Спустя буквально пару секунд я уже почувствовал, как по телу прошла волна расслабления, как зловещая буря, разыгравшаяся где-то внутри меня, нехотя улеглась, словно ее и не было. Неспокойная тьма устроилась во мне, словно заснувшая пантера в темной берлоге. Облегченно выдохнув, я перевел взгляд на смятую в руке банку. Ох уж ты моя спасительница! С этих пор без баночки за пазухой даже в туалет ходить не буду, а то что-то слишком часто меня стало накрывать, а газировка, вроде бы, вполне неплохо помогает совладать с этими приступами. Я очень надеюсь, что в дальнейшем они не будут усугубляться, и что мне по-прежнему будет хватать сил сдерживать своей волей эти порывы, иначе тогда по улицам мегаполиса прокатится настоящий мор. В очередной раз отмахнувшись от тревожных мыслей, задвинув подальше размышления о том, почему я снова не чувствую угрызений совести, угробив пятерых человек, я погнал своих марионеток дальше. Отсутствие переживаний, стыда или сожалений становилось слишком уж привычным. Это были только первые жертвы моей охоты, основная же добыча все еще ждет впереди… Глава 12 Петр сидел на роскошном мягком диване в обществе двух эффектных красоток, которые кокетливо хихикали над его плоскими шутками, кормили с рук, как султана, подносили ему сладкий коктейль с длинной трубочкой и аккуратно промокали рот салфеткой. Сам Вуянович пребывал в прекрасном расположении духа и наслаждался вечером по полной программе, чего с ним не бывало с момента… да с того самого момента, как этот ублюдок сломал ему руки. Он костерил себя последними словами, что пошел на поводу своего любопытства и подошел в тот злополучный вечер к Секирину. Серб давно слышал различные фантастические слухи об этом человеке, которые свято убеждали, что тот умеет разговаривать с мертвыми, и Петр просто хотел устроить ему маленькую проверку. А если б медиум ее прошел, то смог бы заработать на своем таланте столько, сколько ему даже в самом смелом сне не могло привидеться! Но вместо того чтобы радостно воспринять возможность заработать, этот поганый фраер решил понтонуться перед своей шкурой и послал его! А Петр, с тех пор, как взлетел на вершину своего нынешнего положения, отказов слышать не привык. По крайней мере от тех, кто по его мнению был ниже статусом. Однако попытка проучить зазвездившегося шоумена провалилась с громогласным треском. Причем, дважды за один день. Как оказалось, Секирин был не пальцем делан, и помимо предписываемых ему талантов умел еще махаться так, что герои боевиков бы удавились с зависти. Петр даже в самых смелых фантазиях не мог предположить, что кто-то способен в одиночку уложить одиннадцать человек. Да не просто каких-то левых проходимцев, а его личных спортиков, кто уже неоднократно себя зарекомендовал на разборках с дикарями. Но теперь ставки повышаются, и вряд ли Секирин сумеет сладить с ребятами Цыпина. Потому что он держит у себя в штате исключительно профессионалов, которым лучшие люди Вуяновича будут на один зуб. Петр это очень ясно осознавал и принимал как простую данность. И пусть на мокруху Цыпин и не пойдет, но дерьмо из Секирина выбьет крепко. А после этого он и для Хана станет бесполезным, поскольку не сможет в таком состоянии участвовать в «Бойне». Что уж там, он и защититься уже не сможет, когда к нему наведается жаждущий отмщения Серб с большой группой поддержки. Признаться, когда слухи о его неудачных разборках с Секириным дошли до главарей Золотой Десятки, (не иначе кто-то из своих же ослов проболтался) Петр уж думал, что его, в лучшем случае, сместят с занимаемой должности. Но вместо этого к нему проявили очень живой интерес к его беде, демонстрируя почти натуральное участие и даже сочувствие, в которые Петр ни на секунду, впрочем, не верил. За глаза над ним больше потешались и глумились, но все равно Вуяновичу очень польстило, что за него вписались первые люди Москвы, и стали разыскивать медиума. Правда потом что-то пошло не так. Когда нашли Секиринскую шлюху, то