– Мама, – прошептала она. Хотелось закричать, но крик почему-то не получался, и ноги совсем не двигались, словно приклеились подошвами к полу. А человек с молотком ударил прямо по тете Гале. Метил он в лицо, но тетя Галя успела поднять руку, так что удар пришелся по предплечью. Звук от удара был такой, словно переломили сухую ветку – тихий и совсем безобидный. – Больно, – удивленно сказала тетя Галя и посмотрела на свою руку. С руки капало. – Бей, придурок! – орал откуда-то Русик. – Бей ее по голове, давай! Бей, сволочь! – И-и-и, – тоненько визжала Ева. А Бацаров уже бежал к тете Гале, а Полька, скованная не то страхом, не то непостижимыми законами чужого сна, смотрела в ошеломленное, совершенно безумное лицо Мишки Кузнецова и откуда-то знала, что второй раз он не ударит. – А, тряпка! – зарычал Русик, выскакивая из темноты. И отшвырнул Бацарова от кроткой тети Гали, и толкнул Мишку, так что тот перелетел через кровать и с грохотом упал на пол, и начал быстро-быстро тыкать тете Гале в живот какой-то палочкой. И тут приросшая к полу обезголосевшая Полька, похолодев, поняла, что никакая это не палочка, а ножик – маленький швейцарский ножик, вытащенный из-под ее матраса. – Ох ты ж, – сказала тетя Галя, когда Русик, устав, кажется, тыкать в нее ножом, опустил руку. И приложила к почерневшей на животе сорочке обе ладони. – Полина! – закричал Бацаров, набрасываясь на Русика сзади. – Давай! И Полька напряглась что было силы и завопила: – Мама! И бросилась к тете Гале. – Мама! – вопила она. – Это я! Это я, Снежана! Я нашлась! Мама! Тетя Галя медленно повернула голову и посмотрела на Польку. – Доченька? – шепнула она. И отняла обе руки от своего черного живота, и протянула их к Польке. Полька обняла тетю Галю. – Мама, – проговорила она быстро-быстро прямо в тети Галино ухо. – Мама, забери меня домой. Таня будет не против, она хочет, чтобы я вернулась. Я хочу домой, мама. И тогда тетя Галя прижала к себе Польку крепко-крепко, и руки у нее были липкие и горячие, и они так стояли молча, кажется, сто лет, а потом тетя Галя вдруг начала падать. И упала бы прямо на Польку, если бы не подоспели маленькая Ева и отпустивший очумелого Русика Бацаров, не поддержали бы тетю Галю, не посадили бы ее на кровать. – Больно, дочка, – виновато сказала тетя Галя Польке. – Живот что-то болит. Неужели он ее убил, подумала Полька и поглядела с ненавистью на Русика, сидевшего на полу. Он обхватил голову руками и раскачивался. Убил, думала Полька. Тетя Галя умрет. И как же теперь девочка Снежана? А Таня? – Убил! – заорал вдруг Мишка Кузнецов, и подскочил к Русику, и принялся ожесточенно пинать его. – Убил ее! Идиот ты, тебе же говорили, что тогда нам всем конец! – Психи вы все, вот что, – донесся до Польки ясный и спокойный голос Елены Борисовны. – Как утром придут, я все расскажу, как было. Что я с вами не заодно. Я нарочно с кровати не вставала, чтобы меня не заподозрили. А тетя Галя все ниже оседала в Полькиных руках, а Полька плакала, а маленькая Ева тихо скулила, а Мишка Кузнецов все пинал Русика, который и не думал сопротивляться, а только охал и кряхтел, и тут Бацаров сказал: – Я, кажется, понял. Давайте-ка ее поднимем. Тетя Галя, пойдемте отсюда. Но тетя Галя не двигалась и не отвечала, и поднять ее не удавалось никак. – Мама, – шепнула Полька ей на ухо. – Мама, отведи меня домой. И тогда тетя Галя тяжело поднялась с постели, оттолкнула руки Бацарова и Евы и крепко ухватилась за Полькину ладошку, и повела Польку к двери, которая вела в прачечную. И дверь открылась, а за ней была вовсе не прачечная, а самая настоящая – чудесная, замечательная, лучшая в мире – прихожая зазубринской квартиры. И вслед за Полькой и тетей Галей в эту крошечную прихожую прошли: Бацаров, маленькая