– Благодарю, мистер Тауэлс, – ответила леди Хардкасл. – А у вас здесь очень мило и оживленно. – Прошу вас, мадам, зовите меня Ронни. Рад, что вам здесь нравится. Думаю, это не совсем то, к чему вы привыкли, но здесь всегда рады гостям леди Фарли-Страуд. – Могу заверить вас, что вы будете очень удивлены, Ронни, когда узнаете, к чему я привыкла, – миледи одарила его своей самой теплой улыбкой. – Насколько я понимаю, ваши пироги и сидр – лучшие в графстве. – Об этом мне ничего не известно, миссис… – Это леди Хардкасл, – вставила леди Фарли-Страуд. – Правда? Неужели? Черт меня забери совсем! Та самая, которая помогла вам с тем делом в «Грейндже» в прошлом году? – Именно, – с гордостью подтвердила леди Фарли-Страуд. – Она нашла мою драгоценность и помогла поймать убийцу. – Как же, помню… Тогда ведь убили беднягу Фрэнка Пикеринга, правильно? Жуткая потеря. Он был один из лучших боулеров[14] в окру?ге. Литтлтон-Коттереллу его будет не хватать в этом сезоне. – И очень сильно, – согласилась леди Фарли-Страуд. – Так что отнеситесь к ней получше. – Здесь ко всем относятся одинаково, – ответил Ронни. – И вы это знаете. Лучший сидр, лучшие пироги и самое лучшее обслуживание для всех. И доброе слово в придачу. Мне приятно вас обслужить. – Он с любопытством осмотрел меня. – А вы, значит, и есть та самая знаменитая мисс Армстронг? – Насчет знаменитой не знаю, – ответила я, – но кое-чего я достигла. – Я слыхал, как вы одним ударом сломали руку убийце. – Ах, вы об этом… А еще я тоже пеку неплохие пироги. – Уверен, что печете, – Ронни рассмеялся. – Ну что ж, леди, сдвиньте там кого-нибудь из этих бездельников и устраивайтесь. Я мигом пришлю вам девочку с пирогами и сидром. Эй! – неожиданно крикнул он. – Спенсер! Подвинься и освободи место для дам. Мрачный тип поднял голову от своего пирога. Я узнала его – это был Спенсер Кэрэдайн, тощий бородатый фермер, который купил скот Фарли- Страудов. Он явно был готов высказать свое мнение об идее подвинуться и освободить для кого-то место, как вдруг увидел леди Фарли-Страуд. Поэтому лишь кивнул и нехотя подвинулся на скамейке, потащив за собой свой пирог и пинту. – Благодарю вас, мистер Кэрэдайн, – сказала леди Фарли-Страуд, усаживаясь. – Надеюсь, что скот вам понравился. – Недурные буренки, миледи, – просипел фермер. – Полагаю, сделка была не так плоха. – Это было просто здорово, – согласилась леди Фарли-Страуд. – Приятного аппетита. – С этими словами она вновь повернулась к нам. – Ну, Эмили, и как вам? Правда же, рыночный день – это нечто! – Хороший образчик деревенской жизни, это точно, – согласилась леди Хардкасл, осматриваясь. – Что, здесь всегда так много народа? – Нет, сегодня больше, чем обычно. – А вы многих здесь знаете? Уж они-то сами вас точно знают. – Думаю, меня несложно запомнить, ага? Я же все-таки владелица окружающих земель и все такое… Но некоторых я действительно знаю. Некоторых. Например, вон там, – она указала на высокого мужчину в плохо сидящей шляпе. – Это Дик Окли, который торговался с мистером Кэрэдайном за наших коров. А вон там, – ткнула пальцем в на удивление симпатичного мужчину средних лет в хорошо сидящем пиджаке, – там Ной Локк, один из соседей мистера Кэрэдайна. А еще… подождите минутку… да, вот он. Вон там, в конце стойки, рядом с кухней, такой коротышка… Это еще один из его соседей, Ланселот Трибли. – Да здесь, как я посмотрю, одни соседи, – заметила миледи. – В деревне приходится знать своих соседей. Чтобы можно было на них положиться в случае чего, понимаете? – Леди Фарли-Страуд повысила голос. – Я правильно говорю, мистер Кэрэдайн? – Простите, миледи? – Фермер оторвался от своего пирога. – Я говорю, что мы стоим друг за друга. По-деревенски. Стараемся держаться вместе. – Непременно, – рассудительно просипел фермер. – Обязательно, миледи. А как же иначе? – А кто вон тот высокий мужчина, обсыпанный мукой? – спросила леди Хардкасл. – Он больше похож на пекаря, чем на фермера. Леди Фарли-Страуд уставилась на крупного мужчину, стоявшего возле мишени для игры в дартс. – Не уверена, что знаю его, милая, – сказала она. – Хотя лицо знакомое. Не помню, откуда я могу его знать… Может быть, по регбийному клубу? Гектор наверняка вам ответил бы… Беседа была прервана появлением «девочки» с большим подносом с пирогами и сидром. На вид ей было лет сорок, и у нее не хватало нескольких зубов. Но улыбка у служанки была широкая, а сила, с которой она грохнула поднос со всеми тарелками и пинтовыми кружками на стол, впечатляла. – А вот и мы, мои дорогие, – сказала она. – Четыре пирога и