Я давал им желаемое, а после шлепал по попе и увольнял, мне нравилось смотреть, как в их глазах разбивались надежды на серьёзные отношения с богатым Буратино. В эту минуту меня вдруг осеняет. Вот что есть в Еве. То, чего я не видел в других. Есть две категории женщин. Те, которые меня боятся и избегают. И те, которые хотят затащить в постель, чтобы пользоваться моим влиянием и деньгами. Ева не относится ни к одной категории. Я видел, как другие при личной беседе пытались понравиться мне, заворачивали волосы за ухо, говорили тонким голосочком, смеялись. А она нет. Ничего не сделала. Разделась по моему приказу, но осталась равнодушной. Не могу понять: в чем причина ее странного поведения? Девушка из такого места особенно нуждается в покровителе… В муже, который ее оттуда вытащит. А ей все равно как будто. Черт возьми. Возможно, я идиот и это просто ее тактика привлекать мужчин. Но она на меня подействовала. Беру телефон и перезваниваю. Когда писклявый женский голос произносит «Алло», я кратко сообщаю: — Я буду на аукционе Евы Кольцовой. Запишите меня. *** И вот я снова тащусь по этим ухабистым дорогам, но на этот раз не за рулём. Взял водителя. А ещё очень много денег наличными. На всякий случай. Это безумие, на самом деле. Одно дело – просто купить себе жену, которую выбрал. И совсем другое устраивать из этого представление. Соревноваться с другими, удваивать ставки. Внутри бурлит злость. Я не могу проиграть этот аукцион. Я обязан выиграть. Подъезжаю и просто не верю своим глазам. Огромная парковка перед зданием усеяна машинами. Почти все автомобили премиум класса. Про себя ругаюсь самыми нецензурными выражениями. Меня не перестаёт колотить. Хочется уже купить и поехать домой. И больше никогда здесь не появляться. Вхожу и не могу протолкнуться. Толпа мужчин разделилась по группам и беседуют по разным столикам, перекусывают. Оглядываюсь по сторонам, не знаю куда дальше идти. Очень много мужчин за шестьдесят, но есть и ровесники. Меня не радует их компания. Встречу знакомого — вопросов потом не оберёшься. Раздаётся какой-то звук, все замолкают, на лестницу выходит Эмма, приглашает всех на третий этаж. Мы поднимаемся. Нас провожают в помещение что-то типа кинотеатра или театральной сцены. Все ещё хуже, чем я представлял. Выкупить ее у одного – труда не составит. А вот у тысячи других — уже задача сложнее. У меня очень хорошие доходы, очень. И все-таки я могу ее упустить. Я протираю рукой влажный лоб и пытаюсь успокоиться. Никогда не был азартным человеком: что происходит со мной сейчас? Дрожь в груди не унимается. Начинается аукцион. Одну за другой на сцену выводят девушек. Повсюду слышатся радостные вопли и визги. Всем, видимо, весело. Один я злюсь, и невидимая струна внутри продолжает все больше растягиваться. Каких-то девушек покупают, каких-то нет. Некоторых очень дорого. Но ещё ни разу не была названа сумма, которую я не мог бы побить. Наконец, ведущий называет ее имя. И я впервые сосредоточенно смотрю на сцену. Еву выводят не как всех остальных — в белом платье. А черт возьми: в красном! Которое идеально подчеркивает ее красоту. Встречаюсь с Евой взглядом. Струна в груди начинает уменьшаться. В зале полно народу, и все-таки она посмотрела на меня. — А это наш особый экземпляр, — говорит ведущий. Почему-то хочется двинуть ему по роже. Называют первоначальную ставку. Перебиваю. Мужчина, на вид ровесник моего отца, с длинной седой бородой (чем, кстати, тоже напоминает моего «батюшку») поднимает руку и называет свою сумму. По залу проносится возглас удивления. Самая большая за сегодня (если я ничего не упустил). Я перебиваю ставку. Леонид М. (так именует ведущий моего «соперника») набавляет снова. Я отвечаю. Все остальные молча наблюдают за нашей схваткой. Значит, это и есть тот второй, который ее «забронировал»? Захотелось на старости лет попробовать молодую девочку? Она же ему не то, что в дочери, она ему во внучки годится. Старый извращенец. Со мной ей будет в тысячу раз лучше. Так. Мне все это пздц как надоело. Задерживаю взгляд на Еве. Непонятно, о чем она думает. Смотрит куда-то в сторону, как будто мы сейчас не ее купить пытаемся. Руки сзади в замке.