– Знаю, – ответила Вивьен. – La Chanteuse[9]. – Да. Она тоже в вашей организации? – В каком-то смысле да. – Вы ей доверяете? – Как самой себе, – отрезала Вивьен, пристально глядя ей прямо в глаза. – Мы вместе работаем с первых дней этого кошмара. – Понятно. – Я объясню, как ее найти. И как связаться со мной, если понадобится. Я регулярно разношу овощи по кафе, отелям и ресторанам. – Ясно. – Пока вы здесь, радиосвязь с Лондоном понадобится? – Нет. По крайней мере не сейчас. – А в Париже надолго задержитесь? – За нами должны прилететь. Сюда, в следующее полнолуние. – Вас вроде двое быть должно. Где же напарник? – Точно не знаю. – Разминулись? – вскинула брови Вивьен. – Как это разми… Ты куда собрался? Тут вернулся Анри с фонарем, ножом и большим мотком веревки через плечо. – Шпиона пойдем искать, – объяснил он, переглянувшись с Софи. Глава 15 Эстель ПАРИЖ, ФРАНЦИЯ, 20 августа 1943 года Эстель ждала агента на аллее с западной стороны широкой каменной лестницы. У нее за спиной на фоне ясного лазурного неба возвышалась безучастная к мытарствам влачащих жалкое существование смертных громада базилики Сакре-Кёр. Вздымающиеся ввысь белоснежные башенки на куполах искрились в ослепительных солнечных лучах, резко выделяясь среди потрепанной, мрачной серой толпы, бурлящей у их подножия. Недалеко от Эстель, над тройной аркой, застыла в бронзе на коне Жанна д’Арк, одной рукой сжимая поводья, другой устало держа меч. Интересно, каково было бы Жанне узнать, что стало с ее родиной. Она пожертвовала собой ради освобождения Франции от англичан, а через пятьсот лет на их место явились немцы. Сегодня базилику наводнили набожные парижане, взбирающиеся по длинной лестнице до высшей точки города, чтобы помолиться. Впрочем, в последнее время эти молитвы ни городу, ни самим жителям особо не помогали. Над окрестностями базилики удушливыми миазмами постоянно довлело присутствие вездесущей государственной тайной полиции. Однако сегодня, к великому огорчению Эстель, гестаповцев казалось больше обычного. Еще неделю назад Вивьен предупредила, что вскоре после полнолуния с ней должны связаться два агента союзников. Полнолуние настало и прошло, но они так и не объявились. Вероятно, случилось что-то непредвиденное, и заброску отменили из-за угрозы попасть в засаду. Разумеется, Лондон повторит попытку, и через месяц Эстель снова придется ждать на вершине Монмартра с приколотыми к шляпке ярко-красными цветами. Она давно перестала встречаться с курьерами и агентами у вокзалов. С каждым днем расписание поездов менялось все чаще, и подгадать прибытие становилось все сложнее, да и сами вокзалы пользовались повышенным вниманием гестапо. Рисковать там примелькаться было нельзя. А в случае чего объяснить частые посещения базилики гораздо проще. Мимо прошли двое гестаповцев в сером, явно кого-то разыскивая. Эстель спрятала лицо, якобы поправляя шляпку и мысленно радуясь, что у нее такие широкие поля. Пора уходить… – Извините. Не подскажете, во сколько начинается месса? Обомлев, Эстель медленно обернулась и увидела женщину в неброском темно-зеленом платье, явно недешевом в былые времена, но повидавшем виды, судя по истрепанным краям подола и манжет. Туфли на ней были тоже добротные, но со стоптанными каблуками, и у сумочки виднелись потертые ручки. Удивительно рослая, с золотистыми косами, по-немецки уложенными на макушке, безупречной кожей и светло-голубыми глазами. Черт возьми, прямо образцовая арийка с агитационного плаката «Союза немецких девушек». – В три часа, но только по пятницам, – медленно ответила Эстель. Это был отзыв на верный пароль, только агент оказался один. Без напарника. Эстель огляделась, но рядом на прилегающей к базилике лужайке не было ни души. – Вы Селин. – Да. А вы La Chanteuse. Эстель уставилась на блондинку, пытаясь определить, откуда та родом. Говор как у коренной парижанки. – Вы одна? – Да. – А где напарник? – Погиб. Эстель нервно потеребила лямки сумочки. Конечно, агент мог погибнуть по разным причинам, но в первую очередь ее волновало, не попал ли он в плен. Если уцелевший агент потерял бдительность, за ним может быть слежка… – Он погиб во время прыжка, – невозмутимо уточнила Селин, будто прочитав ее мысли. – При посадке. Странно, неужели эта катастрофа ее ничуть не тронула? Или она настолько потрясена? – При посадке? – Он прыгнул не вовремя и попал в гущу леса. Пока с дерева сняли, несколько часов потратили, – как-то отрешенно, словно сожалея о потерянном времени, объяснила Селин. «Нет, это не потрясение, – решила Эстель. – Просто педантичность. Прямо какая-то снежная королева. Понять бы только, к добру это или нет». Она машинально потеребила крохотный эмалированный кулон на шее, согретый теплом ее тела. – Симпатичный кулон, – заметила Селин. Эстель вздрогнула. И, оставив кулон в покое, подняла воротник пальто. От пристального холодного взгляда этой женщины становилось как-то не по себе. Она будто читала ее мысли. – Что от меня требуется? – вопрос прозвучал чересчур резко. Селин ничуть не обиделась. – Ваша помощь. – Мне сообщили, вам нужны рекомендации, чтобы попасть в отель «Риц». Это еще в силе? – И да и нет. – Терпеть не могу загадки. Говорите прямо, – нахмурилась Эстель. – По легенде мы должны были прибыть вдвоем с напарником, но он погиб. Придется подыскивать варианты. – Нового напарника или легенду? – И то и другое. – А я тут при чем? Высокая блондинка достала из сумочки небольшой латунный цилиндр с затейливой красной эмблемой на боку и протянула Эстель. – Вот. – Помада? – Да. И вот еще. На этот раз из сумочки Селин появилась серебристая пудреница с той же изящно выгравированной эмблемой на крышке.