– Это китайская машина? – Что вы? Это, как и в большей части мира, наша разработка и китайская сборка по нашей лицензии. Точнее, харбинская сборка. – Прикольно. Я глянул на себя в зеркало. Да, от этой рожи я успел отвыкнуть. Ну, здравствуйте, Андрей Владимирович! Давно не виделись. А годочков мне и здесь прибавилось. Не очень много, но морщинки пошли, да и волосы седые имеют место быть. Лет сорок, может чуть больше. Пацан. Даша повела машину, а я откинулся на спинку мягкого сиденья, попытался собраться с мыслями. – Я сейчас вас довезу и сразу же позвоню вашей жене. Всё будет хорошо, – как маленького ребенка успокаивала меня Даша. Но не успокоила, а еще больше сбила с толку. Так у меня еще и жена есть. Совсем здорово. – Спасибо, Даша. Думаю, не стоит беспокоить мою супругу. Надеюсь, что за пару часов это пройдет. – Конечно, – не стала спорить она. – Но лучше, если рядом будет близкий человек. Я заткнулся. Слишком многое было непонятным. Непонятным был даже сам город. Что-то радовало, что-то не очень. Город и был зеленым, но теперь мы ехали по настоящему саду. Знакомые очертания Политена – политехнического института – были узнаваемы. Но вокруг них было множество зданий, окруженных невысокими и уютными жилыми домами. Во дворах бегала детвора. Перед зданиями активно тусовалась молодежь явно студенческого облика. Успел разглядеть табличку на автобусной остановке: «Хабаровский научно-технический центр». Круто. Не обнаружил по пути знакомых пятиэтажек на Рыбаке. Вся улица была застроена домами, первые этажи которых занимали самые разные мастерские, в основном по металлу, но были и ювелирные, и еще какие-то. Кроме них только какие-то кафешки, магазинчики. Все небольшое, уютное, соразмерное. Зелени тоже хватало. «Кузнецова улица» – гласила табличка на доме, возле которого мы остановились на светофоре. С радостью увидел, что исчезло СИЗО на улице Знаменщикова, едва ли не в центре города. Это было правильно, наверное. Во всяком случае, меня оно всегда раздражало. Зато пропали и «генеральские дома», которыми была застроена улица Серышева. Я не сталинист, но в сталинском ампире нечто было. Хотя бы то, что именно в этих домах была моя прежняя квартира. Исчез даже штаб военного округа. Улица была застроена зданиями, более всего подходящими под определение «торговые или выставочные центры». Проехали изящную высотку с вывеской ИТА «Губерния». То, что я издали принял за перестроенный окружной военный госпиталь, оказалось концертным залом. – Здесь проходит Международный джазовый фестиваль. А в прошлом году и Всемирный фестиваль любительского фильма был в этом здании, – проговорила Даша. – А на Международном фестивале было три заблудившихся китайца и один спившийся саксофонист из Владивостока? – Что вы?! – даже тормознула от возмущения девушка. – Это самый… Ну, один из самых представительных фестивалей в мире. – Потом с грустью посмотрела на меня и продолжила: – Я всё-таки позвоню вашей супруге. Я решил, что дальше умнее будет молчать: меньше глупостей скажу. Кстати, мне попалось уже три небольших здания с вывеской «А.В. Степанов и Ко». Интересно, это и есть мои мастерские? Опа, вот и растяжка с рекламой: «Андрей Степанов – эксклюзивные украшения из металла». Тоже неплохо. В этом хоть я понимаю. В целом город стал красивее и зеленее. Исчезли следы советской архитектуры. То ли этого этапа в России удалось избежать, то ли он оказался не столь чудовищным. Хотя, к счастью, здания, в стиле модного в 1930-е годы функционализма имели место быть. Были и мои любимые домики в центре города из красного и черного кирпичей. Ощущение поразительное. Знакомый незнакомый город. А кафешек-то сколько. Помню, в пятницу найти место в хорошем ресторанчике было изрядной проблемой. А теперь – мама дорогая! – кафешка на кафешке. И все не пустые. И магазинчиков море. Есть несколько больших. Вон вижу, бывший магазин «Кунста и Альберса» остался, с Меркурием над входом. Но в основном небольшие, опрятные магазинчики. Много художественных. Картины выставлены перед входом. А иностранцев сколько! Словом, мне здесь нравится. Остаюсь. Только с работой разберусь. Главное, что-то решить с женой: перспектива жизни с незнакомым человеком меня не прельщала. Ладно бы флирт. Но жена – это всерьез и надолго. И постойте, а где Люда? Нас же должно было обоих перенести. Наконец, после долгого блуждания Даша припарковала машину перед небольшим домом в три этажа, стоящим на месте бывшего института физкультуры. Похоже, что с третьего этажа здесь и Амур можно