– Вы хотите поехать туда? – Голос таксиста звучит немного напряженно. – Я хочу поехать туда. Как только такси начинает движение, Кит чувствует резкую боль в желудке. Как будто кто-то с нажимом вкручивает ему в кишки винт, загоняя его все глубже. Боль становится все сильнее. Он надавливает правой ладонью на живот и прижимается лицом к прохладному стеклу окна слева, пытаясь выровнять дыхание. Он не может сделать вдох, и его рот беспомощно приоткрывается. Он чувствует, будто его кровь застыла в жилах. – Вы в порядке, господин клиент? – Водитель обеспокоенно смотрит на него в зеркало заднего вида. Кит не может произнести в ответ ни слова. – Если вас тошнит, пожалуйста, скажите. Я остановлю. Крепко зажмурившись, Кит сосредотачивается на своем дыхании. Его зубы стучат. «Холодно», – думает он, и его тело начинает сотрясать крупная дрожь. Он сует руку во внутренний карман пальто и нащупывает давно лишившуюся обложки истрепанную книгу. Крепко сжимает ее в пальцах. «Все это вздор, и нечем тут было смущаться! Просто физическое расстройство». Вне всяких сомнений, сейчас в любую секунду появится призрак и насмешливо сообщит ему, что все дело в его чувстве вины. «Это твое раскаяние, не так ли?» – с презрением скажет он. Пятнадцать минут спустя такси останавливается. – Здесь вам будет удобно? – спрашивает водитель. – Сейчас идите налево, на следующем перекрестке сверните направо – и сразу окажетесь перед зданием, которое вам нужно. Кит осматривается, сверяется со своей картой. Понемногу он возвращается в свое обычное состояние. – Не хотите ехать до самого здания? – Там прямо перед входом растет много криптомерий. Посмотрите туда, и вы тоже их увидите, господин клиент. – Водитель отворачивает заросшее трехдневной щетиной лицо и указывает пальцем влево и немного вверх. – У меня ужасная сенная лихорадка. Если я еще немного приближусь, мне будет очень плохо. – Плохо? – У меня начнут слезиться глаза. Я могу попасть в аварию. – Сейчас ноябрь. Разве пыльца все еще летит? – Тише. Не нужно так говорить, или пыльца вас услышит. «Этот водитель с заросшим щетиной лицом может с легкостью быть одним из моих гостей», – едва не начинает подозревать Кит, но знает, что это не так – он еще не настолько отделился от реальности, чтобы этого не понимать. Кит достает из своего кошелька нужную банкноту и передает ее водителю, затем выходит из машины. Такси набирает скорость и в мгновение ока исчезает из виду. «Должно быть, он и впрямь так сильно боится этой пыльцы». Повернув налево, Кит оказывается на узкой улочке. На ней едва ли хватило бы места, чтобы человек мог разминуться с машиной. С обеих сторон тянутся унылые здания с грязными стенами. Вскоре здания расступаются, и Кит выходит на более просторную и светлую дорогу. Должно быть, это главная улица. В двадцати метрах впереди он видит припаркованный на правой стороне кроссовер. Машина повернута к нему передом и стоит наискось, заехав колесом на обочину. С водительского сиденья выпрыгивает молодой парень. Кит мгновенно скрывается в выемке стены ближайшего к нему здания. Молодой человек, вышедший из машины, худощав и движется с грациозной ловкостью. Его осторожные плавные движения и мягкие волосы делают его похожим на кошку. Кит узнает его лицо. «Цикада». Это лицо молодого человека с фотографии, которую показывал ему Иваниси. Цикада Угнанный им кроссовер имеет плавный ход и развивает приличную скорость, так что совсем скоро он подъезжает к зданию. Оно находится точно там, где и сказала Момо. Пять этажей, темно-серое от сажи. Все окна мутные и совершенно не прозрачные – должно быть, из-за толстого слоя грязи. Подобно сочащейся крови, из трещин в его стенах подтекает вода. Цикада проезжает мимо здания и на первом перекрестке поворачивает налево. Шины издают тихий скрип, но сейчас не время об этом беспокоиться. Он движется еще несколько метров, заезжает на обочину и останавливает машину, оставляя ее припаркованной под углом. Уже собираясь выйти, замечает шерстяное одеяло на заднем сиденье. Рывком поднимает его. «Лучше бы там никто не прятался», – думает он, но там стоят всего лишь две картонные коробки. Цикада снова накрывает их одеялом, открывает дверь машины и выходит на улицу. Он направляется обратно – ко входу в здание. На другой стороне улицы видит рощу криптомерий. Деревья как будто источают мрачную и угрожающую силу. Они растут