– Какой ключ открывает замок? – Лора вертела в руках связку ключей. – Попробуй самый большой, – предложил Артур, переводя дух. Он взмок, запыхался и держал края пледа из последних сил. Игорь же даже не выглядел уставшим, хотя был куда менее спортивным с виду. Наконец Лора подобрала нужный ключ и открыла лодочный гараж. Оттуда пахнуло сыростью и мокрым деревом. Вдоль стен изгибались узкие мостки, над ними были закреплены весла и спасательные круги, а посередине гаража оставлено место, заполненное озерной водой, где еле заметно покачивалась надувная лодка. – И куда мы тут его положим? – раздраженно спросил Артур, осторожно ступая по мосткам. – Я же говорил: надо в дом нести. – В нем слишком жарко, да и вообще… – Лора замялась, понимая, что аргументы, пришедшие в голову, вслух произнести нельзя. – А там что? – прокряхтел Артур, мотнув головой в сторону дверцы на противоположной стороне гаража. Вероника обогнала их с Игорем и открыла дверь, за которой оказалась тесная каморка, забитая удочками, спиннингами, спасательными жилетами и прочей рыбацкой утварью. – Давайте положим там, – предложила Лора. – Да ну, – возразил Артур. – Он тебе хлам какой-то, чтобы запихивать его в эту комнатушку? – Мне кажется, ему уже все равно, – заметил Игорь. Потоптавшись на месте, Артур нехотя согласился: – Ладно. Давайте туда. – И подался вперед. Игорь сделал шаг, но вдруг оступился. Нога соскользнула, и он стал заваливаться в сторону воды вместе с той частью импровизированных носилок, где лежали ноги Глеба. Чтобы не упасть, парень выпустил края пледа: тело мужчины вывернулось из красно-серого кокона, упав на край мостков, и начало сползать в стоявшую на воде лодку. Вероника вскрикнула. Лора выругалась, схватившись за стену. Артур удержал отца за плечи, когда тот уже наполовину свесился с мостков. – Ну ты криворукий, – проворчал Артур, глядя, как Игорь встает и отряхивает свои джинсы. Вероника подбежала и попыталась помочь затянуть ноги Глеба обратно на мостки, но Артур остановил ее. – Подожди. Может, лучше его в лодку положить? Он все равно наполовину уже в ней. Глеб лежал лицом вниз, повиснув на руках сына. На затылке его розовела рана. Размокшая в воде, она еле заметно окрасила волосы в светло-красный оттенок. – Видели это? – Артур обеспокоенно посмотрел на остальных. – Я так и знала. Его ударили по голове! – закричала Лора. – Похоже на то, – согласился Артур и добавил: – Либо ушибся, когда падал. – Да с чего ему падать? – возмутилась Лора. – Сам говорил, что Глеба водка не брала. Вероника, остолбенев, не могла отвести глаз от маленького розового пятна на голове Глеба. Она почувствовала, что мостки под ней начинают покачиваться в такт с лодкой. Стало нечем дышать. Она потерла глаза, прогоняя страшные воспоминания. Но наваждение не исчезало. Тогда Вероника вскочила и, прижимаясь к стене, проскользнула к выходу. Ей нужно было убежать, скрыться ото всех и потушить пожар, который разъедал ее изнутри, пока его всполохи не вырвались наружу. Пожар от слов, которые она не сказала. А значит, соврала. Глава двадцать третья После свадьбы Глеб Борисович не смягчил своего отношения к Веронике. Даже Артур стал замечать, что обычно обаятельный и веселый отец в компании Вероники становится похож на старого капризного джентльмена, которому ничем не угодишь. – Никс, ну и хорошо, что ты не в его вкусе. Батя у нас тот еще ловелас, – усмехнулся как-то Артур после очередного семейного вечера. Однажды Вероника решила задобрить свекра тортом, как раз намечался небольшой праздник в тесном кругу. Проштудировала десяток кулинарных видео в Интернете и выбрала морковный торт с шоколадным ганашем. Она убила целый день, выпекая идеальный бисквит, взбивая крем и украшая готовый торт мастикой. В дверях девушка с очаровательной улыбкой протянула хозяину дома свое творение. – Он на обычной муке? – осведомился Глеб Борисович. – Ну да, – стушевалась Вероника и поспешно добавила: – Высшего сорта. – Значит, я его не попробую. Мой диетолог посоветовала с глютеном завязать. Очередная попытка покорить сердце свекра провалилась. Когда в новой квартире молодоженов наметился ремонт, Артур предложил пожить у отца. – Ты же говорил, что мы временно поживем на съемной. – Чего нам ютиться у чужих людей, когда у бати целый дом? – Но ведь он меня терпеть не может, – возразила Вероника. – Не преувеличивай. Тем более, что он сам предложил. Вот так неожиданность! Вероника даже чаем поперхнулась. Поначалу Веронике было непривычно жить в огромном особняке, но потом даже понравилось. Имея в распоряжении столько комнат, можно было провести дома весь день и так и не встретиться с его обитателями. Иногда они виделись с Глебом Борисовичем за ужином, но это бывало не часто. Хозяин дома предпочитал есть в кабинете, не отрываясь от работы, а иногда и вовсе отсутствовал неделями. Артур после женитьбы тоже не стал домоседом. Друзья играли в его жизни большую роль: если нужна была его помощь, то он мог сорваться куда угодно даже ночью. Он так и сделал, когда однажды в час ночи его