Я улыбнулась, стараясь не обращать внимания на скребущую душу тоску. Все. Пора заканчивать разговор. Здесь мне больше делать нечего. – Ребекка, ты не должна… – Я тоже люблю тебя, пап! Я быстро чмокнула отца в щеку и шагнула в сверкающее марево. Не так давно Гарри подарил мне портативный телепортатор на пять зарядов. Четыре из них я уже использовала, остался последний. Как раз пригодился! Вообще, подобные устройства – вещь недешевая, мне они не по карману. Хорошо, когда есть верные друзья, не ограниченные в средствах. – Ребекка! Поздно. Портал схлопнулся, отрезая от меня встревоженный крик. Глава 5 Прием был в разгаре. Кимли, в честь которого и устроили эту показуху, смотрелся в Овальном зале удивительно к месту. Нет, я вовсе не разглядывала найденыша, но взгляд нет-нет да и останавливался на красивом, холодном лице «муженька». Надо же, стоит, общается с послами Авереи, как будто и не проспал четыреста лет в своем склепе! Невозмутимый, утонченный, невозможно аристократичный. А эта шлюха Бренда так и вьется вокруг. Еще бы! Узнала, что «герцог Эшерский возвратился из дальнего, многолетнего путешествия» и Ричард вернул ему сохраняемые короной земли и имущество, и сразу же сделала стойку. – Бекки, а он красавчик! – шепнула Тэй. – Кто? – Кимли. А как ему идет костюм! Намного больше, чем то старомодное тряпье, в которое он был одет раньше. Да, Тэй права. Кимли выглядел… кревно. Как бы ни хотелось мне придраться, но ему правда очень шли и светло-серый костюм, и черная рубашка, и легкая небрежность распущенных светлых волос. И крупное кольцо, появившееся на среднем пальце левой руки. – Бекки, а ты выяснила, как он попал в ваш замок? – Тэй смотрела на меня с любопытством. – Случайно. Использовал какой-то устаревший портал. Ненавижу лгать. Проклятый Кимли! Из-за него мне приходится врать Тэй. – Странно как-то, – задумчиво заметила Тэй. – Мне показалось… О, привет, Гарри, – отвлеклась она на подошедшего Рэнскома. – Что, красавицы, тоже отбываете эту глупую повинность? Веселый возглас приятеля спас меня от лишних вопросов Тэй. – Гарри! – Я повернулась к другу и радостно улыбнулась. – Что, малышка? – усмехнулся тот. – Ты что здесь делаешь? – То же, что и все, – скривился Рэнском. – Знакомлюсь с герцогом Эшерским, дорг его побери. Недовольство Гарри было мне понятно. Если бы не этот прием, Рэнском участвовал бы сейчас в главных гонках сезона, на которых считался одним из фаворитов. – Неужели не мог не прийти? – спросила Тэй. – Отец уперся. Сказал, что этот тип очень влиятельный и я просто обязан ему представиться. – И что? Представился? – Я усмехнулась. – Да ну его! Глыба льда, а не человек, – отмахнулся Гарри. – Он на меня даже внимания не обратил. Посмотрел, будто я пустое место, и продолжил трепаться с аверейцами. – Пустое место, говоришь? Я задумчиво покосилась на Кимли, потом перевела взгляд на друга, и у меня появилась идея. Остаток вчерашней ночи я провела за чтением старинных книг, пытаясь найти способ избавиться от кровного обряда, но ничего не нашла. Видно, прав был Ричард, когда говорил о неразрывности таких союзов. Выход был один – выставить себя в настолько плохом свете, чтобы Кимли сам не торопился афишировать наш брак. «Папа, прости», – про себя шепнула я и, схватив Рэнскома за руку, направилась в центр залы. – Бекки, ты что задумала? – напрягся друг. – Хочешь повеселиться? – Я посмотрела Гарри в глаза. – О, узнаю этот взгляд! – рассмеялся Рэнском. – Что на сей раз придумала? – Да так. Мелкую диверсию. Потанцевать хочешь? – И нарушить протокол приема? А что? – взбодрился Рэнском. – Не откажусь! Давай, детка, расшевелим это благопристойное болото. Он усмехнулся, и на лице его застыло хорошо знакомое мне выражение. Именно с ним он всегда шел на самый крутой вираж. – Ваше величество, а танцы сегодня будут? – громко спросила я, останавливаясь неподалеку от Ричарда. Император разговаривал с леди Кран-Вишем, матерью покойной императрицы, и взглянул на меня с плохо скрытым недовольством. Еще бы! Прервать беседу монарха, как невежливо! – Леди Ребекка, вы хотите что-то предложить? Надо же, дядюшка Дик решил не заострять внимания на моем неприличном поведении. – Да, ваше величество, – улыбнулась я. – Мне кажется, гости немного заскучали и небольшая пауза никому не помешает. Я почувствовала на себе сразу несколько ледяных взглядов. Отец, император и… Кимли. А муженьку-то что не понравилось? Чего это он меня глазами прожигает? Я плотнее прильнула к Гарри и невинно посмотрела на найденыша. Аверейские послы зашевелились. – Если позволите, ваше величество, нам было бы интересно посмотреть, как танцуют северяне, – тщательно выговаривая раскатистое «р», произнес глава дипмиссии. – Мой отец был очень впечатлен одним танцем. Не помню, как он называется, но отец говорил, что исполняют его только в Сартане. Кажется, что-то старинное. – Наверное, крэстибон? – невинно уточнила я. А что? Страстный и бесстыдный крэст, по сути, всего лишь реплика своего старинного собрата, крэстона. Услышав мой вопрос, папенька побагровел, император закашлялся, а Кимли окинул нас с Гарри странно задумчивым взглядом. – Да-да! – радостно закивал посол. – Кажется, так он и назывался! Точно! – О, мы с радостью покажем вам крэст! Я улыбнулась аверейцу и повернулась к Гарри: – Правда же, лорд Рэнском? – Почту за честь! Только близкие друзья смогли бы расслышать в голосе Гарри иронию. – Леди Ребекка, вы уверены, что хорошо знаете фигуры этого сложного танца? – с намеком спросил император. – Не сомневайтесь, ваше величество. Все, кто видел крэст в моем исполнении, оставались довольны. Шарг! Кураж бродил в крови, помогая беззаботно улыбаться и не поддаваться подступающему отчаянию, а в голове набатом звучало одно – все что угодно, только не замуж! Не хочу. Не хочу становиться унылой тенью мужа, сидеть дома и рожать детей! Не для меня это! Я настроила виг-тон на передачу звука, и по залу поплыли первые аккорды крэста. Так. Теперь, главное, не смотреть на отца. Прости, папа, но у меня нет другого выхода! Длинная, летящая юбка вечернего платья взметнулась, обнажая ноги. Короткий перебор, дробный стук каблуков, глаза закрыты. Да, крэст – непростой танец. В нем нет места ложной скромности. Легкое стаккато, на которое отзываются лишь кисти рук, и резкий эмоциональный выкрик певца. Все. Прочь сомнения! Время вышло. Крэстибон начинается, и его уже не остановить. Шаг, шаг, шаг… Не глядя, не отвлекаясь на внешнее, погружаясь в себя. Шаг, шаг, шаг… Вслепую, полагаясь лишь на собственные чувства да на чуть слышное дыхание партнера.