четыре пинты. Что-нибудь еще? Кажется, здесь где-то была горчица… – И соль, пожалуйста, дорогая, – попросила леди Фарли-Страуд, беря в руки нож и вилку. – Ну, девочки, налетай! – предложила она и впилась в свой кусок. Пироги, несмотря на мои сомнения, ничуть не разочаровали. Мясо было нежным, сок – обильным, а грибы оказались настоящими лисичками. Добавьте к этому щедрую порцию пюре, и у вас получится ланч, достойный короля на марше. Сидр оказался тоже неплох, но тот, который подавал старина Джо в «Псе и утке» в Литтлтон-Коттерелле, был все же чуть лучше. Пока мы ели, обе леди углубились в воспоминания о временах, проведенных ими в Индии. У леди Хардкасл они, несомненно, являлись более захватывающими, потому что это были воспоминания о наших наименее секретных шпионских миссиях, но в воспоминаниях пожилой леди было то озорное веселье, которое оказалось забавным контрапунктом рассказам миледи. Я всегда подозревала, что в молодые годы леди Фарли-Страуд была той еще особой. И ее воспоминания это подтвердили. Иногда она вела себя очень колоритно. Я слышала лишь отрывки этих воспоминаний, потому что Мод, оживившаяся после хорошей еды и сидра, рассказывала мне свои собственные истории. Как оказалось, жизнь в лакейской «Грейнджа» протекала гораздо интереснее, чем я решила после того дня, который провела там. Мы весело болтали, планируя операцию по низложению запугавшей всех поварихи, миссис Браун, когда леди Фарли-Страуд закончила одну из своих историй словами, заставившими нас замолчать. – …и вот она ласточкой вылетела из окна. И естественно, абсолютно голая. Я чуть не поперхнулась пирогом. Глава 2 Теперь, когда леди Хардкасл почти полностью пробудилась от своей зимней спячки, а дни удлинились, наша жизнь, казалось, стала ярче. Птички вили свои гнезда, неизвестные мне растения пробивали почву своими напоминающими лезвия листьями, и воздух был полон весной. Прогулки наши стали ежедневными. – Это желтые нарциссы, дорогая, – сказала леди Хардкасл, когда я указала ей на незнакомую мне зелень. – Нарцисс – это национальный символ Уэльса. Не может быть, чтобы ты его не узнала. – Это вполне может быть тюльпан, – заметила я немного мрачно. – Или гиацинт. Колокольчик. Крокус. – Ни то, ни другое, ни третье. Это желтый нарцисс. Мы продолжили прогулку. – Я вчера получила письмо от Джорджа, – сказала хозяйка. – Правда, миледи? У него все хорошо? Полковник Джордж Даулиш был старым другом, с которым мы встретились прошлой осенью, когда цирк под его управлением приезжал в деревню. Приезд сопровождался «убийствами и беспорядками», если верить газетам, но Даулиш уехал от нас в хорошем настроении и с цирком, находившимся в отличном состоянии, несмотря на резню. – По-моему, да, – ответила миледи. – Я говорила тебе о том, что он подумывал купить этот цирк? – Говорили, миледи. – Так вот, Джордж написал мне, что сделка завершена и теперь он гордый владелец цирка «Брэдли и Стока». – Как чудесно, – сказала я. – А он сохранит название? – Еще не решил. Джордж говорит, что оно является частью сделки, а кроме того, «Даулишский» звучит слишком длинно, так что, скорее всего, название останется. – Так что же, у нас теперь будут бесплатные билеты? – уточнила я. Цирк мне всегда нравился. – Очень на это надеюсь, – ответила миледи. – А если нет, то с мальчиком придется серьезно поговорить. – А может быть, вы попросите у него расписание? – Неплохая идея, – согласилась хозяйка. – Посмотрим. Если он будет гастролировать в каком-то приятном месте, то можно будет съездить туда на пару дней. – Спасибо, миледи, – поблагодарила я. – Кстати, о друзьях… Может быть, нам стоит пригласить Герти на ланч? – Вы хотите, миледи, чтобы я отнесла записку в «Грейндж»? – Нет, надо сначала все обдумать, – сказала хозяйка, а потом, после короткой паузы, продолжила: – Хотя, наверное, надо. Она милая старушка и все последние месяцы вела себя удивительно аванкулярно[15]. А как будет женский род от avanculus? Avanculus и… Amita? Amitalur? Нет, что-то здесь не так. Я всегда была дура дурой в латыни. В любом случае она совершенно очаровательна, и мне хотелось бы как-то отплатить ей за добро. – Отлично, миледи. Сочините изысканную записку, а я бесстрашно отнесу ее на холм. – Ты ж мой маленький паж… Но не сегодня. Сегодня – четверг. – А что, по четвергам писать изысканные записки запрещается, миледи? – поинтересовалась я. – Должна тебе сказать, что могу сочинять изысканные записки по любому поводу в любой день недели, но четверг – это базарный день, и ее не будет дома. А вот завтра напишу обязательно.