– Зачем? – Я обещал, что ты поможешь им с предварительным расследованием… В Ростоке, в кемпинге, смертельный случай, вероятно, убийство… Жертва – Фабиан Диссингер… Серийный насильник, его недавно выпустили из тюремной психиатрической лечебницы в Кёльне. – Я отбываю условное наказание. Патрулирую улицы в ожидании… – Фишер спрашивала именно о тебе, – перебил Карлос. Глава 11 Сияло солнце. Йона ехал мимо бледно-зеленых полей и больших каменных домов, мимо асфальтированных подъездных дорожек, на которых стояли велосипеды и машины. Самолет из Стокгольма приземлился в аэропорту Росток-Лаге час назад. Йона арендовал “БМВ” и теперь ехал на север по шоссе А-19. Он все еще не знал, зачем понадобился комиссару Кларе Фишер. Знакомы они не были, а убитый в кемпинге человек не проходил ни по одному из расследований Йоны. Клара Фишер не уточнила, чем Йона может ей посодействовать, но так как полицейские Швеции и Германии сотрудничали уже не один десяток лет, Карлос дал добро. В самолете Йона успел прочитать отчеты по трем из присланных немецким Федеральным ведомством предварительных расследований, в которых фигурировал погибший. Фабиан Диссингер был осужден за двадцать три особо жестоких изнасилования; он нападал и на мужчин, и на женщин в Германии, Польше и Италии. Судебно-психиатрическое заключение гласило: диссоциативное расстройство личности и садистские наклонности с психопатическими эпизодами. Йона круто свернул влево и углубился в лес. Справа мелькнула глинистая дорожка для мотокроссов, а потом снова начался лес, который тянулся до самого кемпинга Остзеекамп-Ростокер-Хайде. Оставив машину возле полицейского заграждения, Йона подошел к группе ожидавших его немецких полицейских. Зимнее солнце освещало провода и параболические антенны на крышах трейлеров. Комиссар Клара Фишер оказалась высокой женщиной с гордым и слегка обиженным выражением лица. Взгляд карих глаз при виде Йоны как будто стал резче. Короткие кудрявые волосы Клары слегка поседели на висках. Черная кожаная куртка доходила ей до бедер, а черные кожаные сапоги на низком каблуке сделались серыми от налипшей грязи. Клара медлила, наблюдая за Йоной, словно малейшее изменение в выражении его лица имело колоссальное значение. – Спасибо, что так быстро приехали, – сказала Клара, пожимая ему руку и не спуская с него глаз. – Люблю кемпинги… – Вот и отлично. – Но все же не понимаю, зачем меня сюда вызвали, – закончил Йона. – Уж точно не потому, что смерть Фабиана Диссингера – большая потеря для Германии. – Клара Фишер указала на домики. Оба двинулись по асфальтовой дорожке, которая вилась через весь кемпинг. Холодное белесое солнце светило сквозь голые кроны деревьев. – Не стану говорить, что он получил по заслугам, но будь моя воля, он просидел бы за решеткой до конца жизни, – спокойно сказала Клара. – С этим трудно не согласиться. Они миновали душевые и киоск. Столпившиеся за ограждением обитатели кемпинга снимали место преступления на мобильники. Красно-белая пластиковая лента трепетала на ветру. – С этим трудно не согласиться, – повторила Клара, косясь на Йону. – На прошлой неделе кое-кто в берлинской полиции отказался от расследования… Известного педофила обнаружили в канаве возле школы – его утопили… я могу понять своих коллег: совсем недавно полиция прекратила следствие по делу об ограблении и убийстве молодой женщины в Спандау. Пустая пивная банка прокатилась по песчаной площадке с контейнерами для раздельного сбора мусора. В солнечном свете сверкнуло разбитое стекло; большая целлофановая обертка застряла между двух контейнеров. Йона с Кларой в молчании прошли мимо нескольких трейлеров более старой модели. Все на засове: не сезон. Двое полицейских в форме, дежуривших возле внутреннего заграждения, почтительно поздоровались с Кларой. – “Кебби-58”, 2005 года. – Клара кивнула на трейлер. – Самый дешевый во всем кемпинге. Его сдали Диссингеру на два месяца и четыре дня. Угловатый трейлер