— Отрадно и похвально — Шлюндт пару раз качнулся на своем кресле — Да! Чай, кофе, вина? Может, какие-то закуски принести, если вы голодны? Или вот — пирожные. Местные кондитеры знают толк в сладостях, хотя до московских мастеров, надо признать, им еще очень далеко. — Нас в самолете покормили. Но от чая не отказался бы. Зеленого. — Аркаша, распорядись — велел ему старичок — И дверь на балкон прикрой. Юноша обозначил поклон и вышел прочь, выполнив напоследок вторую часть указания. — Итак — Карл Августович глянул на меня и лукаво улыбнулся — Будем говорить о всякой всячине или сразу перейдем к делу? — Вы в этом доме хозяин, вам и решать — пожал плечами я, закидывая ногу на ногу — Что до меня — собеседник замечательный, вечер теплый, вид красивый. Чего еще желать? Ах, да! Сейчас еще и чай принесут. — Вы мне нравитесь, Максим — рассмеялся старичок, причем смех у него был звонкий, заразительный, прямо какой-то мальчишеский — Честное слово! А это случается редко, поскольку чем дольше я живу, тем больше разочаровываюсь в людях. — Ровно та же самая ситуация — заверил его я — С единственной поправкой — не только в людях. Хотя и следует признать, что нелюди в большинстве случаев все же ведут себя порядочнее и честнее, чем представители моего собственного вида. — Я наслышан о том, что вы водите тесную дружбу с дэвом и ведьмами — поведал мне Шлюнд — Плюс по Москве ходят сплетни о том, что вы еще и с вурдалачкой… Ээээ… Сожительствуете. Как бишь ее? Маргарита, кажется. — Враки — поморщился я — Один идиот в свое время брякнул эту ерунду не подумавши, за что после поплатился. Два года уже прошло с той поры, как Алан из семьи Арвена на первое апреля таким образом пошутил, чем создал мне массу проблем. И Арвен передо мной давно извинился, и Алан года полтора как сгинул в никуда, а эхо той байки вон, до сих пор отзывается. Марго даже пару раз мне говорила о том, что, может, нам в самом деле переспать надо. Ну, чтобы не так обидно было. Правда я так и не понял — шутила она или нет? Во второй раз, как мне показалось, не очень-то. — Я как-то так и думал — покивал Шлюндт — Вы молодой мужчина с устойчивой психикой и нормальными рефлексами, любимец женщин, так зачем вам водить шашни с мертвячкой? Тем более что радости в том никакой нет — ни душевной, ни телесной. Да понял, понял я все. Информация обо мне собрана, причем достаточно подробная, включающая в себя как давние слухи, так и относительно свежие факты. — Впрочем, похоже, что я достаточно бесцеремонно вторгся на вашу личную территорию чувств, что недопустимо — Карл Августович отпил вина из бокала — Простите уж, Максим. Просто чем старше ты становишься, тем сильнее у тебя желание изрекать кажущиеся тебе мудрыми сентенции и морализаторствовать по поводу и без повода. Когда ты сам уже не можешь переживать бурю страстей, то хочется, чтобы и другим подобное было недоступно. Тогда не так обидно ощущать, как в тебе остывает кровь и чувства. — Ваш чай — вернувшийся на балкон Аркаша поставил передо мной чашку с блюдцем и сахарницу, причем умудрился при этом не облить меня кипятком — Что-то еще, Карл Августович? — Иди, иди — взмахнул рукой хозяин дома — Не мешай нам беседовать. И не подслушивай! — Как можно? — обиженно спросил молодой человек и обиженно заморгал — Когда я себе такое позволял? В ответ старичок лишь молча погрозил ему пальцем, из чего можно было сделать вывод, что таки позволял, причем, возможно, часто. — Кулема он, конечно, изрядная — сообщил мне Шлюнд после того, как Аркаша снова притворил за собой дверь — Но добр сердцем и исполнителен, что в наше время большая редкость. — Это да — согласился с ним я, бросая в чашку два кусочка тростникового сахара — Нас, толковых людей, так мало осталось на белом свете. — Вы даже не представляете, насколько — без малейшей иронии в голосе поддержал меня Карл Августович — Но все же перейдем к делу. Что до цены, которую вы назначили за свои услуги — я готов ее принять. В случае, если мой заказ будет добросовестно выполнен в полном объеме, то вы, Максим, попадете в Навь и будете сопровождены до того места, которое вам нужно посетить, а после возвращены в Явь. Вернее, обратно, в начальную точку пути. Нынешний мир, признаться, Явью особо называть смысла нет, утратил он это значение много веков назад. — Причем я вернусь сюда живым и здоровым — добавил я, отхлебнув огненно-горячего чаю — Таким же, каким ушел. — Физически — да — подумав, кивнул Шлюндт — За душевное же здоровье я поручиться не могу, уж не обессудьте. Навь место древнее, заповедное, непростое, там