– А ты когда-нибудь хотел чего-нибудь… большего? Чем карьера, компания? – спросила она. – Нет, – мгновенно ответил он. – Ты хочешь сказать, что ты хотела? И чего же? Ей кажется, или он действительно понизил голос до интимного тона? Они посмотрели друг другу в глаза, и Гленна покраснела. Ее сердце застучало быстрее, но она постаралась сохранить спокойствие и профессиональную отстраненность. – Ну уж нет, даже не начинай! – произнесла она. «Руки прочь от Бродерика Стила», – напомнила она самой себе. – Но почему нет? – задумчиво произнес он, словно не заигрывая с ней, а разрешая некую загадку. – Берлинская стена пала. Что-то в его голосе заставило Гленну практически испугаться. И захотеть его еще сильнее. – Нет, нет, перестань! Сейчас это может все усложнить еще больше, чем раньше. – Разве? – Он лукаво улыбнулся, и на его щеках появились ямочки. – А ты сам не понимаешь? – Она опустила глаза, притворяясь, что рассматривает его ботинки. – Зачем добавлять напряжения в и без того напряженную ситуацию. Мы же уже не студенты, которые слишком много выпили на вечеринке. – Ты права. Мы больше не бунтующие дети. Мы – взрослые люди, которые прекрасно понимают, что происходит. Наши родители женятся, и нам придется по нескольку раз в год сидеть за одним столом. – Он наклонился к ней через стол, и его голос стал совсем низким: – Но на Рождество хотя бы есть омела[1]. Его слова парадоксальным образом привели к тому, что эмоции Гленны успокоились. То, о чем он говорил, было слишком… домашним. – Не смешно. Ты, конечно, соблазнителен как черт, и меня влечет к тебе, но я уже достаточно потеряла. И я не собираюсь ради тебя рисковать одновременно семьей и работой. – Мне приятно слышать, что мое влечение взаимно. – Он положил свои пальцы поверх ее на загривок ее собаки. – Но, как я уже говорила, ты достаточно умен. Ты не мог не понимать. – Она на мгновение сжала его руку и затем убрала ладонь. – Я не был уверен. В тот раз ты очень быстро сбежала – а ведь мне казалось, что мы провели восхитительные выходные вместе. – Это было… незабываемо, – покраснела Тленна. – В хорошем смысле. Но представь, каково бы нам было пойти против наших семей. Даже сейчас никто не может спокойно принять новость о том, что моя мать выходит замуж за твоего отца. – Ты тоже вышла замуж, – безэмоционально сказал Бродерик. – Очень быстро. – Да. – Она защитным жестом вздернула подбородок. – Но ты должен признать, что твоя репутация плейбоя возникла не на пустом месте. Таблоиды не могут придумывать все с нуля. – Сейчас таблоиды будут заняты сплетнями о наших родителях, и на нас самих у них не останется места. – Он провел костяшками пальцев по ее щеке, а затем вернулся к компьютеру. – Поразмысли об этом. Приглашение в его глазах нельзя было спутать ни с чем. Но нет, только не с ним. Не с Бродериком. С ним даже простое прикосновение все усложняет. Так уж повелось. Глава 4 Джек Стил, конечно, понимал, что будет сложно убедить собственную семью и детей Джинни в том, что объединить две враждующие компании – это хорошая идея. Но такого упрямого сопротивления не ожидал даже он. Его особняк уже скрылся вдали, и Джек глубже уселся в седло, надеясь, что размеренный ход лошади успокоит и его тоже. Верховая езда часто спасала его от того, чтобы окончательно потерять самообладание. Честно говоря, именно верховая езда спасла его от того, чтобы окончательно не спятить, когда его жена и дочь обе погибли в той авиакатастрофе. Бесконечное небо над головой служило ему святилищем. Прямо сейчас был день, и яркое солнце блестело на покрытых снегом кронах деревьев – и рыжих волосах Джинни, которая ехала рядом с ним. Раньше он мечтал, как они вместе поедут кататься, когда уже смогут появляться на публике, – и, по-хорошему, сейчас он должен был быть счастлив, но сегодня все было совсем иначе. Для Джинни он оседлал Ивушку. Джинни раньше не ездила на лошади, но у нее был к этому врожденный талант, как Джек и подозревал. Он посмотрел на то, как уверенно она держится в седле и как солнце играет на ее волосах, выбивающихся из-под капюшона парки. Как она красива! Он подумал о том моменте, когда можно будет снять с нее одежду и насладиться видом ее восхитительного тела. Он вспомнил о том дне, когда они впервые оказались наедине на той конференции в Джуно. Они посмотрели друг на друга, и воздух заискрился… Он пригласил ее выпить, она согласилась… И вот теперь они здесь. Вместе. Обручены. Джек глотнул морозного воздуха и постарался вернуться к текущему моменту. К их первому выезду вместе. Он мечтал о том, что теперь таких выездов будет бессчетное количество. Но сначала нужно примирить их