телефон запел голосом Niletto. Саня Ланской, его давний товарищ, попал в ДТП. Сбил ночью на дороге велосипедиста и теперь перепуганный звонил тем, кто мог его поддержать. Артур вскочил с кровати, натянул джинсы, футболку и укатил в ночь. Вероника закрыла за ним дверь и поднялась в свою комнату. Она подошла к окну и заметила напротив абсолютно круглую желто-серую луну. Как будто небо смотрело на нее одним огромным глазом без зрачка. У нее замерзли ноги, и Вероника, не переодеваясь, залезла под одеяло прямо в футболке и штанах. Она лежала с закрытыми глазами, но сон никак не шел. Тогда она посчитала, что всему виной излишне яркая луна, светившая в окно, словно прожектор. Вылезать из теплого кокона одеяла не хотелось, но Вероника все-таки решила, что надо опустить светонепроницаемые шторы, открыла глаза и вскрикнула от неожиданности. В дверях кто-то стоял. Мерещится, что ли? Она потерла веки, приподняла голову, но тут тень шевельнулась, и из черноты дверного проема появился Глеб Борисович. На нем был длинный халат, подвязанный поясом. Вероника не могла вспомнить, чтобы когда-либо видела свекра в подобном домашнем образе. Он даже дома всегда носил джемпера, либо рубашки с брюками. В полумраке он выглядел моложе, чем обычно, на лице ярко выделялись глаза, отливающие влажным блеском. – Увидел, что Турик уехал. Хотел проверить, как ты, – буднично произнес Глеб Борисович, будто не замечая смущения Вероники. – Все хорошо. Вернее, не очень. Его друг сбил на машине человека на велосипеде. Надеюсь, Артур скоро вернется. – Часа два провозятся точно, – расслабленно ответил Глеб. И Вероника отметила про себя, что еще не видела его таким мягким и домашним в своем присутствии. Она подумала, что разговор окончен, и, ожидая, что сейчас Глеб Борисович уйдет и закроет дверь, откинулась на подушку. Но Глеб, наоборот, прошел в комнату и сел на кровать. Вероника попыталась снова принять сидячее положение, но мужчина остановил ее, мягко прижав за плечи к подушке. – Лежи, лежи, ласточка. Ты такая красивая в лунном свете. И твои волосы, они просто как на картине. Очень живописно. – Глеб провел рукой по ее лбу, убирая непокорную прядь. Вероника замерла. Она лежала, как зачарованная, вытянув руки по швам, и глядела на Глеба во все глаза, словно кролик на удава. Ей хотелось как-то возразить, но она будто онемела и способна была лишь на одно: умоляюще смотреть на свекра. – Ты была очень хорошей девочкой. Я оценил. Даже пирог мне испекла. Мне так хотелось его попробовать, – загадочно улыбаясь, протянул Глеб. – И знаешь что? Он наклонился так близко, что Вероника почувствовала запах геля для душа, исходящий от него, и прошептал ей в ухо: – На самом деле я очень люблю сдобные булочки… Затем он рывком перевернул ее на живот и, навалившись сверху, стал шарить руками под ее футболкой. Вероника тихо охнула и не своим голосом жалобно пискнула: – Не надо, пожалуйста. Ее тело будто парализовало. Ноги стали ватными, она была не в силах упираться или брыкаться, пока Глеб жадно дышал ей в затылок. – Твои волосы, они такие мягкие, – бормотал он. – А как они пахнут. По щекам Вероники текли слезы и впитывались в подушку. От ужаса она задержала дыхание и никак не могла выдохнуть. Как будто разом забыла, как это делается, и стала задыхаться. – Расслабься. Ты же так хотела мне понравиться, – услышала она голос Глеба будто издалека. Утром Вероника еле разлепила глаза. Рядом сопел Артур. Девушка растерянно огляделась в поисках свекра. Никаких следов его ночного визита не осталось. На ней были вчерашние штаны и футболка. В так и не задернутые шторы по-весеннему ярко светило солнце. Сначала Вероника подумала, не приснился ли ей этот кошмар. Бывают же такие красочные правдоподобные сны, когда, просыпаясь, долго не можешь понять, где ты находишься и что с тобой произошло. За завтраком Глеб Борисович вел себя как обычно. Деловито расспросил Артура о ночной поездке, на Веронику же не обращал никакого внимания, даже в сторону ее не смотрел, что было вполне привычным делом. Вероника невпопад рассмеялась, радуясь мысли, что сон хоть и показался таким реалистичным, но все-таки был сном. Когда Артур отправился на кухню за очередной порцией омлета, Глеб Борисович задержал свой безмятежный взгляд на Веронике и, улыбнувшись одним уголком рта, сказал ровным тоном: – Все-таки ты опять меня разочаровала… – А потом быстро поднялся из-за стола и вышел из комнаты. Вероника так и осталась сидеть на стуле, пригвожденная его словами. Значит, это произошло на самом деле. Появилось желание вскочить, догнать этого седеющего ободранного льва и разбить о его голову первую попавшуюся вазу, коих в доме было предостаточно. Сейчас, при дневном свете, она чувствовала себя куда увереннее и смелее. Дурман рассеялся, на языке крутились слова, которыми она готова была плюнуть в Глеба, высказав все, что думает о нем. А еще она заявит в полицию. Обязательно. Так просто она это не оставит. – Ты чего не ешь? Вероника вздрогнула, она даже не заметила, как вернулся Артур и сел рядом.