Но зловоние было и здесь, ковер был мокрым от больших луж. Черт. В кабинете больше не было спокойно, все было испорчено. Хрупкая и напряженная аура, что-то таилось под ней: что-то черное и адски холодное — зло и гниль. Мигрень пульсировала внутри черепа, сжимая мои мысли в нескончаемый водоворот. Я почувствовал смерть и несчастье. Силы и чистоты Тесс нигде не было. Какая-то пустота. «Не будь такой гребаной истеричкой». Я подавил страх. Запах сигарет пронизывал воздух гостиной, ведя меня по коридору к спальне. Я последовал за этой вонью, но вернулся, чтобы вынуть HK P2000 из серванта. Фредерик ворвался в кабинет, оглядываясь вокруг как сумасшедший. Учитывая, что он должен был быть более спокойным из нас двоих, он выглядел нервным и готовым убивать. — Может, я возьму его? — Он посмотрел на пистолет в моей нетвердой руке. Зрение подводило. Сначала все было цветным, но через мгновение — черно-белым. В его словах был смысл, мое зрение ни к черту. Мое дерьмовое зрение. Я отвечал за безопасность Тесс, и я хотел бы использовать этот долбаный пистолет. Не обращая внимания на Фредерика, я пригнулся и начал бесшумно двигаться по коридору. Я никогда не был так благодарен за то, что мог бесшумно передвигаться. Стремление убить подонков, которые посмели вломиться в мое личное пространство и взять то, что было моим, пожирало меня. Зверь внутри ревел и бушевал, был готов к ядерной атаке ярости. Широким жестом я повернул ручку, держа палец на спусковом крючке, и вошел в спальню. Ничего. Кровать была нетронутой, комната в идеальном порядке, как я и оставил ее. Фредерик вошел следом на согнутых ногах, держась поближе ко мне, готовый атаковать в любой момент. Если бы мне понадобился кто-то для защиты за спиной, это был бы он. Он был похож на слабака, но боролся лучше всех. Фредерик был моим напарником, моим доверенным лицом и союзником, но у него не было такой же черноты в его душе или размытых линий, отделяющих правильное от неправильного. — Teсс, ou es tu (прим.перев.фр. Где ты)? — я шепотом зарычал, врываясь в гардеробную. Одна пустая вешалка лежала на полу. Мое сердце вырывалось через ребра; я не мог видеть от боли в голове, полностью ослеп на секунду. Я схватился за полку, где стояли ботинки, пытаясь устоять на ногах и привести сердцебиение в порядок. Фредерик не сказал ни слова, пока я моргал и приходил в себя, пытаясь вернуть зрение. Наконец, четкое видение вернулось, и я жестом показал, чтобы он прикрыл меня при входе в ванную. На ковре впереди, как зловещая тропа, виднелись капельки воды, окрашивая бежевый ковер в более темный коричневый цвет. Сначала они были мелкими брызгами и становились все больше и, наконец, заливали ковер за дверью ванной. Сглатывая тошноту, я подтолкнул дверь носком ботинка, открывая ее и размахивая пистолетом во все стороны. Как только я понял, что в комнате чисто, в сознание ворвались картинки из моих худших ночных кошмаров. — Кью, не двигайся. Я вызову полицию. Я стоял в луже, глядя на ванну полную воды, без Тесс. Вешалка для полотенец свисал со стены, и утренняя одежда Тесс была на стуле. Мигрень развилась до невероятных размеров. Я словно наткнулся на стену, стряхивая черноту, падая в беспамятство. Я не позволю слабости затуманить мой разум. Одернув себя, мне удалось преодолеть ступор, двинуться вперед и опустить пальцы в воду. Теплая. Тесс приняла ванну, как я сказал ей, и пока я сидел на встрече, с ней случился этот кошмар. Я встретился потухшим взглядом с Фредериком. — Как они попали сюда, Ру? Что случилось с чертовыми камерами безопасности и охранниками? — Сердце тяжело билось, оказывая большее давление на череп. Я покачнулся, но удержался, прежде чем Фредерик бросился на помощь. Я не хотел его помощи. Я не был инвалидом! Я был идиотом, думая, что Тесс в безопасности. Как, черт