— Эстен! Он поднял на нее глаза, в которых плескалась страсть. Тяжело дыша отстранился, прислонился к стене, откинув назад голову. Черные волосы его растрепались, и кольцами падали на лоб. От одного взгляда на него у Изабель подкашивались ноги. — Уходи, — он отвел взгляд от ее припухших от поцелуев губ, — пожалуйста, уходи! — Но... — Я клялся быть верным Ортанс. Изабель, пожалуйста, не мучай меня... При имени Ортанс она вздрогнула, потом развернулась на каблуках и быстро пошла по коридору. — Я люблю тебя! — услышала она его шепот. Сердце ее прыгнуло. Она подхватила юбки и побежала, будто за ней гнались все демоны лабиринтов. … — Пожалуйста, объясни мне хоть что-нибудь! — Изабель сидела на кровати, а Франсуа лежал, накрывшись одеялом, и делал вид, что спит. — Что именно? — спросил он, оборачиваясь к ней. — Про обряд. Все говорят только про обряд, но я не знаю про него ничего. Он помолчал, смотря на нее так, будто впервые видел. — Тебе и не надо знать ничего, — наконец сказал он. — Но это связано с моим сыном! Я должна понимать, что происходит! Франсуа усмехнулся, будто Изабель сказала что-то действительно смешное. — Даже если я расскажу тебе все, как есть, ты не поймешь, что происходит, — проговорил он, отворачиваясь, — спокойной ночи, Изабель. — Франсуа! — она вцепилась в одеяло и потянула на себя, — я прошу тебя совершенно серьезно! Расскажи мне, что происходит! Он некоторое время молчал. Потом сел в постели, закрыл лицо руками, и так сидел, собираясь с мыслями. — Хорошо. Ты любопытна. Если ты ничего не поймешь, то объяснять я ничего не буду. Слушай. Изабель придвинулась к нему. — Когда-то мы с Диоргиль были молоды, как ты сейчас. Я женился на ней в 19 лет. Ей было и того меньше. Мы так сильно походили друг на друга, были оба увлечены изысканиями, читали древние манускрипты, написанные на глиняных табличках, что наши предки принесли из лабиринтов, пытались делать то, что там написано... На одной из табличек, что хранятся в замке, было написано, как пройти в лабиринты. Там было написано, что в лабиринтах есть несметные богатства и всяческие вещи, которые могут при правильном использовании творить невероятное. В лабиринты умел ходить мой отец, и однажды он там и сгинул. В лабиринты умел ходить отец Диоргиль. Они оба знали и вход, и выход. Но нам своих знаний они передать не успели. Отец Диоргиль как-то ушел в море и попал в шторм. Тогда мы привлекли Мартина и попытались проникнуть в лабиринты самостоятельно, используя те знания, что были записаны. — И у вас получилось? — спросила Изабель. Он покачал головой. — Нет. А потом я встретил Валентину и потерял от нее голову. Я и сейчас люблю ее. Смерть не может разлучить тех, кто любит... Изабель посмотрела на портрет. Глаза нарисованной Валентины сияли живым светом. Валентина подслушивала, и даже не скрывала этого. — Диоргиль, конечно же, бесилась. Если и раньше она не любила меня, а скорее была мне боевой подругой, то теперь полностью от меня отстранилась. Она ушла в книги, целыми днями сидела с ними, ходила к камням вместе с Мартином, и пыталась петь для них. Голоса у Диоргиль нет, поэтому камни ее не слушали. Тогда она узнала, что голос есть у Валентины. Она угрозами притащила ее к камням, и вкладывала ей в голову нужные слова. Так, как я буду делать это с тобой, когда мы пойдем к ним. — Но... — Никаких но! — Франсуа сверкнул глазами, — все слишком серьезно, чтобы ты могла отказаться, — Он замолчал, собираясь с мыслями, потом продолжил, — так вот однажды Диоргиль забрала Ортанс, которой не было и года, и отправилась к лабиринту. Она взяла кровь ребенка, чтобы открыть портал, и вошла. Но выйти, увы, уже не смогла. Ей не хватило знаний. То, что она убила Валентину, я узнал, когда вы с Ортанс нашли ее труп... Я много лет пытался помочь Диоргиль. Следующим обрядом нам удалось забрать Ортанс. Но Мари оказалась очень странной женщиной. Она сама добровольно вошла в проход, занеся туда же и ребенка. Теперь она бродит в лабиринтах вместе с моим сыном. Я должен вызволить хотя бы Алиса. — И причем тут Ноэль? — спросила Изабель. Франсуа помедлил. — Портал открывается доброй волей желающего в него пройти, — сказал он после раздумий, — но с тех пор, как пропал отец Диоргиль, никто не знает, как это делать, не принеся жертву. В книге Диоргиль есть более сложный рецепт. И мы снова попробуем воплотить его в жизнь. — Какой рецепт? Он пожал плечами.