семьи. Черт побери! Он поскреб подбородок рукой в перчатке. В конце концов, они взрослые люди, а их партнеры умерли несколько лет назад. И Джек отнюдь не собирался в могилу, он был еще в полном расцвете сил. Может, он мог бы влюбиться в кого-то другого, кто не носит фамилию Миккелсон… Но жизнь всегда подбрасывала ему сложные задачки. Он знал, что счастье найти нелегко, и был готов пойти на что угодно, чтобы его сохранить. Он снова посмотрел на Джинни: – Спасибо, что осчастливила сегодня мой дом своим визитом. – Скоро он станет нашим общим домом, – улыбнулась она. – Так и есть. – Джек до сих пор не мог поверить, что она согласилась переехать к нему. – Но мы можем построить новый, если хочешь. Или если это поможет твоим детям принять ситуацию. Джинни окинула взглядом все поместье, от огромного особняка до посадочной площадки у озера. – Здесь очень красиво. И я обещаю не наводить сразу свои порядки, чтобы не расстраивать твоих многочисленных отпрысков. – Мой дом – твой дом, – твердо произнес Джек. – И ты можешь поступать как заблагорассудится. Джинни вздохнула, и от ее дыхания поднялся пар. – Ах, если бы это было так просто. Ты уверен, что готов к этой схватке? И к ее возможным последствиям? – Ничего в этой жизни не давалось мне легко. И моим детям тоже. Когда они оправятся от удивления… – От шока, – поправила Джинни. – Ну, можно и так сказать. – Джек не смог удержать смешок, когда вспомнил, какие выражения лиц были у Бродерика и Гленны. – Все прошло не по плану, тут не поспоришь. Джинни тоже рассмеялась, и он почувствовал, как внутри у него теплеет. Черт побери, что-то он становится слишком сентиментальным! Он потянулся к поводьям лошади Джинни и оставил обоих животных. Затем он прикоснулся к кончикам ее волос и заправил их под капюшон, а потом аккуратно прикоснулся к ее шее. – Я не перестаю поражаться, какое чудо мы обрели друг в друге. Джинни коснулась его запястья. – Да. Я не ожидала снова найти это в этой жизни. – Я ни за что от тебя не откажусь. – Даже если это поставит под угрозу твою компанию? – А твою? – Нашу, – снова улыбнулась она. – Как дом. – Вот именно. – Он обхватил руками ее талию. – Теперь мы играем в одной команде. – Она наклонилась к нему. – Да. И наши семьи обязаны это принять. Никаких больше раздельных собраний. Теперь они должны научиться взаимодействовать – если у этого плана со слиянием вообще есть шансы на жизнь, им это пригодится. – Ты совершенно прав. – Она поцеловала его в губы, и это было чертовски возбуждающе. – И чем раньше это случится, тем лучше. Потому что я люблю тебя, Джек Стил. – И я тебя люблю. – Он притянул ее к себе, предварительно крепко сжав поводья обеих лошадей – на всякий случай. – И знаешь, что еще? – Что? – Я хочу тебя. Прямо сейчас. К счастью для них, до ангара оставалось всего ничего. Гленна нервно схватилась за подлокотники кресла. Она была в поместье Стилов на первом общесемейном собрании и чувствовала себя совершенно не в своей тарелке. Хотя не то чтобы все остальные уже чувствовали себя одной семьей. Гленна, ее сестра Алайна и их невестка Шана старались держаться поближе к матери. А хозяйки дома из семьи Стил – Наоми и Делани – словно две колонны, возвышались в другом конце комнаты, по обе стороны от мини-кухни. Внешне они были удивительно похожи друг на друга, хотя Наоми, по слухам, любила разгульные вечеринки, а Делани весьма серьезно относилась к своей профессии экологического эксперта. Все мужчины были снаружи – отправились на верховую прогулку. Сегодня день был теплым, так что снег слегка подтаял и солнечные лучи отражались от него особенно ярко. В целом это вполне напоминало обыкновенную семейную вечеринку в их собственном доме, просто народу было в два раза больше. Гленна видела в окно, как два ее брата уверенно едут вместе с пятью Стилами. Но больше всего она смотрела на Бродерика – он привлекал ее внимание, поскольку был выше всех окружающих. Его воротник был поднят, и теплая овечья шерсть согревала шею. Поводья он держал расслабленно и уверенно. Конь Бродерика, Абакус, привлекал почти столько же внимания, сколько и седок. Они хорошо подходили друг другу. Даже жест, которым этот гнедой скакун потряхивал гривой, выдавал его свободную и своевольную натуру. Бродерик и его конь выглядели как одно целое – наверняка у них не возникает никаких сложностей с тем, чтобы найти взаимопонимание. С чем вообще этот человек не мог бы справиться? Гленна положила руку на холку своей собаки, чтобы успокоиться. Вчера она всю ночь размышляла о предложении Бродерика. Но должен же он понимать, что они не могут просто продолжить с того же момента, где закончили!