увидеть. – Приехали. Ваша квартира третья в первом подъезде. Доберетесь? – Конечно. Спасибо вам! Вы-то как доберетесь? – Не волнуйтесь. Я на соседней улице живу. Работаю дома. Собирались показ объекта провести. А тут… – Она замолчала. Я понял так, что мой нежданчик создал определенные проблемы. Ну, извините. Я тут, понимаешь, Приамурье спасал. Можно сказать, собой жертвовал. Потерпите денек, пока я въеду в эту реальность. – Хорошо. Еще раз спасибо! Распрощались. Машину оставили во дворе. Ключ лежал, как и всегда в прошлой жизни, в заднем кармане джинсов. Подошел. А что, квартирка миленькая. Хорошо, что мои вкусы не сильно изменились с прошлого раза. Так, что тут у нас? Спальня, кабинет, гостиная. А это что? Похожа на детскую, которой перестали пользоваться. Много раз такое видел. Дети уехали куда-нибудь, например учиться. А родителям страшно трогать даже детские каляки-маляки. Похоже, вот этот парень и эта милая девушка – мои дети. Хорошие ребятки, принимаю. Эх, мне бы какой-то путеводитель. Стоп. Интернет. Отвык я от этого в безынтернетную эпоху. Если он есть, то это же замечательный путеводитель. Где у нас может быть компьютер? Конечно, в кабинете. Включаем и… Пароль вспомнил легко: у меня он везде был один и тот же. Пальцы сами набрали. Подошло. Посмотрел на рабочие файлы. Я, оказывается, художник по металлу. Делаю всяческие украшения, имитацию старого оружия и прочее, и прочее, и прочее. Посмотрел номенклатуру продукции. Клиентскую базу. Дела у меня очень даже. Оборот? Вполне приличный. Понятно, что мог и спонсором выступить. Залез на сайт предприятия. Классно, что он есть. Так, я у нас – гениальный директор. В смысле генеральный. А вот фото моих коллег. И имена есть. Стоит запомнить. Блин. Про мастерские я посмотрел, а про город? Открыл сайт города. Вау! Хабаровск (устаревшее название – Кузнецк) – крупнейший город Приамурского края. Является международным центром научно-технических инноваций, живописи, музыки, театрального искусства. В городе находятся крупнейшие научно-технические бюро, известные ювелирные мастерские, центры художественного литья и обработки металлов. Скоростные железные дороги связывают город с Сибирью, европейской частью России, Китаем, Кореей. Аэропорт – один из крупнейших в Северной Евразии. Традиционно тесные связи с Северным Китаем, где располагаются индустриальные мощности, ориентированные на инженерные центры Приамурья. В Хабаровске проживают и работники добывающей промышленности, чьи предприятия расположены в северных районах Востока России (вахтовый метод). А с Приамурьем что? В принципе, уверен, что всё в порядке. Трудно представить процветающий Хабаровск и вымирающее Приамурье, но всё-таки. Класс! И здесь всё в порядке. Добыча драгоценных цветных и черных металлов, деревопереработка, многопрофильное сельское хозяйство. Единая транспортная и энергетическая система с Китайской Республикой. Владивосток – крупнейший порт северного побережья Тихого океана в Евразии. По масштабам превосходит все другие порты региона. Основные конкуренты на южном направлении – Шанхайский порт и Сингапур, на Северном морском пути – порт Петропавловска-Камчатского. Является центром молодежных субкультур, местом проведения крупнейших рок-фестивалей. Благовещенск – крупнейший сельскохозяйственный центр, центр агрономической науки. Более тысячи разработок Благовещенского агротехнического центра получили всемирное распространение. Ух ты! А это что? Город Пермск, известный как город на Заре, крупнейший музей архитектуры под открытым небом. Известен драматическим и экспериментальным театром, вокальной школой, архитектурными мастерскими. Развитая индустрия гостеприимства. В год более десяти миллионов туристов. То есть это Комсомольск? Похоже, так. Что у нас в стране делается? Начал копаться в файлах. Интересно, «Википедия» в этом мире есть? О, что-то похожее. Что это у нас? О братской помощи Приамурья китайскому народу. Ого! В период восстания тайпинов значительная часть населения страны бежала на север, где беспорядки были пресечены с помощью отрядов из Приамурья и населения территории, вооруженного оружием с Амура. Отсюда началось возрождение новой государственности Китая. Власть маньчжурского императора была свергнута. К власти пришло национальное правительство, которое в союзе с Россией смогло дать отпор интервенции иностранных держав. В этот период была заложена крепость Владивосток – русский оплот независимости Китая. Вот это уже интересно. Не воспользовались восстанием, чтобы