оказалось, что тупая стерва снимала ту злополучную драку на телефон, и это видео распространилось по Золотой Десятке быстрее, чем разлетаются по интернету вирусные видео с котиками. После этого, конечно, все прониклись, и смешки в его адрес прекратились, потому что уровень спортивной подготовки медиума заставил проникнуться даже самых крутых быков. Петр мог только этому порадоваться, если б не одно «но». А заключалось оно в том, что Хан, по-видимому, окончательно выживший из ума на старости лет, после просмотра решил, что Секирин должен заменить почившего Борова в предстоящих боях. Вуянович об этом когда услышал, то чуть не сгрыз от злости свои лангеты на руках. Но теперь-то уж этого медиума не спасет ничье заступничество! Очко, правда, сильно жмыгалось, когда он решил пойти против воли Хана, но жажда мести сумела убедить Серба, что он может провернуть небольшую подлость безопасно для себя. В конце концов, Хаим Шифман, на которого работает Цыпин, с авторитетом давно уже находится чуть ли не в состоянии войны, так что вряд ли они будут рассказывать, что Петр позволил себе вмешаться в планы преступного лидера. Настроение было настолько превосходным, что он даже не обращал особого внимания на осточертевшие лангеты на руках, из-за которых он не мог жить полноценной жизнью. И огорчало только то, что еще в ближайшие пару месяцев вряд ли сможет, потому что переломы оказались весьма сложные, и, если верить врачебным прогнозам, выздоровление не обойдется без нескольких операций. Мысли о долгом выздоровлении все же сумели перевесить благодушное состояние Серба, резко вызвав приступ гнева, который прошел по телу волной жара и отразился на лице злобным оскалом. Девки, сидевшие подле него, как увидели искаженное бешенством лицо клиента, сразу испуганно отстранились от Петра, приняв его гримасу на свой счет. — Успокойтесь, девочки, все хорошо, не обращайте внимания — почти промурлыкал Серб, возвращаясь к сладким мыслям о предстоящей мести, которые быстро вернули ему позитивный настрой. — Хотите я лучше анекдот расскажу? — Конечно, хотим! — С готовностью отозвалась одна из них, старательно натягивая на лицо свою дежурную улыбку. И снова настала идиллия. Красивые женщины, алкоголь, дорогие закуски. Если бы не руки, то Петр наверняка бы сейчас съездил развеяться в какое-нибудь шумное место, где можно потрясти деньгами. Но в таком виде он очень не любил показываться на людях, так что пришлось создавать маленький Эдем прямо у себя дома, но это, конечно, было совсем не то… Вуянович уже хотел было подвести девочек к кульминации сегодняшнего вечера, но его намерения прервала трель мобильного телефона, оставленного где-то в прихожей. — Лапушка, — обратился он к той, что сидела справа. Имени ни одной, ни второй он не знал, так что называл их просто всякими уменьшительно-ласкательными словами, — будь ласкова, принеси мне трубу. Девушка учтиво кивнула, улыбнулась, словно ничего приятнее для нее в этой жизни быть и не могло, чем поднести мобильник, и резвой козочкой убежала в направлении издаваемых телефоном звуков. Эх, хороши, чертовки, а главное как играют натурально. Серб про себя уже заранее для себя решил, что расплатиться сегодня с ними по высшему тарифу, а потом, чем черт не шутит, может даже еще пару раз их вызовет. Уж больно хорошо они стараются. И глаз радуется, и душа. Пока юная прелестница бегала за смартфоном, он уже перестал играть, но как только Петр взял его в руку, то он зазвонил снова. На экране отобразился номер разводящего из одной автомастерской, которая была одной из ключевых точек в инфраструктуре Серба. И этот звонок в такое неурочное время вряд ли мог означать что-либо хорошее, так что Вуянович уже заранее внутренне приготовился услышать какие-нибудь плохие новости. Нажав кнопку ответа и с некоторым трудом сунув себе телефон под ухо, смотрящий прижал трубку плечом, не желая при шлюхах разговаривать по громкой связи о делах. — Какого тебе хрена от меня понадобилось посреди