— Пошел... — Вот он! — завопили подошедшие блондинка и брюнетка в одежде, едва прикрывавшей самое необходимое. Темноволосая скользнула между мной и Лэндоном, врезавшись в мое бедро с точностью и силой игрока НХЛ. Но именно сейчас я была благодарна ей за полное отсутствие такта, вырвав руку из хватки Лэндона и спотыкаясь помчавшись к ближайшему выходу. Лэндон Стряхнув брюнетку, я стрельнул бейсболку и ветровку у одного из охранников и догнал Пайпер, когда она шла по подземной парковке. Взвод из черных внедорожников, обтекаемых дорогущих автомобилей и одного зачуханного серебристого лимузина ожидал пассажиров, загрязняя густыми и грязными выхлопами внутренности моего горла. Водитель в серебряном смокинге, типа для соответствия лимузину, выпрыгнул с переднего сиденья и бросился открывать заднюю дверь с ухмылкой как у дебила, когда Пайпер направилась к нему. Я проскользнул прямо за ней и закрыл за собой дверь. Свирепые голубые глаза врезались в меня. — Даже не думай. — Что? Парень не может поймать попутку? — Нет. Убирайся. Поскольку из меня всегда был так себе слушатель, я постучал по крыше машины и пролаял: — Поехали. Вернувшийся на переднее сиденье водитель, который выглядел так, будто только вчера получил права, вспыхнул неприятным оттенком красного. — Сэр, полагаю, леди... Стоит отметить, у парня были неплохие манеры. Вероятно, он работал, чтобы оплатить номерок в отеле для своего первого любовного опыта. Я снял кепку и многозначительно уставился на него в зеркало заднего вида. Его румянец стал еще краснее. —Лэн... Мистер Кокс, простите, я вас не узнал... — Ты сейчас поедешь, — это не было вопросом. Он с сомнением взглянул на Пайпер. — Вы уверены, что... Пайпер сверкнула на меня ядовитым взглядом и отползла к дальнему концу сиденья. — Все в порядке, — сжалилась она над бедолагой. — Вы можете высадить меня около моего дома. Мистер Кокс поедет дальше. Я поднял перегородку конфиденциальности, как только водитель начал выезжать из гаража, и стал ждать спиной к двери, пока мы не войдем в трафик. Позаимствованная куртка захрустела, когда я повернул свое тело к Пайпер. — Не обязательно было убегать от меня. — Чья бы корова мычала, — усмехнулась она, сложив руки на груди и многозначительно глядя в окно. — Пиппа... Даже с моего угла обзора было видно, как она вздрогнула. — Ты не имеешь права меня так называть. Уже нет. Я тяжело вздохнул и взглянул на нее полным раскаяния взглядом. — У меня были причины. Она резко повернула ко мне голову. — Причины, да? — своей вскинутой бровью Пайпер бросила молчаливый вызов, предлагая перечислить их. Но я не осмелился его принять. Едва мог признаться в них себе, что уж говорить о том, чтобы назвать их вслух. Наступила неловкая тишина. Водитель не включил радио, поэтому мы двигались под саундтрек из свиста колес об асфальт и сигналов проходящих мимо автомобилей. От напряжения становилось больно. Мне нужно извиниться перед Пайпер. Именно за этим я и последовал за ней. Но будет ли извинение считаться без объяснения причин? Наверное, нет. Единственное, что я знал наверняка, это что я не был готов так просто уйти. Прошло несколько минут. — Кто были те женщины? — равнодушным голосом поинтересовалась Пайпер, но напряжение в плечах демонстрировало важность моего ответа. — Ты про тех, кто был на стадионе? Она резко кивнула, не проронив ни слова. — Просто девушки, они путешествуют за группой. — Группиз, — ее слова, полные презрения, закружились в арендованной машине, от которой несло аммиаком настолько, что вполне было можно подавиться. Гораздо раньше, чем я ожидал, автомобиль остановился через дорогу от жилого комплекса среднего размера. Поняв, что мое время истекло, я потянулся к Пайпер и приподнял ее подбородок большим пальцем. — Посмотри на меня. — Думаю, я уже вдоволь насмотрелась, — запротивилась она. — Полчаса назад ты, кажется, так не думала, — решил разыграть я свою последнюю карту. Явно херовую. Треснув меня по руке, Пайпер толкнула дверь прежде, чем водитель успел ее открыть. — Да пошел ты, Лэндон. Стоило остаться в салоне автомобиля низкого класса. Стоило позволить Пайпер уйти от меня в этот раз. Небольшая часть меня понимала, что я ей задолжал. Но все в Пайпер, даже ее гнев, — а, может, особенно ее гнев — притягивало меня невидимой нитью. Я вышел из машины, последовал за ней по тротуару, пока она не остановилась у двери. Прежде чем ключ оказался в замке, я схватил Пайпер за запястье, развернул и прижал к себе изящное тело. Она задохнулась, щеки раскраснелись под темными уличными фонарями. — И почему я должен это делать? — прошептал я, мягко прослеживая пальцами ее линию подбородка. — Не тогда, когда ты столь любезна. Густые ресницы вскинулись вверх, почти достигнув бровей Пайпер. — Ты, ты... Я наклонился, проглотив ее негодование отчаянным поцелуем. У нас было незаконченное дело. Может, мне и не нужен был еще один шанс. Может, все, что мне нужно, — что нам обоим нужно — это просто гребаное завершение. Одна ночь. Потому что Пайпер не могла так охуенно чувствоваться, как я помню. Воспоминания о нас толкали меня в постель больше раз и с большим количеством женщин, чем я мог сосчитать. Но сколько бы я ни пытался, никому не удавалось стереть память о Пайпер Гастингс. Вот почему я сейчас серьезно подумываю, что воспоминания были ошибочными. Слишком хорошими, чтобы быть правдой. Пайпер вздохнула у моего рта, выронив ключи на землю, обняла меня за шею и немного наклонилась, чтобы предоставить мне больше доступа. Чем я с нетерпением воспользовался, проталкивая пальцы через занавес из светлого шелка в колыбель моих рук. Ее энергия прошла сквозь меня, щелкнув переключателем, который по моим подозрениям, был заблокирован в выключенном положении до сих пор. До встречи с Пайпер. До прикосновений к Пайпер. До поцелуев с Пайпер. Снова. И, черт возьми, это было так же хорошо, как я помню. Даже лучше. Блять. Я хотел попробовать и облизать каждый сантиметр ее тела. Да я, мать вашу, хотел сожрать эту девушку целиком. Ногти Пайпер впились в кожу моей шеи, она приподнялась на цыпочки, вжимаясь в мою грудь, чтобы стать ко мне еще ближе. Я ухмыльнулся ей в рот. Мой котенок захотел поиграть. Языки сплетались, сражаясь за власть. Она была охренительно вкусной. Протолкнув ногу между ее бедер, я ослабил хватку, чтобы заскользить пальцами по кривой ее позвоночника, когда она приземлилась на меня. — Пиппа, — на этот раз она не стала возражать против прозвища, которое я простонал у ее губ. Это было признание вины.