Я опустил тонкие чашечки ее лифчика, обнажая тугие пики ее сосков. Их обычный розовый цвет потемнел от желания. Мой рот захватил правую грудь девушки, пока левая рука играла с другой. Сдержанность Пайпер развалилась по швам. Промурлыкав, она отвела руку за спину, чтобы расстегнуть бюстгальтер. Он упал на землю, словно бесполезная обертка от конфет. Мой член отчаянно пытался пробиться сквозь материал, чтобы погрузиться в Пайпер. Обняв ее талию, я зацепился большим пальцем за пояс своих штанов и дернул их вниз, выпуская стояк на свободу. Пайпер взглянула на мой рельефный стержень с темной, опухшей головкой и капелькой предэякулята. Прежде чем я смог остановить ее, она убрала руки с моих плеч и скользнула на землю, оказываясь у меня между ног. — Пайпер, — ахнул я, желая иметь силу воли, чтобы, подняв ее обратно, самому встать перед ней на колени. Если и была женщина, достойная поклонения, то это Пайпер Гастингс. Но сейчас мой разум был полностью во власти моего члена. Пайпер приблизила к нему лицо, проведя языком по белым зубам. Ее шелковые волосы раскинулись на моих бедрах, сверкая золотом на солнце. Девушка тяжело и возбужденно дышала, лаская меня порывами теплого воздуха. — Господи, Пиппа, — застонал я с закрытыми глазами, а по спине пробежала дрожь. Выдохнув ее имя, я почувствовал, как ее руки обвиваются вокруг моего члена и мягкие ладони медленно начинают скользить по нему. Это исследование казалось слишком медленным и слишком нежным для накопившейся в моей груди свирепости. Я схватился за края стула, смутно заметив, что теперь я держусь крепче, чем несколько часов назад. Возможно, именно в такого рода физиотерапии я так сильно нуждался. Но эта мысль отошла на задний план, когда язык Пайпер начал облизывать мою головку. Сначала нежно, словно кошка впервые дегустирует сливки. Но затем начались более глубокие и страстные порывы. Аппетит пришел, но далеко не удовлетворен. Я был готов удовлетворить любые аппетиты Пайпер. Просто, ох, блять... Губы Пайпер обернулись вокруг меня, и она стала вбирать меня в рот. Глубже и глубже. Она опускалась и поднималась, поигрывая языком. Одной рукой она крепко держала мой член, оставляя на нем влажные поцелуи. Мой внутренний зверь желал схватить Пайпер за волосы и толкнуться бедрами вверх, получая удовольствие от ее рта в своем собственном темпе. Но этот путь вел к потере доверия Пайпер. Когда дело доходило до этой девушки, я был не сдержан. У меня было достаточное количество здравого смысла, чтобы понимать, что Пайпер — моя погибель. В самом лучшем смысле. Я чуть приподнял бедра и толкнулся в ее рот, пока она сосала и взмахивала языком. Мне было чуть ли не больно от удовольствия, развернувшегося внизу моего живота, сокращающего мышцы и сжимающего яйца. Давление продолжало расти, от чего было трудно даже дышать. Мир уменьшился до влажного тепла рта Пайпер, тисков ее горла и решительной хватки ее рук. Солнце над головой, земля под ногами перестали существовать... Я почувствовал, что близко, и попытался оттолкнуться. — Пиппа. Я сейчас... Но она лишь застонала, продолжая медленно качать головой. От вибрации и трения я задрожал. — Ох, черт, —захрипел я. Волна удовольствия накатила и запульсировала. Руки Пайпер сжимали мои бедра, пока я кончал внутри ее рта. Наконец, она отстранилась от меня, а я посмотрел вниз с глупой, дурацкой усмешкой, широко растянувшейся на моем лице. Язык девушки снова скользнул по мне, прежде чем она положила голову мне на ногу. Я почувствовал эмоцию, которая казалась опасно близкой к любви. Не из-за минета, хотя, блять, он был лучшим из тех, что у меня были. Эмоции были связаны с ней. Со звуками, которые она издавала, не осознавая этого, с выражением ее лица, когда она не думала, что я смотрю на нее. С утешением, которое я находил рядом с ней. Просто... С ней. С Пайпер Гастингс. С моей Пиппой. С девушкой, которая значила для меня больше, чем можно представить. Я подождал несколько мгновений, пока желание попробовать ее на вкус, почувствовать давление ее бедер на моей шее и ощутить ее идеальную задницу в своих руках, не стало слишком сильным, чтобы его можно было вынести, ничего не делая. Поднявшись на ноги, я схватил Пайпер в свои объятия, несмотря на ее протесты. Черта с два. Я был готов унести ее на край света, если бы она мне позволила. Но далеко идти не пришлось — шезлонг стоял всего в нескольких метрах от меня. Великолепное тело Пайпер растянулось, ее голова лежала на подушке, но гладкая сливочная кожа с все еще пряталась за крошечными синими стрингами. Я натянул их, вырывая вздох из горла Пайпер, пока мой большой палец потирал влажную ткань возле ее лона. — Черт, — прошипел я. — Тебе нравится, да? Она еще раз ахнула, выдав что-то схожее с «да». Я