возьми, эти ублюдки нашли меня? Как им удалось увести Тесс прямо из-под моего носа! Я прислонился к стене, мигрень захватила контроль надо мной. В отражении на глянцевых плитках был человек с демонами, которые рыча гнались за ним по пятам, и мир, взрывающийся вокруг него. — Я не знаю. Но выясню. Мы вернем ее назад, мужик, — тихо сказал Фредерик. Он вышел из ванной, оставив меня наедине с ужасными видениями: Teсс избивают, насилуют и продают. Сломлена и уничтожена. Потеряна. Я не мог позволить этому случиться. Игнорируя тот факт, что едва мог видеть, я рванул из ванной комнаты и столкнулся с Фредериком, который наклонился, чтобы поднять листок бумаги с пола. Я выхватил его, пытаясь прочитать каракули, но буквы превратились в насекомых, ползающих по странице и разбегающихся прочь от понимания. — Кью, тебе действительно нужно прилечь. Если продолжать в том же духе, у тебя будет удар. Я зарычал: — Не говори мне, чтобы я успокоился. Женщина, которая должна была быть под моей защитой, похищена. Женщина, которая столько пережила, была вырвана из этих гребаных рук, и я подвел ее! Так что не говори мне успокоиться, пока я не найду ее и заставлю сволочей заплатить. Сунув записку обратно под нос, я потребовал: — Прочти. Фредерик взял бумагу, сглотнув с трудом. «Сделка отменяется, Meрceр». Мое сердце сжалось, и комната вокруг стала сжиматься, придавливая меня. Что-то внутри вырвалось наружу, разрывая каждый прут, каждый замок которым было заковано. За последние несколько дней я отчаянно пытался укротить себя. Вбивал себе в голову, что стану лучшим человеком для Тесс, но эти три слова стряхнули фальшь, что я никогда не буду таким. Я зарычал и приветствовал буйный помешанный нрав. Зверь был свободен, и я тяжело дышал. Вот, кем я был. Человек, который жаждал крови. Человек, который смеялся, когда ломал кости, и не дрогнул, стреляя в насильника. Фредерик продолжил. Я не хотел слышать больше. «Я забрал то, что было моим, и продал за лучшую цену. Пошел на хер». Джеральд Дуболазов. Джеральд? На момент слабости от мигрени, я не мог вспомнить, что за шишка он был. Фредерик разгладил помятую бумагу, бормоча: — Печать Красного Росомахи. Я развернулся и ударил в стену так сильно, что кулак прошел через гипсокартон. Я хотел, чтобы это была чья-нибудь голова. Этот гребаный русский ублюдок. Дуболазов. Человек, который практически владел всей России. Президент России думал, что он управлял, мафиози думали, что они держат все под контролем, но они все были в кармане одного человека: Джеральда Дуболазова, короля всего грязного и мерзкого. Merde! Вернувшись обратно в ванную, я стал искать улики. Все, что могло бы пролить свет на то, как они нашли Тесс, и где напали на ее. Времени забрать ее обратно было ужасающе мало. Светлые пряди устилали пол, и я сжал челюсти. Одна только мысль о том, что кто-то делает больно Тесс, заставляла меня видеть литры крови и акры гребаной бойни. В голове возник звук огромных, зловещих часов. Тик-так, отсчитывая секунды, отмечая моменты жизни Тесс в подвешенном состоянии. Я должен был найти ее, прежде чем стало слишком поздно. Что-то хрустнуло под моим ботинком, и я наклонился посмотреть. В тот момент, когда я взглянул на это, моя мигрень из мучительной усилилась до убийственной. Я повалился на бок, и тут появился Фредерик, сказав мне через плечо: — Твою мать, это не хорошо. Я был полностью с ним согласен. Доказательство того, что случилось с Тесс, разъярило зверя, который царапался в моей голове. Я забыл обо всем, кроме необходимости погрузить свои руки глубоко в грудь похитителей и вырвать их гребаные сердца. «Я хочу крови. Хочу видеть трупы. Я хочу танцевать на их безымянных могилах. Я не успокоюсь, пока каждый человек, вовлеченный в это похищение, не умрет медленной и мучительной смертью».