Ева, Миша Кузнецов, Русик, Елена Борисовна. Ева тоненько всхлипывала, Бацаров шептал ей что-то успокаивающее, Мишка еле слышно ругался, а Русик молчал. А Елена Борисовна, которая шла последней, все доказывала кому-то невидимому, что она тут ни при чем, что она не с ними, что она не виновата. И к ним навстречу выбежала перепуганная Таня, и ахнула, и заплакала, и обняла тетю Галю вместе с Полькой. И вместе с Полькой они уложили тетю Галю в постель, и накрыли одеялом, а она все держала обеих за руки и говорила: «доченьки мои дорогие». И Бацаров громко настаивал на том, чтобы вызвать скорую помощь, потому что тетя Галя ранена, и Таня перепугалась и сбросила с тети Гали одеяло, и оказалось, что на тете Гале абсолютно чистая, хоть и застиранная, сорочка, а под сорочкой нет никаких ран. И Мишка Кузнецов тогда сказал уверенно – ну конечно, мы же были во сне, ей просто приснилось, что ее убили. И Полька с Бацаровым и Таней вдруг начали хохотать, как сумасшедшие, а за ними и Мишка, и Ева. А потом все уснули прямо на полу. С утра оказалось, что Русика с ними нет – видимо, ушел, пока все спали. Мишка Кузнецов выругал Русика нехорошими словами и засобирался домой. Елена Борисовна заявила, что «все вы тут психи», и засобиралась домой. Тетя Галя, проснувшись, очень смутилась и принялась предлагать всем чаю. Полька с Бацаровым тоже было засобирались домой, но их беспокоила маленькая Ева. Тогда Таня сказала, что сама позвонит Евиным родителям, телефоны которых указаны в объявлении о пропаже Евы, и Полька с Бацаровым вместе вышли из сотой квартиры. * * * Тетя Галя забрала Снежану из детского дома. Удалось это ей не сразу, но все же удалось. Польку, вернувшуюся домой с утра, то обнимали, то ругали, то опять обнимали, а потом на неделю засадили под домашний арест. Бацарова из дома тоже долго не выпускала бабушка, и Полька целыми днями валялась на диване и переписывалась с ним по телефону. Родители Польки и бабушка Бацарова не удовлетворились рассказами о сотой квартире и чужом сне, потребовав других объяснений. В итоге наиболее правдоподобной всем им показалась версия, что Бацаров попал в какую-то плохую компанию, а за ним и Полька, но в итоге дети опомнились и решили вернуться домой. Ключникова и ее замочники выслушали Польку с Бацаровым с огромным интересом, но до конца, кажется, не поверили ни им, ни Мишке Кузнецову. Елена Борисовна легла в клинику неврозов и пролежала там месяц. Русик уволился из полиции и устроился менеджером по продажам. Таня, как только ее сестренка вернулась домой, стала каждый день гулять с ней во дворе. Она перешивала для нее свои старые платья на швейной машинке, которую ей подарила бабушка, и даже красила ей губы. Говорить Снежана умела не очень хорошо, но Таня изо всех сил старалась ее научить. С сентября Таня взялась за учебу с таким рвением, что учителя изумленно спрашивали, не подменили ли ее на каникулах. В ответ Таня говорила, что собирается выучиться на педагога. У Бацарова родился брат. Маленькая Ева благополучно вернулась к родителям. Мама Бацарова не примирилась с существованием тети Гали, но Денис все равно ходит в гости к тете Гале, Тане и Снежане. Полька снова стала ходить в музыкальную школу. Бацаров убедил ее, что «если играешь музыку, лучше ее чувствуешь, чем если просто слушать», и она достала с антресолей запылившуюся домру. В музыкалке Польку взяли сразу во второй класс. Вражда между друзьями Польки и друзьями Ключниковой сошла на нет. Тетя Галя устроилась работать в тот же магазин, где Русик теперь трудится менеджером по продажам. Русик ее побаивается, что тетю Галю очень огорчает. Полька и Бацаров, вспоминая это лето, соглашаются, что оно было классным. А квартиры номер сто больше никто не боится. Никто.