скользнул по ней взглядом, намереваясь не торопиться, потому что хотел насладиться каждым моментом. Но как только я окунул свой язык в неглубокий колодец ее пупка, услышал звук от дверного звонка. Я посмотрел вверх в глаза Пайпер. — Что... Разочарование было написано на ее лице. — Дверь. У тебя физиотерапия. — Оставайся на месте, — строго предупредил я Пайпер. — Не двигайся, не одевайся. Просто будь здесь. Подбежав к входной двери, я открыл ее ровно настолько, чтобы просунуть голову. Передо мной стоял парень в черной рубашке с логотипом клиники. — Привет, я тут немного занят. Приплюсуешь любую сумму, но мне нужно около часа. Сможешь вернуться, хорошо? — О, да. Конечно. Я просто... — Супер! Увидимся позже! — Я захлопнул дверь и направился обратно во двор. Деньги и слава могли быть острым мечом, но у них, безусловно, были свои привилегии. ГЛАВА 16 Пайпер Шли дни, наполненные сеансами физиотерапии Лэндона, визитами Тревиса, Шейна, Джетта и Дакса, встречами с генеральным подрядчиком, работающим над домом, посещениями приюта Хармони и долгими прогулками в каньонах рядом с коттеджем. Ночами мы отдыхали на внутреннем дворике, купались нагишом в бассейне и занимались любовью под лунным светом. Личный шеф-повар каждое утро доставлял нам еду и закуски из разрешенного Лэндону списка продуктов, поэтому нам не нужно было отвлекаться на хождение по магазинам или готовку. По большей части все время было только нашим. И большую часть его мы тратили, заново открывая тела друг друга и болтая ни о чем и обо всем... но не о нас. Через неделю, решив, что мне нужно немного пространства, я отважилась поехать в офис, оставив Лэндона на попечении Джетта и Дакса. Это была ошибка. Тревис чуть не упал в обморок, когда увидел меня. Меня быстро втолкнули в лифт, дав строгие указания не покидать Лэндона, пока не получу другое указание. Мы чувствовали себя непослушными детьми, которых отослали за плохое поведение. Возможно, такими мы и были. Впервые в жизни мне было чертовски приятно быть плохой. Может быть, именно поэтому я решила на обратном пути ненадолго заглянуть к Шанайе. Тревис прибил бы меня за это, но у него были проблемы с очередной звездой, поэтому вряд ли он стал бы меня проверять. Если бы Лэндон сидел дома один, я бы вернулась сразу, но в компании Джетта и Дакса Лэндон как-нибудь справится лишние полчаса без меня. Возле здания никого не было, поэтому я пошла в сарай. Хармони предпочитала выпускать Шанайю со щенками на выгул, когда другие собаки спали или ели. Так как вокруг загона бегал десяток животных, я направилась к месту обитании Шанайи. Она заметила меня, затем плавным движением поднялась на задние лапы и вытянула передние к двери. Я протянула ей руку для обнюхивания, и она наградила меня лизанием шершавого языка, прежде чем, проскулив, отступить и сесть. — Похоже, кто-то только что получил приглашение. Я подскочила от голоса Хармони. Оглянувшись через плечо, увидела улыбающуюся пожилую женщину. — Я в этом не уверена. — Это точно, — объявила она, открывая металлический замок. — Залезай скорее, пока щенки не разбежались. Мгновение спустя я оказалась в загончике, а собаки крутились вокруг моих ног. Я взглянула на Хармони. — Что мне делать? — я никогда не была здесь без Лэндона. — Садись и впитывай их любовь, — бросила она перед уходом. Нервничая, я взглянула на Шанайю, которая теперь лежала на боку и смотрела на меня с улыбкой на усатой морде. Я опустилась на пол, застланный соломой, и скрестила ноги, после чего гладкошерстный серый щенок запрыгнул мне на колени. За ним последовал коричневый брат. Я усмехнулась и провела ладонью по их вошкающимся тельцам. — Неудивительно, почему ты держала этих парней при себе, Шанайя... Они неотразимы. Следующие двадцать минут я делала именно то, что велела мне Хармони. Впитывала безусловную любовь. У меня никогда не было домашнего питомца, поэтому я никогда еще не ощущала такого... умиротворения. Когда я снова взглянула на Шанайю, оказалось, что собака находится совсем близко. Она медленно подошла ко мне, остановив свой мокрый нос в сантиметре от моего колена. — Эй, девочка, я все делаю правильно? — прошептала я. В ответ она шлепнула лапу мне на колени, а затем улеглась рядом, прижавшись боком к моей ноге. Я счастливо выдохнула и стала гладить ее по голове и чесать шею. — Спасибо. Думаю, ты тоже умница. * * * Лэндон, Джет и Дакс тусовались во дворе, когда я вернулась. Лэндон ничего не говорил, но я знала, что он считал, будто подвел группу своей травмой. В последний раз они так долго не репетировали, когда Шейн ждал суда. Но сейчас страх, что это всем выйдет боком, был ощутим. Шейн был в Нью-Йорке, но даже втроем ребята отлично провели время, смеясь и болтая. Лэндон в этом нуждался.