Глава 4 Ребекка Гринделл – Бекки, оденься поприличнее, тебя вызывает император. – Что, прямо сейчас? Я удивленно посмотрела на отца. Вот это поворот! Нет, я, конечно, ожидала вечернего разговора, но никак не с императором. – Да, – последовал короткий ответ. – Прямо сейчас. Папенька нервно расхаживал по кабинету, и это было очень плохим знаком. Десять шагов от стола до окна, десять – обратно. Туда – обратно. Туда – обратно. – Отец, ты можешь объяснить, что случилось? – устав наблюдать за этими метаниями, спросила я. – Ричард в ярости, – выдохнул родитель и остановился напротив меня. Щеки его покрывал морозный узор, в глазах плескалась тревога. – Бекки, постарайся вести себя благоразумно и отвечай на все вопросы предельно честно, – серьезно попросил он. – Ты же знаешь, Ричард прекрасно чувствует ложь, и если ты попытаешься утаить от него правду… Папенька снова принялся мерить шагами комнату. – Это из-за Кимли? – нахмурившись, вопросительно посмотрела на отца. – Да, – коротко ответил тот. – Ох, Бекки, ну как тебя угораздило?! – А я-то тут при чем? – Вот только не надо так удивляться! Там, где ты, вечно что-то происходит! И я больше чем уверен, что пробуждение Проклятого – твоих рук дело. – Ничего подобного! – искренне возмутилась подобному поклепу. – Да я к нему даже близко не подходила! В гробу я его видела, этого вашего… Я резко замолчала. Вспомнилось пробуждение в склепе, капли крови на каменной крышке… Да нет. Бред! – Ребекка! – в голосе отца прозвучало предупреждение. – Да что сразу я?! – попыталась изобразить дурочку, но папу было не провести. – Рассказывай, – коротко приказал он. И я рассказала. И про ночевку в фамильном склепе, и про рану, шрам от которой я до сих пор прикрывала волосами, и про следы крови, обнаруженные мной в гробнице. – Бекки, Бекки, – покачал головой отец, когда я наконец замолчала. – С тобой никакого стихийного бедствия не нужно! Ну чего тебя потянуло в этот склеп? Нет, это невозможно! Все, иди собирайся. Пусть император решает, что делать дальше. И с тобой, и с Проклятым, и со всем остальным! Он отвернулся к окну, но я успела увидеть, как нервно дернулась его щека. М-да. Похоже, папенька встревожен не на шутку! И с чего бы? Можно подумать, первый раз с Ричардом общаюсь! – Поторопись, Ребекка, – голос отца звучал глухо. – Да-да, – отозвалась я, направляясь к двери, но, не доходя до нее, вернулась и обняла родителя. – Пап, не переживай ты так! Все будет хорошо, вот увидишь. – Иди уже, – устало сказал тот. – Ладно. Я поцеловала прохладную щеку и вышла из комнаты. * * * Пожалуй, на этот раз я ошиблась. Император был не просто зол. Он был в ярости, как и предупреждал меня отец. Нет, тем, кто плохо знал монарха, могло бы показаться, что он совершенно спокоен, но я-то понимала, что это всего лишь маска. Когда Ричард выглядел таким холодным и невозмутимым, это сулило огромные неприятности. В данный момент мне. – Ребекка Фредерика Гринделл, – очень тихо произнес Ричард, едва я вошла в Круглый кабинет. Глаза императора мрачно блеснули. – Ваше величество. Мне пришлось изобразить подобие поклона. Вскинув взгляд на Ричарда, невольно поежилась. Император и в обычное-то время не отличался особым благодушием, а уж когда гневался… – Подойди ко мне, – негромко сказал он. Я впервые за много лет почувствовала неуверенность. Вроде бы знаю дядюшку Дика с самого рождения, но еще никогда не видела его таким – замороженным, что ли. Сделав несколько шагов, вскинула голову и улыбнулась, глядя на ледяного. Брр. Ну и зрелище! Лицо переливается морозными узорами, губы напряженно сжаты, лоб пересекает глубокая морщина. – А теперь скажи-ка мне, Бекки, каким образом тебе удалось разбудить того, кто должен был спать еще многие годы? – Не понимаю, о чем вы, ваше величество. – Я невинно посмотрела на императора. – Все ты понимаешь, Бекки, – устало заметил он, и я впервые задумалась о том, сколько же ему лет. Подсчитать не получалось. Мой отец, мои тетки, оба дедушки – все они служили Ричарду. Получается, что ему гораздо больше ста. Но как же?.. – Ребекка, я жду, – прервал мои размышления император. – Правду, Бекки, – предупредил он. – Исключительно правду. Что ж, пришлось говорить правду. Ричард обладал особенным даром – распознавал даже малейшую ложь, и врать ему было бесполезно. Рассказ вышел коротким. Да, перебрала на вечеринке, да, заночевала в склепе, еще ударилась в темноте о крышку гробницы, но ведь ничего противозаконного я не совершила? Про то, что со мной была Тайра, говорить не стала. Ричард же не спрашивал, верно? А подставлять подругу не хотелось. Император слушал мою историю молча. Он не предложил мне сесть, и мы так и стояли друг против друга в полутьме Круглого кабинета. Ричард возвышался надо мной, подавляя своим ростом и силой, но я старалась не придавать значения недовольству монарха. Что он может мне сделать? Ничего. Нет, понятно, сейчас прочтет очередную нотацию, поставит на вид и отошлет к отцу. Впрочем, как всегда. А то, что он злится… Да ладно. Не так уж это и страшно. – Вот так все и было, – перечислив немудреные события, закончила свой рассказ. – Крови много? – после небольшой паузы, бесстрастно уточнил император. – Что? – Крови много потеряла? – Порядочно. У меня до сих пор еще рана не зажила. Я откинула с виска волосы, показывая свежий шрам, прикрытый простенькой иллюзией. Ричард внимательно осмотрел его, а потом взглянул мне в глаза и твердо сказал: – Что ж, Ребекка. Вот и пришел конец твоему ребячеству. Ты сама, собственными руками сотворила свою судьбу. Я уловила в его голосе непонятное сочувствие и насторожилась: – О чем вы, ваше величество? – Твоя свободная жизнь закончилась, Бекки, – тихо произнес Ричард. – Ты должна будешь выйти замуж за лорда Кимли. – Что?! За этого ненормального? Ни за что! – Я возмущенно уставилась на императора. – И потом, я вообще не собираюсь выходить замуж! Зачем мне это надо? – Знаю, Бекки, знаю, – спокойно проговорил Ричард, и в его глазах я увидела все то же доргово сочувствие. – Только помочь ничем не могу. Ты стала причиной пробуждения Проклятого, и тебе придется стать его женой. – Но почему? – Ты никогда не увлекалась семейной историей, Бекки, но сейчас знание наших преданий тебе бы очень пригодилось. Ричард невесело усмехнулся, и у меня по спине холодок пробежал от его улыбки. – И что такого в этих легендах? Что-то ужасное, да? Я все еще пыталась бодриться, хотя интуиция настойчиво вопила о том, что у меня большие проблемы. Очень большие проблемы. – Нет, Ребекка. В них нет ничего ужасного, – глухо ответил Ричард и устало потер лоб. – Просто жизнь. При посторонних он не позволял себе подобного. Всегда собранный, спокойный, невозмутимый, император никогда не показывал своих слабостей. Правда, у него их и не было, если не считать привычки касаться лба весьма характерным жестом.