— Мне не нужны тени, чтобы надрать кому-нибудь задницу. — Астрид, — Эмилия повернулась к ней, и её взгляд смягчился. — Мы знаем, на что ты способна. Но мы только что вернули тебя. — Ты не знаешь, с чем мы столкнёмся. Мы даже не знаем, во что ввязываемся, — сказал Кост. У меня свело грудь. Я не хотела быть ответственной за уничтожение Круора. Если мы возьмём с собой всех, даже недавно поднятых убийц, мы отправим их в могилы. И на этот раз Нок не сможет их поднять. Встав, я начала расхаживать перед лестницей. Мне надо было двигаться. Нужно было что-то делать. — Им не нужно сражаться, но они могут провести разведку. Ищите Нока и посмотрите… Входные двери с грохотом распахнулись, и несколько раненых людей ввалились в комнату. Все сразу же вскочили на ноги, и тени окружили моих убийц, когда они выковывали клинки из темноты. Незваные гости без страха бросились вперёд, один мужчина кричал громче остальных, когда от его резких движений его светлые волосы рассыпались по плечам. Приглушённо-красные глаза, окружённые ртутным кольцом магии, встретились с моими. — Калем, — его имя стало хриплым выдохом, когда я увидела эту сцену. Неподвижная женщина с иссиня-черными волосами обмякла в его руках, и он осторожно уложил её на теперь уже пустой диван. Её лицо было болезненно бледным и почти неузнаваемым, но сапфировая эмблема на её руке, хотя и лишённая блеска, подсказала мне: Каори. Её тело покрывали неглубокие порезы, а волосы блестели от пота. Её дыхание было слишком прерывистым, чтобы казаться правильным. Выпрямившись, Калем провёл рукой по глубокой ране, проходившей по всей длине его бицепса. По большей части его рваные раны были неглубокими. Далеко не так серьёзно, как у Каори, но они всё равно вызвали у меня волну паники. Позади него, спотыкаясь, появился Гейдж, и тут же рухнул на пол, схватившись руками за окровавленный бок. Из крупной раны на животе сочилась кровь, и он морщился. Кровь стекала по его пальцам и скапливалась в складках ткани. Последним человеком, привлекшим моё внимание, была женщина с невыносимо знакомыми волосами цвета меди. Она вцепилась в ткань своих бриджей, как будто ей нужно было найти что-то, за что можно было бы ухватиться. Красный символ на её руке доминировал в моём поле зрения. — Рэйвен. Она посмотрела на меня пустыми, запавшими глазами, и я потеряла всякую рациональную мысль. Бросившись через фойе, я врезалась в неё. Прижала её плечи своими коленями и зарычала на неё сверху вниз. Ярость овладела моими конечностями, и я ничего так не хотела, как чтобы она страдала. Чтобы заплатила за то, что она сделала. — Лина! — Калем подскочил ко мне и крепко схватил за плечи. — Что ты делаешь? Слезь с неё. Рэйвен зашипела подо мной. — Продолжай. Чёрт возьми, испытай меня прямо сейчас. Посмотрим, что произойдёт. Я попыталась стряхнуть хватку Калема, но он крепко обхватил меня руками и оттащил меня с неё. Я ударила кулаками по его хватке, но он только крепче стиснул руки. — Я не отпущу тебя, пока ты не успокоишься. — Лина, держи себя в руках, — выдавил Гейдж. Его голос дрожал, но взгляд был твёрд. Калем наклонил подбородок в безмолвном вопросе, и я взяла на поводок своё желание задушить женщину, которая навлекла на нас всю эту боль. Но только на короткий миг. Наконец, он отпустил меня. Оз принял боевую стойку. — Что, чёрт возьми, произошло? Разочарование промелькнуло во взгляде Калема. Ртутные лужицы преобладали над большей частью его радужки, но по краям всё ещё виднелась полоска приглушённого красного цвета. Намёк на моего Калема. Он протянул Рэйвен руку и поднял её на ноги. — На нас напали. — Почему ты помогаешь ей? Всё моё тело содрогнулось от предательства. Оз твёрдой рукой не дал мне пролететь через комнату. — Держи себя в руках. Никто ни с кем не воюет. Калем, объясни, что происходит. Все замолчали. Астрид и Эмилия прижались друг к другу, Иов был всего в шаге от них. Кост медленно приблизился к Гейджу и опустился на колени рядом с ним. Они обменялись тихим, взвешенным взглядом. Затем Кост выудил из нагрудного кармана свой бронзовый ключ и вызвал Феликса. Его тварь немедленно обратила своё внимание на Гейджа. Калем стоял перед Рэйвен, в замешательстве