плотными рядами, каждое возвышается на сорок-пятьдесят метров над землей. Трудно сказать, насколько далеко простирается роща, но она кажется довольно протяженной. Стволы темного красно-коричневого цвета устремляются прямо вверх, увенчанные остроконечными коронами из хвои. «Они подобны копьям, – восхищенно думает Цикада, – пронзающим небо». Они раскачиваются на ветру, их хвоя тихо шелестит. Теперь они напоминают ему гигантское животное, шагающее по земле и сердито вздыбившее шерсть. В этот самый момент прямо впереди он видит приближающийся фургон. Бросается за угол и скрывается из виду. Напрягает слух. Фургон останавливается. Доносится женский голос. Цикада осторожно выглядывает из-за стены, подсматривая. Женщина открывает заднюю дверь фургона. Из нее появляются двое мужчин. Они не теряют времени и очень быстро скрываются в здании, так что Цикада не успевает ясно разглядеть их лица, но они несут какой-то груз. Затем он видит, что это не какой-нибудь обычный груз: это человек, крепко связанный по рукам и ногам. «Ага, вот этот знаменитый сотрудник… – Цикада в волнении облизывает губы. – Неразговорчивый, упрямый, злосчастный сотрудник, которого они сейчас будут пытать». Проводив взглядом отъезжающий фургон, он направляется к зданию. «Ладно, хорошо, в любом случае держись, Цикада. Сделай все, что в твоих силах. Не проиграй». Слова Иваниси крутятся у него в голове. «Я справлюсь наилучшим образом и без твоих напоминаний». Площадка перед входом выложена белой плиткой. Повсюду валяются сплюнутые жевательные резинки и сигаретные окурки. Цикада заходит внутрь, подходит к лифту, видит, что тот остановился на пятом этаже, разворачивается на пятках и быстрым шагом выходит из здания. Он направляется к пожарному выходу. Конечно, было бы гораздо проще подняться на лифте, но, если он вызовет его с первого этажа, кто-нибудь наверху может это заметить. Тогда они будут наготове и встретят его, и ситуация сложится не в его пользу. Цикада аккуратно взбирается по пожарной лестнице, стараясь не производить лишнего шума. Оказавшись на пятом этаже, открывает аварийную дверь и проскальзывает внутрь. За дверью тянется коридор, в дальнем конце которого виднеется лифт. Пройдя по коридору, Цикада оказывается перед тяжелой и крепкой на вид дверью с левой стороны. Прижимает ухо к панели матового стекла рядом с дверью, пытаясь получить представление о том, что происходит внутри. Кажется, там нет толпы народа. А когда он подсматривал за фургоном, из него вышли только женщина и двое мужчин. Ударом плеча он настежь распахивает дверь и врывается внутрь, сжимая в руке нож. Когда рассчитываешь на внезапную атаку, главное – это скорость. Комната освещена флуоресцентными лампами, но они, должно быть, неисправны или уже давно исчерпали свой срок службы, поскольку не дают достаточно света. Однако ему все же удается рассмотреть обстановку. Сидящая на офисном стуле в самом центре помещения женщина поворачивается к нему. Сперва она выглядит просто потревоженной, но затем замечает Цикаду, и ее глаза расширяются. Он не опоздал. Цикада стремительно бросается к ней, одновременно замечая человека, скорчившегося на матрасе. «Я пришел спасти тебя, братец». Он схватывает обстановку и расстановку сил единой картиной, видит двоих мужчин, стоящих рядом с пленником. Все его чувства обострены до предела. Как он и предполагал, в помещении находятся только одна женщина и двое мужчин. Больше никого нет. Женщина, раньше сидевшая на офисном стуле, теперь неестественно прямо стоит рядом с ним, застыв в напряжении. «Сначала женщина». Цикаде легко дается это решение. Ни у одного из мужчин нет пистолета. На руках того, который стоит слева от матраса, надеты черные кожаные перчатки, а у того, который справа, в руке инструмент. Молоток. Если у кого-то и есть пистолет, то у женщины. Чем более хрупкой и слабой выглядит женщина и чем более невинное она строит лицо, тем вероятнее прячет у себя оружие. Цикада подскакивает к ней и с размаху бьет ее кулаком в челюсть. Она падает на пол; на ее лице написано такое изумление, словно ее никогда в жизни не били. Черные туфли на высоком каблуке слетают у нее с ног. Цикада не ошибся: у нее действительно был при себе пистолет, потому что теперь он с громким стуком падает на пол и, скользя по плитке, отлетает в угол. Один из мужчин бросается вперед. Лезвие ножа Цикады, сверкнув, описывает