Одной ночи было недостаточно. Он хотел большего. Хотел постоянно ощущать ее вкус на своих губах. Хотел провести руками по этим талантливым бедрам и прижать их к себе, пока у них обоих не перехватит дыхание. Хотел заставить ее увидеть звезды до тех пор, пока она не сможет больше этого выносить. Как только шоу закончилось, он встал со своего места в третьем ряду и, расталкивая ноги зрителей, направился к выходу справа. Он знал дорогу через лабиринт коридоров к гримеркам, затем читал названия на каждой из них, пока не увидел ее. Он был в ее гримерке достаточно долго, чтобы знать, что они были в свободном доступе для всех. Люди постоянно входили и выходили. Буфетчики наполняли холодильники, а обслуживающий персонал брал костюмы, чтобы пропарить и повесить их на место. Затем бойфренды, друзья и родственники, которые должны были прийти, чтобы поздравить исполнителей. Он толкнул дверь и вошел в комнату, которую она делила с двумя другими исполнительницами, его губы скривились, когда он увидел огромные букеты цветов, заполняющие каждую поверхность, включая те, что он прислал на премьеру. Дилан прислонился к столу, вытаскивая открытку из одного из букетов, и улыбнулся, увидев, что она от Холли и Джоша. Еще одна была от Аляски, а затем была еще одна от Норта, Гейба и Криса. Он пропустил свою собственную открытку — он доставил букет в театр ранее и точно знал, что написал на открытке. Сияй ярко, как звезда, которой ты и являешься. Целую, Д. Сзади был огромный букет бледно-розовых роз и лилий цвета слоновой кости. Ему не нужно было брать открытку, чтобы увидеть, от кого она. Шрифт был достаточно крупным, чтобы прочитать с того места, где он стоял. Ни пуха ни пера. Не могу дождаться, когда увижу шоу! Целую, Миллер Карсон Он повернулся к букету спиной и проигнорировал его, потому что Миллера Карсона здесь не было. Но он был. Как только она открыла дверь гримерки, он почувствовал это. Их взгляды встретились, и между ними вспыхнула искра. Он почти ощущал, как потребность в ней проносится по его телу. — Поздравляю, — низко проговорил он. — Ты была потрясающей. — Тебе понравилось? — ее лицо просияло, когда она посмотрела на него, ее губы слегка приоткрылись. — Мне понравилось. Всем понравилось. Ты слышала аплодисменты, верно? — Слышала. Но половина зрителей либо живет в этом городе, либо знает меня. Они бы зааплодировали, даже если бы я приземлилась на задницу. — Ты знаешь, что это неправда. — И теперь он думал о ее заднице. О том, как она идеально ложилась в его ладони. — Ты сразила их. Это было идеально. Твоя бабушка гордилась бы тобой. Он сделал шаг вперед. Ее грудь была плотно обтянута жакетом с блестками. Он хотел проследить линию ее декольте своим ртом. Когда он поднял глаза, то увидел напряженность ее взгляда. Ему стало тяжело от осознания того, что она тоже хотела его. Он наклонился ближе, достаточно, чтобы почувствовать исходящий от нее жар, и начал приближать свои губы к ее губам. — Помешал? — спросил Кейси, открывая дверь. Дилан немедленно отстранился. На губах Эверли появилась улыбка. — Дилан просто измерял мне температуру, — пошутила она, и его собственные губы дернулись. Покачав головой, Кейси встретился взглядом с Диланом. — Каков вердикт? Губы Дилана скривились. — Она горячая, — хрипло сказал он. Кейси начал смеяться, когда за ним вошли две исполнительницы, которые уже снимали свои костюмы и вздыхали с облегчением. — Дамы, давайте оставим товар закрытым, пока мужчины не уйдут, — сказала Эверли, нахмурившись, когда высокая светловолосая танцовщица начала выпутываться из юбки. — Это же Кейси, ему все равно, — сказала брюнетка. — О, но кто это? — голос блондинки смягчился, когда она встретилась взглядом с Диланом. — Я тебя раньше не видела. — Это Дилан, — сказала Эверли, украдкой взглянув на него. — Дилан, это Анна и Марта. — Я видел вас на сцене. Вы были великолепны. — Дилан кивнул им обеим. — Чем ты занимаешься, Дилан? — спросила Анна. — Я раньше не видела тебя в театре. — Я врач. И друг Эверли. — О. — Губы