— Актерская игра? Да. — Мама сказала мне, что она внучка Кэнди Винтер. — Это верно. Мы оба выросли в Винтервилле. — Ты тоже там вырос? — спросил Миллер. — У моего отца там мастерская. — От Винтервилла до Африки долгий путь, — сказал Миллер, выглядя почти впечатленным. — Так и есть. — Дилан кивнул. — Ладно, — позвала Грейс. — Для тех, кто хочет чаю с пирожными, мы подадим их в столовую. И если вы хотите после этого немного прогуляться, Уоррен любезно согласился провести экскурсию в лес в конце лужайки. — Она улыбнулась всем, ее лицо раскраснелось от вина. — А для тех, кто предпочитает более праздные занятия, мы более чем рады, если вы вздремнете в своих комнатах. — Эй. — Эверли присоединилась к ним, ее лицо сияло. — Пройдемся? — спросила она Дилана. — Да, прогулка звучит заманчиво. — Ты тоже пойдешь? — она посмотрела на Миллера. — Нет. Я собираюсь выбрать вариант вздремнуть. Я уехал из Нью-Йорка рано утром, и мне нужно протрезветь до того, как папа начнет готовить вечерние коктейли. — Они сильнее, чем те, что были сегодня утром? — спросила Эверли. — Можно и так сказать, — Миллер поморщился. — Я бы посоветовал самое большее один. И никогда на пустой желудок. Эверли вложила свою руку в руку Дилана, как будто это была самая естественная вещь в мире. — Хочешь чаю с пирожным? — спросила она его. — Я все еще сыт после обеда. — Он съел две полные тарелки, проголодавшись после поездки и своей глупой ревности. — Но я схожу с тобой. — Хорошо. — Она поцеловала его в щеку. — Мне нравятся мужчины, которые знают, как накормить свою женщину. Воздух на улице был прохладным. Дилан ждал ее, когда она вышла из задней двери в своем красном шерстяном пальто, застегнутом до горла, и кремовой шапочке, туго натянутой на уши. Он выглядел раздражающе великолепно, как всегда. На нем были джинсы и свитер, серое пальто идеально облегало его фигуру. Он выглядел опрятно и сексуально, и внезапно морозный воздух перестал ощущаться. — Все здесь? — спросил Уоррен, пьяная веселость придала его голосу хрипотцы. Он посмотрел на Эверли и Дилана, затем нахмурился, его глаза осматривали лужайку, как будто он ожидал, что из идеально подстриженной травы появятся люди. — О. Только мы трое? — Похоже на то. — Эверли подавила улыбку. — Хм. Может быть, тогда нам лучше пойти внутрь и согреться? — Уоррен выглядел полным надежды. — Вам следует зайти внутрь, — согласилась Эверли. — А мы можем прогуляться. Ваша территория прекрасна. Глаза Уоррена загорелись. — Хорошо. Если вы направитесь к линии деревьев, то найдете тропинку, которая приведет вас к озеру. Следуйте по ней вдоль края, и она сделает петлю назад и снова приведет вас сюда. Если достигнете гор, вы заблудились. Дилан рассмеялся, поймав взгляд Эверли. — Поняли. У них обоих было довольно хорошее чувство направления. Это было из-за того, что большую часть детства они провели на свежем воздухе. Они научились определять направление по свету, пробивающемуся между кронами деревьев, и по зарослям зеленого мха, цепляющегося за кору деревьев. — Веселитесь, дети. — Уоррен поднял руку и зашагал обратно к дому, словно не мог поверить в свою удачу. Дилан вложил свою руку в перчатке в ее, и они пошли по дорожке через лужайку, между ними воцарилось непринужденное молчание. Они почти не разговаривали во время обеда — ее усадили рядом со старыми друзьями семьи Карсонов, а Дилана и Миллера по какой-то невыносимой причине посадили рядом друг с другом. Возможно, Грейс подумала, что двое самых молодых мужчин в комнате составят хорошую компанию друг другу. Но