– Знаешь, Марк, не нравится мне все это. – Не беспокойся. Насколько мне известно, в Риге работает с десяток агентов разведок различных стран, в основном британской. Радиотехникам хватит работы и без нас. Ты, главное, ничего не бойся. Кстати, как насчет того, чтобы вечером прогуляться по Риге? Посидеть в уютном ресторане? – Это необходимость или пожелание? – И то, и другое. – Ну, раз так, я согласна. – Я позвоню. Сейчас едем в госпиталь. К стоматологу мне надо попасть обязательно. – У тебя болит зуб? – Нет. Но поводом моего сегодняшнего отсутствия в центре послужило именно это. – Будешь лечить здоровый зуб? – Рвать. Если врач начнет лечить, он поймет, что я симулирую, а если потребую вырвать – нет. Или я не прав? Ответь мне как специалист. – Если сымитировать сильную боль и если потребуется вырвать зуб, то никакой врач не определит, больной зуб или здоровый. – Значит, рвем! – И ты будешь щербатый. – Я коренной вырву. Позже поставлю протез или не буду ничего делать. За разговорами они подъехали к госпиталю. Янтуш спросила: – Ничего, что оставим станцию без присмотра? – Ничего. Здесь вскрыть автомобиль никто не решится. Охрана повсюду. – Ну тогда пойдем! После неприятной и болезненной процедуры Рейтель отвез Ингу домой, сам же приехал в свою квартиру на улицу Арсенальную, где занялся дешифрованием радиограммы. В итоге он получил: «„центр“ – „Гудвину“. Сведения получены, принято решение начать боевую операцию. Определите в срок до следующего планового сеанса связи место и время высадки десанта из четырех человек. Обеспечьте временное проживание бойцов группы на окраине города и необходимые документы. В дальнейшем командир группы выйдет на вас через городской телефон. Условная фраза: „Это морг?“ Ответ: „С ума сошли? Это квартира“. После этого назначаете встречу. Командир группы – майор Шелестов Максим Андреевич. О прибытии и размещении группы сообщить в любой день условным сигналом по связи. Остальное при встрече». Рейтель несколько раз перечитал текст. Прикурил сигарету, сжег расшифровку в пепельнице, достал карту Риги. В 18.00 позвонил полковник Грунов, доложил о состоянии дел в центре. Поинтересовался завтрашним приездом. Рейтель обещал завтра быть на объекте. Приказал к своему приезду подготовить для осмотра курсантов. В 19.00 он в штатском костюме заехал за Янтуш. Передал суть полученной из Москвы радиограммы. Инга, выслушав Рейтеля, воскликнула: – Ну, в десантировании и прочих ваших специфических делах я ничего не понимаю. – А тебе и не надо, – улыбнулся Рейтель. – Значит, все подготовить мы должны до следующей среды, до 19 августа? – Получается, так. – Он улыбнулся. – А мне понравилось это «мы». Поужинаем? Ужинали в ресторане, после чего поехали на квартиру Рейтеля. И Андрей Ремезов, и Инга Янтуш уже не считали это чем-то необычным, потому что оба почувствовали зарождающееся чувство друг к другу. Глава седьмая Для выполнения задания центра у Рейтеля была впереди почти целая неделя. Казалось, целая вечность. Учебный диверсионный центр «Тайфун» принял первых курсантов, начались занятия. Каждый день эсэсовцы подвозили новых кандидатов из числа пленных, согласившихся на службу в рейхе. На четверг, 13-е число, в «Тайфуне» было уже двадцать два человека. К первой партии из Даугавпилса ежедневно прибавлялось по три-четыре человека. Такими темпами учебный объект скоро будет укомплектован полностью. Непосредственно диверсионную подготовку проходили только первые двенадцать курсантов – бывшие офицеры РККА. Остальные находились в приемнике и проходили тщательную проверку. Отбор осуществлялся в