ночи?! — Петр предпочел сразу перейти к сути и не тратить понапрасну время, не преминув высказать заодно и свое неудовольствие. — Серб, — отрывисто раздалось на том конце провода, — у нас проблемы. Большие. Ты нам срочно нужен на точке. — Какие еще, млять, проблемы?! Я тебе что, мальчик на побегушках, чтоб ты меня так дергал?! — Извини, но у нас тут полная жопа, без тебя не разрулим, иначе бы я не стал тебя тревожить. И действительно, вряд ли кто-то из его людей мог себе позволить подобную выходку, если бы ситуация не была крайне серьезная. — В общих чертах обрисуй хотя бы, чего мне ждать? — Вуянович начал злиться еще сильнее, потому что не любил сюрпризов, особенно если они плохие, а тут уже второй раз вместо конкретного ответа он получал какие-то обтекаемые формулировки. — Тут с товаром серьезные косяки. Вообще нетелефонный разговор. — Суки вы там все, ясно?! — Прорычал в трубку Петр. — Ждите, сейчас я подъеду и так вас, идиотов, нахлобучу! Опустив плечо и поймав ставшим уже привычным за эти долгие дни движением соскользнувшую с него трубку, Вуянович резко встал с дивана. — На сегодня все отменяется, девочки, — скорбным голосом сообщил Петр, — пока свободны, но на завтра ничего не планируйте, я еще позвоню. — Хорошо! — Ответили они почти хором, а потом переглянулись и тихонько прыснули в ладошки. Ни одна из них не заикнулась об оплате за уже потраченное время, потому что они прекрасно знали, что вопрос этот будет решаться не с ними. Их забота была понравиться и провести как можно больше времени с клиентом, а о финансах позаботятся другие люди. Не дожидаясь когда девушки уйдут, Петр выбрал в списке контактов одного из своих самых надежных людей, который периодически был еще и за шофера. — Да? — Раздался в трубке голос после нескольких гудков. — Аббас, мне нужно на одну точку попасть прямо сейчас, ты где? — Дома. Через пятнадцать минут буду. — Отлично, жду! Дав телефону соскользнуть с плеча в подставленную руку, Вуянович снова порадовался своему выбору. Работать с чеченцами одно удовольствие. Злые, агрессивные, по-военному исполнительные (не все, конечно, приходится иногда и выбирать, но всю шваль он отсеивает еще на ранних этапах), а самое главное, трезвые. Можно вот так позвонить посреди ночи и быть уверенным, что он не валяется в сопли ужратый, и может хоть за руль, хоть в рамсы. Вот и сейчас, несмотря на позднее время, Аббас уложился даже в меньшее время, и подъехал уже спустя десять минут, вместо обещанных пятнадцати. Похвальная пунктуальность и расторопность! Он помог Сербу открыть дверь, потому что в его состоянии это было не очень-то удобно, и быстро вернулся за руль. — В мастерскую? — Уточнил молодой чеченец у своего нанимателя. — Да, в главную. Получив ответ, Аббас ловко выкрутил руль и заложил крутой разворот, отчего его пассажир чуть не опрокинулся на бок. Твою мать! А вот это уже их минус. Водят машины они как сумасшедшие! Ночные дороги были практически свободны, так что их Лексус гнал свыше сотни километров в час, начисто игнорируя все дорожные камеры и даже сигналы светофоров, которые в Москве работали круглые сутки без ночных перерывов. — Что-то случилось? — Задал парень вопрос, когда они проехали километров двадцать. — Может, я братьям позвоню? — Нет, просто баранку крути, и не спрашивай лишнего. Вуянович не любил, когда его люди начинали проявлять излишнюю инициативность, и старался давить эти порывы на корню. Их дело выполнять то, что он говорит, а не думать. Но конкретно с Аббасом явно что-то произошло после того проклятого вечера, когда их всех отделал медиум. Вероятно, он все еще переживал из-за своего разгромного поражения, но сколько можно-то?! Если так пойдет и дальше, придется с ним попрощаться. А жаль, перспективный малый был, и свору своих соплеменников умело в узде держал всегда, а тут что-то размяк. До конечного пункта их поездки, Аббас не вымолвил больше ни слова, только с силой тискал руль, хмурился и поигрывал напряженными желваками, изредка