— Так это, ваше скородие, мы ж того, — Карл не договорил, заменив оставшиеся слова странной пантомимой. — Оно и видно, что того, — пробормотал Штерн, и его окладистая борода сердито дернулась. — Ну? Чего застыли? Вперед. Процессия, наконец, тронулась, слуги пыхтели, но тащили тяжелого оборотня к лестнице, а я ехала следом, с трудом сдерживая беспокойство. Не нравилось мне, что Хольм так долго не приходит в себя. Я ведь читала о повышенной регенерации оборотней. Да и сам Лукас недавно сказал о том же. Но тогда почему ему так плохо? В спальне суетилась Эльза. Она подгоняла перестилающую постель Присси, а сама зыркала заплывшими глазками по сторонам, подмечая перемены в обстановке — и стоящий на новом месте шкаф, и расставленные на подоконнике деревянные фигурки. Я прямо слышала, как ворочаются мысли в голове экономки. Заметив меня, Эльза замерла, дернулась всем телом, отчего связка ключей на ее поясе жалобно звякнула, и громко воскликнула: — Ох, несчастье какое! Экономка всплеснула руками, и уставилась на меня со странным выражением. Мне показалось, в ее взгляде мелькнуло недоумение. — Бедный лорд Хольм! Наверное, стоит сообщить лорду Давенпорту? Эльза сделала шаг и оказалась рядом со мной. — Боюсь, милорду не понравится, если лорд Хольм останется в доме, — тихо сказала она. — Уверена, лорд Давенпорт отнесется к этому с пониманием, — ответила экономке, наблюдая за тем, как Хольма устраивают на моей постели. Слуги были не слишком осторожны, и пару раз задели раненую ногу Лукаса, но тот даже не отреагировал. Странно. Неужели такой глубокий обморок? Или это что-то другое? — Доктор Штерн, почему он не приходит в себя? Я подъехала ближе, с тревогой вглядываясь в бескровное лицо, красивое какой-то вызывающей красотой. Удивительно, но даже болезненная бледность его не портила. — Лорд Хольм! — не ответив мне, позвал доктор и похлопал оборотня по щекам. — Очнитесь! Штерн достал из кармана небольшой флакон и поднес его к лицу Лукаса. — Ну же, давайте, лорд Хольм! Оборотень едва заметно вздрогнул, крылья крупного носа шевельнулись, а уже в следующую секунду на шее Штерна сомкнулись крупные ладони. — Лорд Хольм! — громко крикнула я и изо всех сил нажала на рычажок, заставляя кресло подъехать к кровати. — Успокойтесь, доктор просто хотел вам помочь! Лукас чуть ослабил хватку, нахмурился, обвел недоуменным взглядом спальню и остановил его на мне. — И снова вы, — хмыкнул он, отпуская Штерна и приподнимаясь на постели. — Куда вы меня притащили? Что это за комната, и почему я валяюсь в постели среди бела дня, как какая-нибудь барынька? Он брезгливо поморщился, рассматривая вышитые на балдахине цветочки. Ну да, мне они тоже не нравятся, но это же не повод так явно выражать свое недовольство? — Вы в моей спальне, — чуть резче, чем хотелось, ответила Хольму. — Да неужели? На лице Лукаса отразилось искреннее удивление. — Я? В вашей спальне? Куда катится мир? — с иронией вопросил оборотень, и посмотрел на меня с едва уловимой насмешкой. — Я все-таки вызову лорда Давенпорта, — пробормотала Эльза, бочком протискиваясь к выходу, но мне было не до нее. Внутри вскипало раздражение. Что этот оборотень о себе возомнил? Почему он ведет себя так, словно я перед ним виновата? — Лорд Хольм, я вас чем-то обидела? Я посмотрела в мерцающие желтым огнем глаза. Никогда не любила недомолвки, предпочитая сразу выяснить, что не так. — Ну что вы, леди Бернстоф. Губы оборотня разъехались в злой усмешке. — Такая утонченная леди не позволила бы себе подобной вольности. — Тогда перестаньте вести себя, как капризный ребенок, и примите мою помощь спокойно и без издевок. Я снова в упор посмотрела на Хольма, и утонула в тягучей глубине его взгляда. И чем дольше смотрела, тем острее ощущала присутствие Лукаса. В душе поднялось знакомое уже хмельное чувство. Тело обдало жаром, грудь налилась тяжестью, сердце застучало громко и быстро, сбивая дыхание и заставляя