концлагерях. Да, казалось, чтобы выполнить простое, на первый взгляд, задание, у советского агента была целая вечность. Но только на первый взгляд. С местом высадки боевой группы Рейтель определился быстро – это была лесная поляна в тридцати километрах севернее Риги и в десяти километрах от Балтийского моря. Войска там не стояли, населенных пунктов практически не было. До ближайшей деревни километра три. К поляне выходила грунтовка, которая раньше использовалась местными из той самой деревушки для забора глины, необходимой для сооружения печей. Затем небольшой карьер забросили. Дорога осталась. Сложность возникла с местом временного проживания бойцов группы. Напрямую снять дом, квартира даже в малонаселенном доме для этого не подходила, он не мог. Использовать кого-то другого тоже. Рейтель имел право доверять только семье Янтуш. Но что она могла сделать? В городе осталось немало брошенных домов. В центре их заняли офицеры, но даже на окраине вот так просто занять дом было слишком рискованно. Все же рядом проживали пусть и редкие, но соседи. Запросить у командования разрешение снять дом для собственных нужд – тоже рискованно. Как и попросить об услуге начальника гестапо или помощника начальника СД. Без сомнения, и Берлин бы дал разрешение, и Кесгер с Липнером помогли бы ему найти жилище. Но без какой-либо гарантии, что оно осталось бы без пристального внимания. На улицу Солтес вечером того же четверга Рейтель приехал в 20.00. Прошел в подъезд, позвонил в квартиру № 2. Открыл брат Инги, Макс. – О, Марк, привет. – Привет, Макс. Ты что, дома один? – Инга еще утром сказала, что задержится, у них там сложная операция какая-то, но уже должна скоро подойти. Да ты проходи. Выпьем водки или пива, вчера уговорил сестру купить спиртного, а то в одиночестве можно и с ума сойти. – Выпить, говоришь? – улыбнулся Рейтель. – А давай выпьем, Макс. – Что-то настроение у тебя не такое, как всегда. – Заметно? – Не особо, но Инга точно определит, что у тебя что-то случилось. Рейтель вздохнул: – Да есть вопросы, Макс. А когда их не было? – Служба у тебя – не дай бог. По лезвию ножа ходишь. – Привык. – Разве можно к этому привыкнуть? – Можно, да и лезвие это тупое, обрезаться можно, если только по собственной глупости. Стараюсь не совершать необдуманных поступков. – Проходи на кухню. Рейтель, как был в сапогах, только вытерев их о коврик, прошел следом за коляской на кухню. Янтуш достал из кухонного шкафа четверть буханки черного хлеба, банку консервов, бутылку водки, вернее, немецкого шнапса, стаканы. – Это, конечно, не русская водка… – Он прочитал на этикетке: – «Киршвассер» или просто «Кирш», но все равно больше сорока градусов. Янтуш, ловко орудуя ножом, вскрыл банку консервов, выложил содержимое на тарелку, порезал хлеб, срезал пробку с бутылки. Разлил «Кирш» по стаканам. – Ну, давай, Марк, за то, чтобы все твои заботы скорее ушли в прошлое. – Спасибо. И за твое здоровье! – Здоровье? Где бы его еще взять. Ладно, давай. Они выпили, закусили, взялись за сигареты. Только прикурили, как в замочной скважине звякнул ключ. – А вот и сестра, – проговорил Янтуш. Женщина из прихожей увидела Рейтеля. – Вот оно что! Пьете. Ну ладно, Макс, ему из дома не выходить, но ты, герр оберштурмбаннфюрер? Ведь тебя в любую минуту могут вызвать в штаб или в центр. – Обойдется. Я тоже имею право на отдых и на личную жизнь. И потом, здесь не передовая, и даже не прифронтовая зона. – А пить обязательно? – Пить нет, а вот здороваться – да. – Здравствуйте, герр офицер. – Прекрати, Инга, – сказал брат, – что, Марку и расслабиться нельзя?