присоединить неразмежёванные территории, а спасли соседа в трудную годину. Мне это нравится. О, дальше еще интереснее. Во время Смуты в России, после Великой войны в Приамурье по инициативе есаула Нерчинского полка Григория Семенова возникает политическое движение, позволившее объединить все разумные силы страны. Его отряды и примкнувшие к ним отряды сибирских добровольцев, монгольских и китайских союзников стали ядром, вокруг которого сложились Силы восстановления порядка на территории России. К 1922 году порядок был восстановлен на всей территории страны от Варшавы до Владивостока и Порт-Артура, от Архангельска до Кабула. Попытка иностранных держав вторгнуться на территорию России была пресечена, как и ранее, с помощью вооруженных сил Приамурского генерал-губернаторства была пресечена попытка вторжения в Китай. На учредительном съезде выборных губернских представителей была учреждена новая страна – Российская Федерация. Губернии выбирают Высший совет, координирующий внешнеполитическую деятельность, совместную безопасность, обеспечивают функционирование транспортной, финансовой и информационной системы. Совет определяет правила взаимодействия между губерниями, между губерниями и центром. Возглавляет совет председатель, избираемый на год из числа членов совета (избираются на четыре года). Во внутренних делах губернии сохраняют полную самостоятельность. Губернатора выбирает круг выборщиков. Тоже неплохо. Насколько я помню, Семенов хотел возродить империю Чингисхана, только с русскими вместо монголов. Но здесь он, видимо, был немножко другой. Хотя судя по жизнеописанию, не менее лихой дядька. А вот и про меня. Первый импульс к развитию Приамурья дал первопроходец Онуфрий Степанов по прозвищу Кузнец. В честь него предполагалось даже переименовать столичный город территории. Однако переименования не произошло, поскольку дать имя своего друга Е. П. Хабарова городу предложил сам Степанов. Основатель города обладал необычным для того времени умением договариваться, находить условия для взаимовыгодных компромиссов. Вся его жизнь была подчинена одной цели – процветанию любимого края. Именно он заложил основу добрососедских отношений с Китаем, позволивших последнему справиться с неурядицами в период восстания тайпинов. В результате, хоть власть маньчжурской династии и была сброшена, национальное правительство смогло в кратчайшие сроки восстановить спокойствие на всей территории страны. С этого времени именно союз Российской Федерации и Китая стал сначала значимым, а потом и определяющим фактором новой мировой политики, построенной на отказе от конкуренции в пользу солидарности. И именно Степанова можно считать родоначальником восточного направления политики России. Я откинулся в кресло. Блин, хорошо-то как. Почти фантастическое везение. Не просто увидеть результаты твоей жизни, но прочесть о них. Захотелось выпить. А что? Имею право. «Кто воевал, имеет право у тихой речки отдохнуть». Поднялся, поискал глазами бар. Так, мыслим логически, где он у нас может быть? Явно не в кабинете. Скорее, в гостиной. Точно, вот он. Достал бутылку виски, нашел на кухне лед и стакан. Как поток холодной воды за шиворот прозвучал звонок в дверь. Мама дорогая, это же моя жена! Ну, в смысле жена Андрея Владимировича. А тут ее благоверный водку, точнее виски, пьянствует. А и шут с ней! Пошел к двери. Долго ковырялся с задвижкой. Видимо, запер от души. Ну, тетка, я тебя не хочу. Мне тебя не надо. Ведь остальное так хорошо. Исчезни, пожалуйста. Тетка исчезать не собиралась. Зазвонила еще раз. Как назло, задвижка поддалась, и в двери оказалась моя взъерошенная физиономия. А перед дверью стояла… Люда. Я схватил ее, закружил по квартире, заржал самым громким и идиотским голосом. – Людка! Людка! Людочка! Наконец, эмоции немного схлынули. Я поставил свою жену, неожиданно оказавшуюся любимой, на пол. Она медленно провела по моему, опять другому, лицу. – Андрюша, Андрей мой! Мой любимый! Мы снова вместе. Легкий, почти летний ветерок откинул занавеску с двери на балкон. И в огромное балконное окно нам открылся вид на реку, нашу реку. Амур гнал свои воды куда-то в неведомую даль, гнал века и тысячелетия. Вокруг него селились народы, возникали и рушились империи, а он всё тек, всё ждал, когда люди поймут, что договариваться лучше, чем соперничать, что жить надо вкусно и несуетно, что самое прекрасное – это огромная река в обрамлении сопок, гигантскими уступами спускающихся к ней. Есть мир, есть река, есть мы, а значит – продолжение следует.