сильнее ухватиться за подлокотники кресла. Не знаю, сколько времени прошло. Может, минута, может, час. Но когда я сумела вынырнуть из гибельного омута, в комнате было странно тихо. Слуги незаметно исчезли, доктор Штерн, близоруко щурясь, протирал очки, и даже мебель, казалось, застыла в подобии стазиса. Хольм нахмурился, по его лицу скользнула тень. — Что ж, леди Бернстоф, прошу меня извинить. Я не хотел вас обидеть, — ровно произнес оборотень, вот только едва заметная складка между его густыми черными бровями так никуда и не делась. И в глубине глаз затаился вопрос. Казалось, оборотень чем-то озадачен. И это что-то связано со мной. — Не знаю, что на меня нашло, — счел нужным пояснить Лукас. — Уверяю вас, этого больше не повторится. Он поморщился и попробовал сесть, но доктор Штерн был начеку. — Лежите, лорд Хольм. Доктор с силой надавил на плечи оборотня, вынуждая того подчиниться. — Я вам скажу откровенно — мне не нравится ваш перелом. Кость раздроблена в нескольких местах, и вам сильно повезет, если она срастется правильно. Вы же не хотите на всю жизнь остаться хромым? Штерн водрузил на нос очки и посмотрел на недовольного Лукаса. — Я наложу шину, но от вас потребуется полежать до утра спокойно и не пытаться встать или, того хуже, сбежать. — Хорошо, — кивнул Хольм, но я видела, что это согласие далось ему с трудом. — Вот и замечательно. Штерн довольно улыбнулся и достал из чемоданчика бинты и пару ровных дощечек. — Леди Бернстоф, подержите, — вручил он все это мне и ловко закатал штанину Хольма повыше. — Да, как я и говорил, раздроблена в трех местах. Сейчас мы ее закрепим, и к утру все должно срастись. Вот, выпейте. Доктор поднес к губам Лукаса темный флакон. — Это обезболивающее. — Не нужно. Потерплю, — отмахнулся Хольм. — Зря геройствуете, лорд Хольм. Ощущения будут не из приятных. — Да не тяните вы, доктор, — поморщился оборотень. — Перевязывайте уже. Штерн покачал головой, но ничего не сказал. Он что-то сделал с ногой Лукаса, проведя над ней руками, отчего оборотень побледнел еще сильнее и стиснул зубы, а потом доктор забрал у меня дощечки, приложил их к месту перелома и быстро перебинтовал ногу оборотня. — Ну вот, остается только ждать, — сказал Штерн. — Теперь все дело за вами, лорд Хольм. Лежите спокойно, и ни о чем не беспокойтесь. Леди Бернстоф. Доктор обернулся ко мне. — Я оставлю микстуру, ее нужно будет развести водой и дать больному перед сном. Распорядитесь, чтобы слуги все сделали? — Конечно. Да я и сама могу… Договорить я не успела. Воздух в комнате странно задрожал, сгустился, став осязаемо плотным, и из образовавшегося серого марева вышел Давенпорт. — Что здесь происходит? — спокойно спросил он, но мне почему-то показалось, что за этим спокойствием скрывается настоящая буря. — Лукас? Взгляд холодных карих глаз остановился на оборотне. — Лорд Хольм повредил ногу, и я предложила ему помощь, — опередив Лукаса, ответила я и не удержалась от вопроса: — А как вы здесь оказались? — Портал, — коротко пояснил Давенпорт и посмотрел на Штерна. — Так что случилось? — Видите ли, милорд, у нас тут довольно сложный перелом. Лорду Хольму требуются покой и полная неподвижность, — ответил Штерн. Он взглянул на Давенпорта поверх очков и добавил: — Знаете, нужно отдать должное леди Бернстоф, она не растерялась, и действовала очень быстро, тут же послав за мной. А в таком деле каждая минута на счету. Вы же понимаете, регенерация… Доктор не договорил и покосился на Хольма, а я беззвучно хмыкнула. Что сложного в том, чтобы послать за врачом? Или Белла должна была хлопнуться в обморок при одном виде сломанной ноги Лукаса? Что ж, тогда, с точки зрения Штерна, я действительно совершила настоящий подвиг. — Лукас, как это произошло? — спросил Давенпорт. — Сам не знаю. Оборотень недовольно нахмурился. — Я не трогал этот проклятый шкаф, всего лишь открыл дверцу. А он рухнул и потянул за собой второй. Вот, теперь лежу.