наморщив лоб. Он медленно провёл рукой по волосам и собрал их в кособокий пучок. — Как я уже сказал, на нас напали. — И ты привёл в наш дом монстра, который сделал это? — вскипела я. Гейдж вскинул голову. — Ты всё неправильно поняла. Его слова закончились хрипом, он отпрянул от языка Феликса. Несмотря на все его усилия, рана просто не заживала. Странный пурпурный блеск покрывал рану, и я сглотнула. Яд Имлета. Один прокол клыка из пасти этой твари, и кожа мгновенно начнёт портиться. Магия Феликса остановила развитие порчи, но она не сможет возместить ущерб, который уже был нанесён. Выражение лица Коста стало мрачным. — Что, чёрт возьми, я тебе сделала? — Рэйвен стиснула зубы и посмотрела в мою сторону, отвлекая моё внимание от раны Гейджа. Я чуть не вскрикнула. — Всё! — Лина! — Гейдж с трудом поднялся на ноги, прижимая одну руку к боку. — Это не она. Кост встал рядом с ним, пристально глядя на шаткую позу Гейджа. — Он прав. — Что? — я обошла Оза, и он двинулся за мной. — Откуда ты знаешь? — Когда награда за твою голову была впервые назначена, я встречался с заказчицей. Когда она вызвала тварь, вокруг её руки появилось свечение цвета смородины. Она была в перчатках, но это значит, что её символ будет того же оттенка, верно? У Рэйвен другой. Он нахмурился, глядя на обнажённую руку Рэйвен. — Кост, — Калем ущипнул себя за переносицу. — Какого, блять, цвета смородина? Резкий вздох вырвался сквозь зубы Коста. — Это отчётливый оттенок красного. — Но… — Мне жаль. Это очень точный цвет, и у неё, — Кост кивнул на Рэйвен, — его нет. — В любом случае, с чего бы мне назначать за тебя награду? — спросила Рэйвен. Что-то во мне оборвалось. Может быть, Кост ошибался. Может быть, он упустил истинный цвет её метки. Может быть… Я должна была знать наверняка. Протянув руку вперёд, я открыла дверь царства тварей и вызвала Оникса. Он пришёл без колебаний и встал рядом со мной, настороженно переводя взгляд с одного человека на другого, пытаясь оценить, кто представляет угрозу. — Позволь Ониксу судить тебя. Рэйвен нахмурилась. — Я достаточно натерпелась за последние несколько часов. — Если ты невиновна, это не навредит. Мои слова были резкими. Оникс переводил взгляд с меня на неё и обратно, ожидая. Гейдж сделал неуверенный шаг в её сторону, но она мягко оттолкнула его. — Хорошо. Оникс неторопливо двинулся вперёд, неоново-голубой свет струился из его золотистых глаз, когда он уставился прямо в решительный взгляд Рэйвен. В комнате воцарилась тишина. Мы не могли видеть ментальное пламя Оникса, то, которое сжигало бы прошлые проступки и определяло, достоин ли кто-то этого или нет. Но я помнила, как это ощущалось, когда мои собственные грехи были прощены. Как они обжигали моё тело, когда каждое воспоминание, каждое действие, которое я когда-либо совершала, проигрывалось на повторе. Минуты тянулись целую вечность, пока Оникс, наконец, не отстранился. Он мягко толкнул Рэйвен, предлагая утешение за всё, что он увидел, а затем вернулся ко мне. Она была невинна. Рэйвен ничего не сказала. — Тогда, кто? — дышать стало трудно. На меня обрушилось небо, и я опустилась на колени. Я была так уверена. Я собиралась заставить её признаться, освободить Нока от метки. Она была тем, кто мог бы спасти жизнь Нока. Но теперь… Теперь не было никакой надежды. Никакого направления. Больше некуда было идти. Комната закружилась, и я обхватила голову руками. Оз обнял меня за плечи и подвёл к свободному креслу. Оникс последовал за ним, взволнованные всхлипы тихо вырывались из его горла. Мир задрожал у меня под ногами. Это было уже слишком. Слишком непреодолимо. Мы не знали, с чего начать. Где искать. Проблеск облегчения коснулся лица Гейджа. — Этого нельзя отрицать, Лина. Рэйвен невиновна. — Чёрт возьми, — прошептала я, зажмурив глаза. Слёзы подступили к моим векам. Винн намекнул, что его сообщником был кто-то из Совета. Если не Рэйвен, то оставались Каори и Язмин. Но символ Каори был голубым, а Язмин розовым. Неужели я всё неправильно истолковала? Неужели у Винна хватило предусмотрительности направить меня по ложному пути, чтобы его сообщник мог продолжать работать? Нежный голос Оза вывел меня из задумчивости.