Переключив передачу, она вылетает на переднюю стоянку. У хачиков нет времени даже среагировать: они-то думали, что она выедет с другой стороны. С визгом тормозов такси останавливается возле Хиро, у которого хватило ума убрать меч назад в ножны. Он ныряет в окно со стороны пассажира. Тут И. В. перестает обращать на него внимание. Ей есть на что смотреть и о чем думать: к примеру, врежется она в рекламный щит на выезде на трассу или нет? В щит она не врезается, хотя машина протестующе скрипит. И.В. вылетает на трассу. Тачка слушается так, как умеет слушаться только древнее такси. Теперь единственная проблема в том, что за ними гонится еще десяток таких же. Что-то упирается ей в левую ляжку, и, опустив глаза, И.В. видит, что на двери в авоське свисает громадный револьвер. Теперь нужно найти, куда съехать с трассы. Если бы ей попалось представительство «Новой Сицилии»! Ведь мафия перед ней в долгу. Или «Новая ЮАР», которую она ненавидит. Но еще больше в «Новой ЮАР» ненавидят хачиков. Вычеркиваем. Хиро черный или, во всяком случае, наполовину черный. Его в «Новую ЮАР» не повезешь. А поскольку И.В. белая, то и в «Метазанию» они поехать не могут. – В полумиле справа, – говорит Хиро, – «Великий Гонконг мистера Ли». – Хорошая мысль. Но ведь с твоими мечами нас туда не пустят, так? – Пустят, – отвечает он. – У меня гражданство. Указатель «мистера Ли» броский. Такие не часто видишь. Зеленый с синим щит, умиротворяющий и спокойный посреди изъеденного неоном франшизного гетто. На щите значится: ВЕЛИКИЙ ГОНКОНГ МИСТЕРА ЛИ Грохот взрыва. И.В. стукается лбом о предохранитель от травмы головы и шеи – их только что протаранило сзади другое такси. На стоянку «мистера Ли» она въезжает с визгом шин. У системы безопасности нет даже времени просканировать ее визу и опустить ТПШ, поэтому это Тяжелое Повреждение Шин на всю катушку: лысые шины с радиальным кордом попросту остались ошметками на шипах. Высекая искры четырьмя голыми ободами, И.В. останавливается посреди травяной лужайки, дерн которой одновременно поглощает углекислый газ и работает сверхпрочным покрытием парковки. Они с Хиро выбираются из машины. Хиро сумасбродно ухмыляется под перекрестным огнем десятка лазерных лучей, сканирующих его со всех сторон разом. Роботизированная система безопасности «Гонконга» проверяет его. И ее тоже: опустив глаза, она видит, как по ее груди ползают лазеры. – Добро пожаловать в «Великий Гонконг мистера Ли», мистер Протагонист, – говорит система безопасности через внешний громкоговоритель. – И добро пожаловать вашей гостье, мисс И.В. Остальные такси выстроились вдоль обочины. Несколько проскочили франшизу «Гонконга», поэтому им пришлось вернуться на пару кварталов. Канонадой звучит хлопанье дверей. Кое-кто даже не потрудился их закрыть, так и побросали машины с открытыми дверями и моторы, работающие на холостом ходу. Три хачика задержались на тротуаре, рассматривая насаженные на шипы ошметки покрышек: длинные полосы неопрена, из которых выросли стальные и фибергласовые волосы, точь-в-точь испорченные парики. У одного в руках револьвер, нацеленный прямо на тротуар. К ним подбегают еще трое. И.В. успевает насчитать еще два револьвера и обрез помпового ружья. Еще пара-тройка таких типов, и они смогут образовать правительство. Хачики осторожно переступают через шипы на пышный газон «Гонконга». В этот момент снова возникают лазеры. Все хачики на мгновение становятся красными и зернистыми. Потом происходит кое-что еще. Зажигаются огни. Система безопасности хочет получше осветить этих гостей. Представительства «Гонконга» славятся своими газономатрицами – кто хоть раз слышал о газоне, на котором можно припарковать машину? – и своими антеннами. Из-за этих антенн франшизы похожи на исследовательские лаборатории НАСА. Часть этих антенн – спутниковые передатчики, нацеленные в небо. А другие, совсем крохотные, нацелены в землю, на газономатрицу. И.