в воздухе дугу. Положение шеи мужчины в пространстве, докуда Цикада может достать своей правой рукой; длина лезвия, расстояние до противника – он просчитывает все без исключения. Взмахивает ножом, представляя, как рассекает им подвешенную перед его глазами простыню. Привычное движение, которое помнит каждая мышца его тела. Отточенное и закрепленное годами практики, когда Цикада рассекал ножом подвешенные к потолку лоскуты ткани. Он делал это с тех пор, как начал работать на Иваниси. «Каждый день тренируешь свои броски и выпады, прыгая по татами, прямо как игрок в бейсбол. Ты похож на профессионального спортсмена», – подшучивал над ним тот. Лезвие вонзается мужчине в шею. Цикада чувствует, как оно проходит через кожу, проникает вглубь плоти, рассекает сонную артерию, втыкается в кость. Мужчина таращится на Цикаду, его рот открыт, движения останавливаются. Язык дергается, но он не может произнести ни звука. Его глаза затуманиваются. Из раны выступает кровавая пена, а затем кровь вырывается гейзером, как будто кто-то сначала пальцем зажал поливальный шланг, а затем резко отпустил. Цикада отталкивает мужчину. Его тело валится на пол, замирая в стремительно растекающейся по плитке луже крови. Цикада принимает исходную позу и поворачивается, чтобы встретить второго мужчину – с короткой стрижкой. Тот взмахивает молотком, который он сжимает в правой руке. Цикада мельком бросает взгляд на его лицо. – Эй! – Он уклоняется вправо, и молоток пролетает мимо. Его противник покачивается вперед вслед за инерцией своего удара. Цикада ухмыляется: – Ты ведь мой старый приятель, Сиба! Тот же самый человек, которого он встретил всего несколько часов назад в глухом переулке рядом со станцией Токио. Чья стрижка делает его похожим на сиба-ину. Цикада бросает взгляд на второго, лежащего на полу, которому он только что взрезал шею. Вокруг его талии обмотана цепь. «А это был Тоса. Ха! Какая трогательная встреча… Сиба и Тоса. Или, может быть, Таро и Дзиро, две чудо-собаки?[34]» Сиба бросается на него снова, целясь молотком. Цикада прищуривается. Он может просчитать траекторию движения его руки, увидеть линию, которую она прочертит в воздухе. Молоток приближается слева, Сиба метит ему в лицо. Цикада отклоняется назад, позволяя молотку пролететь над самым его носом – только для того, чтобы оценить, насколько быстро он на самом деле движется, – и вновь резко выпрямляется. – В прошлый раз я отпустил вас, ребята, но на этот раз вам уйти не удастся. Уж извините. «Прощу тебя на первый раз», как поется в одной песне. От силы собственного удара Сиба теряет равновесие, но каким-то образом удерживается на ногах и отводит назад правую руку с молотком. «Он собирается кинуть его в меня, – догадывается Цикада. – Если он швырнет его с такого близкого расстояния, мне конец». Едва эта мысль формируется в его голове, он выбрасывает вперед свою руку и метает нож. Тот вертушкой пролетает в воздухе и вонзается Сибе в правый глаз. Сиба отшатывается, не издавая ни звука. Не понимая, почему он больше не видит правым глазом, беспомощной грудой оседает на пол – как будто больше под тяжестью собственного веса, нежели от боли. – Почему?.. – хрипит он в растерянности. Думая, что Сиба спрашивает его, почему он их зарезал, Цикада отвечает: – Потому что вы двое не такие крутые, как Таро и Дзиро. Он вытаскивает из кармана свой второй нож, подходит к Сибе и ударяет его в солнечное сплетение. Проталкивает лезвие вверх – в грудную клетку. Точно так же, как он делает всегда. Еще одно привычное движение. Та же вибрация в его руке, когда он кромсает плотную материю. Когда Цикада выдергивает нож, то слышит характерный звук пульсирующей крови, вырывающейся из раны. Сиба готов. Цикада вновь поворачивается к женщине. Сначала он удостоверяется, что пистолет все еще лежит на полу, вне ее досягаемости. Она, должно быть, только что поднялась на ноги, потому что еще не успела поднять его. – Сразу предупреждаю, что не буду относиться к тебе по-особенному только потому, что ты женщина. – Да кто ты такой? Цикада чувствует, что она блефует. Она вовсе не так спокойна, как хочет казаться. Он окидывает ее пронизывающим взглядом с головы до кончиков пальцев на ногах. Короткие волосы, костюм, черные чулки. Туфли на высоком каблуке валяются рядом с ней. Бледная кожа. Белая, как у манекена. – Извини, но я забираю этого парня с собой.