время от времени она чувствовала его пристальный взгляд на своем лице. И когда она поворачивалась, чтобы поймать его взгляд, на его лице появлялось странное выражение. Грустное сожаление, которое трогало струны ее сердца. — О том, что произошло ранее в библиотеке, — сказал Дилан, когда они вошли в лес, воздух был заметно прохладнее после мягкого зимнего солнца. — Нам не нужно об этом говорить. Все в порядке. — Нет, это не так. Я был мудаком, и расстроил тебя, и мне жаль. — Он покачал головой, все еще держа ее за руку. — Просто я не понимаю. Миллер кажется хорошим парнем. — Он такой. — Дилан поджал губы. — Он хороший парень. Может быть, когда мы разведемся… — Не говори этого. Я не собираюсь встречаться с Миллером Карсоном. Он подавил улыбку. — Хорошо. — Я думала, он тебе понравился. — Он хороший, но недостаточно хорош для тебя. С дерева донеслась птичья трель. Она посмотрела вверх, но не смогла разглядеть птицу на голых ветвях. — Кто был бы достаточно хорош для меня? — спросила она, улыбаясь. — Кто-то, кто сделает тебя счастливой. — Выражение его лица было серьезным. — Кто-то, кто будет относиться к тебе, как к королеве, которой ты и являешься. Для кого задача всей жизни — вызывать улыбку на твоем лице каждое утро и каждый вечер? — Ты описываешь кого-то из сказки. Реальность так не работает. — Они добрались до каких-то скал. Дилан нежно держал ее за талию, пока она карабкалась по ним. Она слышала его прерывистое дыхание, когда он последовал прямо за ней. — Так должно быть. — Знаешь, в чем твоя проблема? — спросила она, когда они добрались до другой стороны. — Полагаю, ты собираешься мне рассказать. — На его губах заиграла улыбка. Ей понравилась эта легкая, расслабленная версия Дилана. И да, ей также нравилась версия — горячий, злой собственник. — Ты думаешь, что если ты не счастлив все время, то значит — ты неудачник. Но жизнь не такая. Не бывает солнечного света без дождя. И ты тратишь так много времени на борьбу с этими неприятными чувствами, что в конечном итоге только разочаровываешься. Он моргнул. — Правда? — Почему ты был так зол на Миллера ранее в библиотеке? — спросила она. — Потому что я мудак. Она не смогла удержаться от смеха от его грубого ответа. — Это неправда. Серьезно, почему ты разозлился? — Он так легко относится к жизни. Как и ты. И наблюдая за вами обоими, я понял, что этого я тебе дать не могу. Я непростой парень, Эверли. Я напряженный, неспокойный, и у меня есть все эти чувства, которые я понятия не имею, как выразить. — Думаешь, он легко относится к жизни? Думаешь, я такая же? — она покачала головой. — Это неправда. Вероятно, он кричит на барист, когда они неправильно принимают его заказ. Или пинает собак, потому что они слишком громко лают. Дилан покачал головой. — Ну, конечно. — У тебя есть страсть. У тебя есть идеалы. Ты понятия не имеешь, насколько это горячо. Его хватка на ее руке усилилась. — Заткнись. — Помнишь, когда ты поцеловал меня в шею в библиотеке? Такой злой, ревнивый и метящий свою территорию? Это было лучше, чем любой секс, который у меня был в жизни. И я не шучу. Его взгляд потемнел, но он ничего не сказал. — А тот факт, что ты хочешь всю ночь доставлять мне удовольствие, ничего не получая взамен? Это тоже было горячо, пока ты не начал вести себя как мудак. — Я имел в виду каждое слово. — Знаю. — Она подавила улыбку. Легкий ветерок шелестел в кронах деревьев, ветви над ними танцевали. — Но каждый раз, когда ты злишься… Это не обо мне, это о тебе. Ты продолжаешь бороться с собой, и это сводит тебя с ума.