В., конечно, всего этого не знает, но антенны поменьше на самом деле – приемники радара на миллиметровой волне. Как любой радар, они хорошо умеют улавливать металлические предметы. В отличие от радаров в центре управления дорожного движения, они способны увеличивать мелкие детали. А разрешение системы приблизительно равно длине радарной волны. Поскольку длина волны этого радара около миллиметра, он способен разглядеть пломбы в ваших зубах, колечки в шнуровке ваших кроссовок, клепки в ваших «ливайсах». Он сможет посчитать, какая сумма мелочью у вас в кармане. Увидеть пушки не проблема. Эта система может даже определить, заряжены ли они, и если да, то какими именно патронами. Это важная функция, поскольку огнестрельное оружие в «Великом Гонконге мистера Ли» вне закона. 11 Стоять и таращить глаза на то, как рухнул компьютер шеф-хакера, бестактно. Молодняк как раз этим и занят, вроде как показывает остальным хакерам, насколько знающая и многоопытная подрастает смена. Отмахнувшись от происшествия, Хиро снова поворачивается к Квадранту Рок-звезд. Ему все еще хочется увидеть прическу Суши Кея. Но на сей раз дорогу ему заступает японец. Тот самый неотрадиционалист, тип с мечами. Он явно жаждет конфронтации: встал на расстоянии длины двух мечей и не собирается двигаться с места. Хиро поступает так, как предписывает вежливость: отвешивает поясной поклон и выпрямляется. Бизнесмен же поступает далеко не вежливо: смерив Хиро с головы до ног внимательным взглядом, он возвращает поклон. Почти. – Эти… у вас… – говорит бизнесмен. – Очень хороши. – Спасибо, сэр. Вы можете вести разговор по-японски, если предпочитаете этот язык. – Только ваша аватар с ними ходит. В Реальности вы такого оружия не носите, – отвечает бизнесмен. По-английски. – Мне очень жаль, что приходится с вами не согласиться, но я ношу такое оружие и в Реальности, – говорит Хиро. – В точности такие мечи? – В точности такие. – Это древние клинки, – говорит бизнесмен. – Да, полагаю, что так. – Как попало к вам в руки столь ценное достояние Японии? – спрашивает бизнесмен. Подтекст Хиро понятен: «Для чего ты используешь эти мечи, мальчик? Рубишь ими арбузы?» – Теперь они достояние моей семьи, – говорит Хиро. – Мой отец их выиграл. – Выиграл? За игорным столом? – В бою один на один. Это был поединок между моим отцом и японским офицером. История несколько запутанная. – Прошу прощения, если я неверно истолковал вашу историю, – говорит бизнесмен, – но у меня сложилось впечатление, что мужчинам вашего народа не дозволялось принимать участие в военных действиях последней войны. – Ваше впечатление верно, – отвечает Хиро. – Мой отец был водителем грузовика. – Так как же он вступил в поединок с японским офицером? – Инцидент имел место возле лагеря для военнопленных, – говорит Хиро. – Мой отец и еще один пленный пытались бежать. Их преследовали несколько японских солдат и офицер, которому принадлежали эти мечи. – Мне трудно поверить в ваш рассказ, – говорит бизнесмен, – поскольку ваш отец не смог бы осуществить такой побег и остаться в живых, чтобы оставить в наследство мечи своему сыну. Япония – островное государство. Ему некуда было бежать. – Это случилось в самом конце войны, – говорит Хиро, – а лагерь находился неподалеку от Нагасаки. Бизнесмен краснеет, сглатывает и едва не сдает позиции. Его левая рука тянется к ножнам. Хиро оглядывается по сторонам: внезапно они оказались в центре открытого пространства ярдов десять в диаметре, а по периметру