Анны скривились. — Просто друзья. Это хорошо. Ты идешь на афтепати? Может быть, мы сможем там выпить. — На самом деле, он мой муж, — сказала Эверли, кладя руку на плечо Дилана. Его тело отреагировало на ее собственническое прикосновение. Ему это слишком понравилось. — О, я не знала, что ты замужем. — Анна не смогла скрыть разочарования на своем лице. — Мне нравится держать свою личную жизнь в секрете. — Эверли улыбнулась ей, хотя улыбка не коснулась ее глаз. — Вы недавно поженились? — спросила Марта, и в ее глазах загорелся интерес. — На самом деле, прежде чем вы перейдете к этому разговору, я просто зашел сказать Эверли, что иду в таверну с Дэвидом. Он хочет проверить, все ли готово. — Кейси взглянул на Дилана. — Хочешь пойти с нами? Уверен, что он был бы признателен за помощь. — Конечно. — Дилан взглянул на Эверли. — Встретимся там? Она приподнялась на цыпочки, прижимаясь губами к его губам. — Конечно. — Приблизив губы к его уху, она прошептала достаточно тихо, чтобы услышал только Дилан: — Не разговаривай ни с кем из танцовщиц. Они съедят тебя живьем. — Не волнуйся. Есть только одна исполнительница, которую я хочу съесть. Кейси прочистил горло. — Пойдем. А то у Дэвида случится припадок. — Дилан поцеловал Эверли и последовал за ее другом, улыбка все еще скользила по его губам. Ему понравилась ее маленькая вспышка ревности. Может быть, даже слишком сильно. Глава 19 Эверли постаралась на вечеринке в гостинице «Винтервилл» так же, как и после бродвейской премьеры в Нью-Йорке. Одетая в черное атласное платье без рукавов, облегающее ее изгибы, она собрала свои длинные светлые волосы в высокий хвост, который золотистыми волнами струился по затылку. Глаза были эффектно подчеркнуты смоки айс, а губы накрашены матовым нюдовым оттенком. Она хотела выглядеть сексуально, но профессионально. Женщиной, которую люди будут воспринимать всерьез, потому что она управляла потрясающим театром и точно знала, чего хочет. К тому времени, как она вошла в дверь, таверна «Винтервилл» уже гудела. Актерский состав прибыл, по крайней мере, за двадцать минут до нее, но им не пришлось ходить по театру, чтобы убедиться, что все в порядке, и благодарить каждого человека, с которым они общались, за их тяжелую работу, и все это на пятнадцатисантиметровых каблуках. Дэвид кивнул ей, как только она вошла. Не успела она опомниться, как один из официантов дал ей в руку бокал шампанского. Она подняла его и послала Дэвиду поцелуй, а затем сделала большой глоток шипучей жидкости. Через несколько секунд она почувствовала, как шампанское попало в ее пустой желудок. Осматривая переполненное помещение, она искала Дилана в полумраке. В конце концов она увидела его, прислонившегося к стойке с другой стороны от того места, где она стояла, погруженного в разговор с Нортом. Ее старший кузен выглядел расслабленным в темно-синей рубашке и черных брюках, его локоть покоился на стойке, а другой рукой он подносил бутылку к губам. Он что-то сказал Дилану, который кивнул и продолжил разговор. Она направилась к ним, но чья-то рука коснулась ее плеча, и она обернулась, чтобы увидеть одного из своих старых бродвейских режиссеров, стоявшего там. Следующие несколько минут были заполнены поздравлениями и вопросами о будущем театра. Каждый раз, когда она пыталась пробраться к бару, к ней обращался кто-нибудь другой, и ей приходилось улыбаться и быть приветливой, потому что, видит Бог, она была благодарна, что так много людей пришли поддержать ее. Она как раз закончила разговор с одним из спонсоров, когда почувствовала, как дрожь пробежала по ее позвоночнику, заставляя нервные окончания напрячься. Он здесь. Она медленно повернула голову, пока его взгляд не встретился с ее. Ее мышцы напряглись при виде него. — Привет. — У меня нет слов, чтобы описать, как прекрасно ты выглядишь прямо сейчас, — сказал он, впиваясь в нее взглядом. — Возможно, значение слов переоценено. В уголках его глаз появились морщинки. — Позволь мне отвезти тебя домой сегодня вечером.