помещался на массивном бетонном блоке. От крючковатой антенны на крыше стекала по стене красно-бурая ржавчина. На гравийной площадке стоял столик с полотняной столешницей, за которым работали двое техников-криминалистов в белых комбинезонах; в землю были воткнуты номерки, отмечавшие места находок. Закопченную алюминиевую кастрюлю переполняла дождевая вода с дохлыми мухами. – Полагаю, вы еще не успели заглянуть в высланные вам отчеты? – Заглянул, но не во все. Клара безрадостно улыбнулась. – Не во все, – повторила она. – Мы обнаружили у него в компьютере гигабайты жесткой порнографии, с насилием… видимо, после одиннадцати лет принудительного психиатрического лечения в голове у него не прояснилось. Сидел себе тихонько в тюремной клинике, принимал лекарства… и все это время ждал, когда можно будет продолжить. – Некоторые люди так устроены, – заметил Йона. Один из криминалистов – высокий, в белом защитном комбинезоне – вышел из трейлера, чтобы освободить им место; он что-то сказал Кларе, Йона не понял его слов. У открытой двери вместо ступеньки высилась табуретка. Все это время Клара бесцеремонно наблюдала за Йоной. Она словно хотела задать какой-то вопрос, но сдерживалась. На светло-коричневых ковриках лежали полупрозрачные пластины – по таким полагалось передвигаться на месте преступления. Пол поскрипывал под шагами полицейских. На круглом диване с выцветшим голубым рисунком валялся коричневый пиджак с протершимися чуть не до дыр лацканами и запачканными кровью рукавами. – Кто-то должен был слышать шум драки, – вполголоса заметила Клара. Пробирки с биологическими образцами и пакеты с изъятыми предметами – кофейными чашками, пивными бокалами, столовыми приборами, зубными щетками, окурками – выстроились на стеклянной панели плиты. – К Диссингеру кто-то приходил. Диссингер собирался действовать по старой схеме, но его время прошло. Он постарел, потерял форму… и его до смерти избил тот, кого он пытался изнасиловать. Солнечный свет проникал в трейлер сквозь нечистые окна в подтеках и желтоватые, в пятнах, занавески. В оконных рамах подрагивали от сквозняка обрывки паутины: дверь так и стояла открытой. – Его нашли двое подростков… Пару дней назад он пытался зазвать одного из них выпить. – Я бы хотел поговорить с ребятами. – Йона рассматривал кровь на закругленном уголке шкафа. – Они очень напуганы. Но не опоздай они к назначенному времени, им пришлось бы куда хуже. Двуспальную кровать покрывали пятна крови; ночник, вырванный из стены, повис на проводах. Похоже, кого-то стащили с голого матраса, а потом снова швырнули на него; кто-то в попытке сбежать проковылял вдоль стены. – Родственники не рвутся его хоронить, так что я оставила его повисеть до вашего приезда. – Клара указала на закрытую дверь туалета. – Спасибо. Глава 12 Йона открыл раздвижную дверь. С высокого стенного шкафчика между биотуалетом и раковиной свисал могучий мужчина с голым торсом. Стопы повешенного доставали до пола, но кто-то перебил Диссингеру обе ноги, лишив его возможности опереться. Шею мужчины охватывала стальная петля. Проволока сантиметров на пять врезалась в плоть прямо под адамовым яблоком. Кровь стекала по волосатой груди и толстому животу на джинсы. – Личность погибшего точно установлена? – На сто процентов. – Клара снова внимательно посмотрела на Йону. Лицо мужчины представляло собой кровавое месиво. На повисших вдоль тела руках уже чернели трупные пятна. – После суда у него, наверное, появилось много врагов, – задумчиво сказал Йона. – Вы не… – С точки зрения статистики, месть – нечастый мотив, – отрезала Клара. Взгляд Йоны задержался на стене возле трупа. Похоже, Диссингер долго мучился. Раскачиваясь взад-вперед, он, в попытках ослабить петлю, разбил раковину. И хотя убийство можно было квалифицировать как неполное повешение – ноги убитого доставали до пола, – Йона был уверен, что при вскрытии обнаружатся переломы подъязычной кости и верхнего рога щитовидного хряща.