выстроились любопытные. – Вы считаете, эти мечи попали к вам достойным путем? – скрежещет бизнесмен. – Будь это не так, я давно бы их вернул, – отвечает Хиро. – Тогда вы не будете против лишиться их сходным образом? – А вы – потерять свои? – парирует Хиро. Правой рукой японский бизнесмен берется за рукоять висящей слева у него за спиной катаны, сжимает ее чуть ниже гарды и, выхватив меч из ножен, наставляет его на Хиро. Левая рука также ложится на рукоять, чуть ниже правой. Хиро делает то же самое. Оба они сгибают ноги в коленях, почти приседая на корточки, но туловище держат при этом совершенно прямо, потом снова встают и, шаркая, принимают правильную стойку – ступни параллельно друг другу и смотрят вперед, правая нога перед левой. Оказывается, у бизнесмена полно зансин. Перевести это понятие на английский – все равно что пытаться переводить на японский «отвали», а на футбольном сленге это можно передать как «эмоциональное напряжение». Он налетает на Хиро, вопя во все горло. Его атака, по сути, состоит из очень быстрого шарканья вперед, так что его тело все время сохраняет равновесие. В последний момент он заносит меч над головой и внезапно обрушивает его на Хиро. Хиро же поднимает свой меч, одновременно поворачивая его так, что рукоять оказывается высоко вверху и слева от его лица, а клинок идет наискось слева направо, создавая крышу у него над головой. Удар бизнесмена отскакивает от этой крыши, как капля дождя, и тогда Хиро отступает на шаг в сторону, пропуская удар мимо себя, и обрушивает меч на незащищенное плечо противника. Но бизнесмен двигается слишком быстро, а Хиро плохо рассчитал удар. Клинок проходит за спиной и чуть в стороне от бизнесмена. Оба бойца разворачиваются лицом друг к другу, отступают, расходятся, снова встают в боевые стойки. Разумеется, «эмоциональное напряжение» не передает и половины смысла термина «зансин». Такой грубый и неадекватный перевод заставил бы расчлененных самураев переворачиваться в своих могилах. Слово «зансин» нагружено множеством нюансов, понять которые можно только будучи японцем. И, по правде сказать, Хиро большую часть их считает псевдомистической чепухой; они напоминают ему, как тренер его футбольной команды в школе увещевал игроков играть на 110 процентов. Бизнесмен снова нападает. Эта атака довольно прямолинейна: быстрый шаркающий наскок, а затем резкий рубящий удар в грудную клетку Хиро. Хиро парирует и этот удар. Теперь Хиро кое-что знает об этом бизнесмене, а именно: как и большинство японских бойцов, он, кроме кендо, ничего не знает. Кендо в сравнении с настоящим самурайским боем все равно что фехтование против рубки на мечах: попытка превратить в красивую игру крайне неорганизованный, хаотичный, жестокий и кровавый конфликт. Как и в фехтовании, в кендо положено атаковать только определенные части тела, те, которые защищены броней. Как и в фехтовании, противникам воспрещается бить оппонента ногой по коленной чашечке или разламывать о его голову стул. И судейство абсолютно субъективное. В кендо вы можете нанести противнику надежный смертельный удар, и все равно вам его не зачтут, потому что судьям кажется, что у вас недостаточно зансин. У Хиро вообще нет никакого зансин. Он просто хочет поскорей со всем покончить. Поэтому, когда в следующий раз бизнесмен издает свой оглушительный визг, шаркает на Хиро и даже обрушивает на него клинок, Хиро парирует этот удар, а потом поворачивается на пятке и обрубает японцу ноги чуть ниже колен. Бизнесмен валится на пол. Для того чтобы заставить свой аватар двигаться в Метавселенной как реальный человек, требуется немалая практика. Когда ваш аватар только что лишился ног, все умение летит псу под хвост.