бросая неопределенные взгляды на Серба. Но тому некогда было обращать на это внимание, потому что все мысли Вуяновича занимали какие-то возникшие из ниоткуда неприятности. Сейчас он больше гадал, что вообще могло произойти, и его предположения были одно другого хуже, отчего Петр напрягался с каждой секундой все больше. Какое-то нехорошее предчувствие грызло ему душу, заставляя волноваться и нервно тарабанить пальцами по коленке. Когда их автомобиль остановился напротив самой обычной с виду автомастерской, каких по огромной Москве раскиданы несметные тысячи, Серб, пребывая в тревожном нетерпении, сам открыл себе дверь и выскочил из салона. Это была его центральная точка в которой хранилось самое большое количество разнообразного товара. Отсюда наркота разъезжалась по столице, по пригороду, а иногда даже и по стране. Именно тут они прятали многокилограммовые грузы в покрышки, подвешивали в бензобаки, ныкали под приборные панели и еще кучу других мест, чтобы отвезти очередную партию на места сбыта. И если здесь вдруг возникли какие-то серьезные проблемы, то это грозило обернуться колоссальными убытками, а то и, не дай бог, срывом поставок. Пинком распахнув железную дверь и пройдя быстрым шагом через пропахший бензином и маслами зал, Петр целенаправленно проследовал в кубрик, где обычно и сидел заведующий мастерской со своими помощниками. Странно, но Серб не встретил еще ни одной живой души, пока проделывал свой путь. Они тут что, охренели совсем?! А если какой посторонний забредет и будет тут шариться? Ну-у-у, с-с-волочи, совсем булки расслабили, сейчас он их быстро приведет в чувство! Вуянович уже набрал в легкие воздуха, собираясь с порога покрыть матом этих ленивых филонщиков, с которыми он связался не иначе как по большому недоразумению. Но когда он на крейсерской скорости влетел в комнату отдыха, то слова застряли у него в горле. — Здравствуй, Серб, а я уже тебя заждался. Внезапно Петру стало так хреново, что аж подкосились ноги. Он готов был упасть на пол, но чья-то здоровенная лапа играючи подхватила его за воротник и удержала на ногах. Нет-нет-нет… этого не может быть! Как? КАК?! Секирин просто не мог здесь оказаться… это сон, просто обычный кошмар, этого нет на самом деле… потому что это просто невозможно! Но как бы Вуянович не пытался себя убеждать, как бы не старался проснуться, картина перед его глазами упорно не желала исчезать. Проклятый медиум был здесь! И он был не один, а в компании волчьего вида мужиков, в которой Секирин явно был главным. Петр был настолько перепуган, что даже не обратил особого внимания на то, что действовали они все в гнетущем молчании, не проронив ни единого слова. Вот пара мордоворотов провела мимо Вуяновича его водителя со скрученными за спиной руками. Вот его подвели к Секирину, и в воздухе вдруг на долю секунды пахнуло всепоглощающим ужасом, от которого у Серба чуть не остановилось сердце, и чеченец просто обмяк в чужой хватке. Петр каким-то шестым чувством осознал, что тот просто-напросто умер. Секирин убил его каким-то непостижимым образом, причем, судя по всему, даже не вспомнил, что когда-то с ним встречался. Господи… господи! Что здесь вообще происходит?! Серб принялся истово взывать к богу, клянясь всем, что у него только есть, что встанет на праведный путь, если только выберется из этой передряги живым. Пожертвует все свои деньги, уйдет в монастырь, да сделает что угодно, лишь бы не погибнуть вот так буднично и противоестественно, как только что умер Аббас! Секирин в это время блаженно зажмурился, будто испытал какое-то до невозможности приятное чувство и шумно втянул носом воздух, став похожим на хищника, который почуял запах крови. Вдруг, непонятно даже откуда, он выудил жестяную банку газировки, ловко открыл ее одной рукой, и осушил одним махом, даже не поморщившись. Потом он распахнул свои ужасные глаза, из которых, казалось, смотрела сама смерть, и уставился своим полубезумным взглядом на Петра. — Где Хан держит Алину?!