза с цукатами и орехами, на большом подносе – фрукты и графин сока, напоминающий своим цветом апельсиновый. Сразу захотелось попробовать все и сразу, но я удержалась. Всегда в гостях стеснялась есть. Снова бросив свой взгляд на огромную постель, я заметила белый цветок.- Гортензия. – проговорил знакомый голос. Я дернулась и обернулась. Передо мной стоял Сезар собственной персоной. Изобразить ужас и восхищение, в память о нашей прошлой встречи?! Не успела я определиться с выбором, как он уже подошел и перехватил мою руку для колючего поцелуя. Мужчина томно поднял глаза на меня, вероятно, ожидая восторга, но его не последовало. - Почему я здесь? - Ты меня заинтересовала. - А ты меня нет! Я вырвала руку и спрятала за спину. Но Сезара это только позабавило. С ленивой грацией мужчина направился к столику и взял сушеный фрукт. Его издевательская ухмылочка бесила. - Дорогая, я всегда получаю желаемое. – проговорил он, отправляя в рот очередную порцию цукатов. - Я тоже! И я желаю спокойно умереть от рук …этой сучки завистливой. - От Кристы? Зря надеешься. - Глаголь! – я старалась своим тоном показать всю серьезность своих намерений убраться отсюда в кратчайшее время. - Ну, так внимай, дорогая Линочка. Криста – моя девочка. Я дал ей ножичек и попросил, ну знаешь, убедительно попросил, всадить его в тебя. Опережу твои переживания, нет – ты не мертва, но твоя душа материализовалась в моем мире. Нож перенес тебя ко мне, словно портал межмирья. Конечно, Криста не хотела этого делать, но ты сама нарвалась и разозлила ее. Теперь ты здесь, со мной. В моей власти. Чем дальше мужчина это говорил, тем шире раскрывались мои глаза. То, что Криста вероломная язва, я предполагала, что Сезар, несмотря на лоск — тот еще гад. Я знала, но то, что они могут работать в команде – уму непостижимо. Хотя чему я уже удивляюсь? Темные, светлые – все своего рода утырки. - Как я могу попасть домой, если это возможно? - Ты дома. Точнее твое тело дома, а ты тут и моя. - Повторю, как я могу попасть домой? - Я еще не придумал, но, наверное, когда мне станет скучно с тобой. Великолепно. Я стала нервно расхаживать по комнате. Хотелось все рушить и переворачивать, рвать и метать. Улыбка, следящего за мной Сезара, еще больше выводила меня из себя. - Я не согласна здесь прибывать столько времени. - К чему эти истерики? Ты же знаешь, что я могу быть добрым и нежным, а могу и быть пожёстче. Интересно, когда я наблюдала за ним и Русланой – это он добрым был, а в схватке один на один злой? Думаю, что мое согласие не требуется, но сопротивляться хотелось. - Поешь, — прервал ход мыслей мой тюремщик. - Не буду. Я скорее с голода умру, чем что – то от тебя приму. - Здесь твоя душа, дорогая, умрет она – умрет и твое тело. Он был убедителен. Проверять не хотелось. Почему я не сбежала, после разговора с Александром Викторовичем? Нужно было бежать и не оглядываться, но здравая мысля приходит потом, говорила моя мама. - Меня будут искать. – схватилась за «соломинку» я. - Будут и найдут – дома, в постели, куда тебя отнесли Александр и Марк. Я понуро опустила голову, пусть думает, что смирилась. А в планах было придумать и проверить все возможные пути отступления и возвращения. Нужно вернуться домой, ведь я уверена, что там со мной Генри. Это его голос я слышала, приходя в себя. А в душе я отчаянно желала, чтобы он догадался обо всем и нашел варианты моего возвращения. Глава 16 Этот безумец не оставлял меня ни на минуту. Уединения не находилось даже в мыслях, казалось бы, его голос проникал всюду, даже в голову. - Дорогая, может, будешь финик или манго? Вкусный, сочный, как ты. Я представила себе финики: сморщенные и вяленые. - Сомнительный комплимент. Я посмотрела на мужчину и содрогнулась от омерзения. Он старательно слизывал сок со своих пальцев с выражением крайнего удовольствия. Извращенец не иначе. Первое впечатление было обманчиво. Сначала он предстал передо мной утонченным и интеллигентным мужчиной восточного формата, кто же знал, что на деле окажется извращенным садюганом. Каждое его движение, прикосновение доводили меня до дрожи ужаса. Виду я, конечно, не подавала. Ему ни к чему знать о моих слабостях и страхах. Все чувства держала в узде. Сам же Сезар особо не домогался, но все время пытался взаимодействовать: разговаривать, трогать, целовать… Вереница дней тянулась медленно и мучительно. С каждой минутой решимость росла все сильнее искать выход самостоятельно, ведь я не чувствовала больше присутствия Генриха или попыток меня вернуть. Мучитель был учтив, стараясь, с его слов, завоевать мое доверие и расположение, но веры в это не было. - Дорогая Линочка, посмотри на меня, открой глазки. - услышала я голос мужчины. Проснувшись окончательно, в тайне надеясь, что все это сон, я увидела склоненного обнаженного Сезара. Он смотрел мне в глаза, его загорелое тело красиво смотрелось на снежно-белых простынях… Неужели Стокгольмский синдром накрыл меня? Иллюзией влюбленности я не страдала, но постепенно он становился внешне все более привлекательным для меня, что крайне нежелательно. - Дай мне уйти. - Конечно, дорогая, в свое время ты уйдешь. Когда я разрешу… если сможешь и если захочешь. Я устало закрыла глаза. Сколько это может продолжаться?