– Надеюсь. Но он мог успеть покинуть ее перед смертью. Она закусила губу, вспоминая застенчивую улыбку Басимы и силу духа ее матери. Но с самобичеванием придется повременить. – Если… если это был ифрит, то кто тогда ты? Какой-нибудь джинн? Его так и перекосило. – Я тебе не джинн, милая. Я дэв. – Губы брезгливо скривились. – А дэвы, зовущие себя джиннами, проявляют неуважение ко всей нашей расе. И эти изменники заслуживают тотального истребления. От звенящей в его голосе ненависти у нее самой душа ушла в пятки. – Ясно, – выдавила она. Нари смутно представляла себе разницу между двумя этими понятиями, но благоразумнее сейчас было сменить тему. – Прошу прощения. – Она сжала ладони между коленями, чтобы скрыть дрожь. – У тебя… есть имя? Его яркие глаза сузились. – Зря ты задаешь такие вопросы. – Почему? – Имена несут в себе силу. Мой народ не разбрасывается ими так запросто. – Басима называла тебя Афшин. Дэв покачал головой. – Это просто титул… к тому же давно вышедший из употребления. – Так ты не назовешь мне своего настоящего имени? – Нет. Он был настроен еще более враждебно, чем вчера. Нари фыркнула, с трудом сохраняя самообладание. – А от меня ты чего хочешь? Он пропустил вопрос мимо ушей. – Тебя мучит жажда? Жажда – было еще мягко сказано. Нари казалось, будто ей в горло насыпали песка, а памятуя события прошлой ночи, не исключено, что произошло именно это. В животе заурчало, и она вспомнила, что уже много часов во рту у нее и маковой росинки не было. Дэв извлек из кафтана бурдюк. Нари потянулась за питьем, но он отстранился. – Теперь моя очередь задавать тебе вопросы. И ты на них ответишь. Без утайки. А то ты кажешься мне лгуньей. Ты даже не догадываешься. – Ладно, – ответила она размеренным тоном. – Расскажи о себе. Имя, семья. Откуда ты родом. Она вздернула бровь. – Почему я должна называть тебе свое имя, если ты держишь в секрете свое? – Потому что вода у меня. Она насупилась, но решила не врать. – Меня зовут Нари. Семьи нет. А откуда я родом, я и сама не знаю. – Нари, – повторил он угрюмо, растягивая гласные. – И родни, говоришь, нет. Ты уверена? Уже во второй раз он справляется о ее родне. – Мне о них ничего не известно. – Тогда кто обучил тебя дивастийскому? – Никто. Кажется, это мой родной язык. Во всяком случае, я знаю его с рождения. Да и потом… Нари замялась. Она никому об этом не рассказывала, еще в детстве усвоив, чем бывает чревата излишняя откровенность. Эх, была не была. Может, хоть у него найдутся для меня ответы. – С самого детства я легко учу любые языки, – призналась она. – Любые наречия. На каком бы языке ко мне ни обратились, я пойму и смогу ответить на нем. Отстранившись от нее, он испустил резкий вздох и сказал: – Это можно проверить. Только сказал не по-дивастийски, а на каком-то другом языке, диковинном, плавном и звонком. Нари впитала в себя новые звуки, позволила им окутать ее. И ответ был готов, стоило ей открыть рот: – Дерзай. Он наклонился вперед, и в его глазах блеснул азартный огонек. – Ты похожа на нищенку, которую вываляли в кладбищенской грязи. Этот язык звучал совсем странно, мелодично и тихо, и больше походил на бормотание, чем на речь. В ответ Нари сердито посмотрела на него. – Сейчас тут кого-то самого вываляют в кладбищенской грязи. Огонек в глазах потух. – Значит, ты говоришь правду, – пробормотал он по-дивастийски. – И ты понятия не имеешь, откуда ты родом? Она всплеснула руками. – Сколько раз мне еще повторять? – Тогда расскажи о своей жизни. Чем ты занимаешься? Ты замужем? – Его лицо потемнело. – У тебя есть дети? Нари не сводила взгляда с бурдюка. – Тебе какое дело? Ты сам женат? – огрызнулась она в ответ. Он молча сверлил ее взглядом. – Ладно. Я не замужем. Живу одна. Работаю в аптеке… кем-то вроде помощника. – Прошлой ночью ты предлагала взломать дверь. Наблюдательный, черт. – Иногда я выполняю… другие… задания для повышения своих доходов. Джинн – нет, дэв, поправила она себя мысленно – нахмурился. – Значит, ты воровка? – Какой-то однобокий взгляд на ситуацию. Я предпочитаю называть себя мастером деликатных дел. – От этого ты не перестаешь быть воровкой. – Ага, а между джинном и дэвом при этом какая-то особая тонкая грань. Его глаза сверкнули, и вокруг подола кафтана заклубился дым. Нари поспешно сменила тему. – Чем я только не занимаюсь! Изготавливаю амулеты, исцеляю больных…