случиться может всякое. Одно дело — личная безопасность, с ней все непросто, но понятно, поскольку можно предугадать, что ждать от тамошних туманов и их обитателей, даже самых опасных. А вот моральный аспект… Вы, несомненно, крепки не только телом, но и душой, но кто знает, как вы воспримите это путешествие и то, что увидите там, за окаемом бытия? Так что нет, здесь ничего я вам обещать не стану. И если вы поразмыслите, то поймете, что я прав. — Резонно — признал я — Меня устраивает такая формулировка, Карл Августович. Плюс с вас средства на накладные расходы. — И премиальные — добавил старик — В случае отличного исполнения поручения. И не спорьте! — Даже не подумаю — усмехнулся я — С чего бы. — Так договорились? — снова протянул мне свою руку Шлюндт. — Не-а — качнул головой я — Вы забыли самую малость — рассказать, в чем суть заказа. — Вот же! — расстроенно причмокнул Карл Августович — Запамятовал! Старость, знаете ли, не радость. — Очень внимательно слушаю — я поудобнее устроился в кресле. — На самом деле все очень просто — мягко произнес старичок — Я бы сказал, что вам, Максим, достался очень несложный заказ. Легкий. Надо всего лишь добыть одну небольшую вещицу, которая в данный момент находится в Москве. — Какую именно? — спросил я — Точнее, если можно. — Максим, а что вы знаете о сотворении мира? — ответил на вопрос вопросом Шлюнд, а после лукаво глянул на меня. Глава 16 — Нууу… — если честно, вот тут собеседник застал меня врасплох — Бог создал землю за семь дней. В первый создал небо, свет… — Во-первых, он не создал, а сотворил, во-вторых, не землю, а мир — перебил меня Шлюндт — Простите за занудство, но это краеугольные моменты истории бытия, потому не мог вас не поправить. Но в целом верно, все так и есть. — Но? — верно истолковав возникшую паузу и памятуя о любви своего потенциального заказчика к театральным эффектам, спросил я. — Но это лишь одна из версий появления всего сущего — явно довольный тем, что я ему подыгрываю, сказал Шлюндт — Христианская. А ведь были еще и другие, имеющие не меньшее право на существование, верно? И, может, в большей степени, поскольку возникли они еще до того, как появился упомянутый вами вариант миросотворения, ныне принятый за базовый и канонический. — Опасные вещи говорите — глянул я на собеседника — Века два назад вас за такое анафеме предали бы наверняка. — Века два назад и разговоры такие мы бы не вели — парировал мой выпад Шлюндт — Хотя, правды ради, в те времена в России строгостей особых уже не водилось. При императорском дворе и масонов хватало, и еще невесть кого. Официально это не поощрялось, но при этом все всё знали. Но мы не об этом. Скажите, Максим, вы же знаете, кто такой Род? — Разумеется — кивнул я, припомнив то, что мне когда-то рассказывал наставник — По сути такая же глобальная фигура как ранее помянутый Создатель, только языческого толка, если конкретнее — славянского. Как там было? Он пришел и разделил единый сгусток силы, коим тогда являлось все сущее, на тьму и свет, которые стали ночью и днем. После из остатков тьмы и света создал своих детей, которые после стали богами, светлыми и темными, а следом за тем сотворил людей, животных и вообще все, что только можно. Вскоре, как водится, его первенцы стали враждовать с другими за первенство в глазах отца и людей, после чего Род, разгневавшись, разделил мир на три часть — Явь, Правь и Навь. В первой части обитали люди, во второй светлые боги, в третьей — Темные. Вроде как-то так. — Все верно, кроме одного — остановил меня жестом Шлюндт — Не в гневе он это сделал, а в великой печали. Это очень важно. Собственно, это деяние стало, по сути, его последним даром миру. А вскоре он вовсе покинул свое творение навеки, оставив вместо себя заместителя по имени Сварог. — Да-да — поддакнул я — Сварог же сковал цепь, коей стянул мир, чтобы в нем царили любовь и порядок. И еще Род ему жену подарил, Ладу, отвечавшую за мудрость, красоту и семейные ценности. — Отличное знание предмета — одобрительно крякнул Карл Августович — Вот что значит академическое образование! — Так не историческое же — заметил я — Вообще-то я юридический факультет закончил. — Это ничего не меняет — сдвинул седые брови старичок — Либо знания есть, либо их нет, и неважно, кто тебе их дал. Итак — Род ушел навсегда, оставив от себя только имя и кое-какие слова, навеки сохранившие память о нем. Например — природа. Или — родители. — Еще народ и Родина — добавил я — Вот только теперь мне начинает казаться, что не одни слова и память о себе он оставил тут, в Яви. Я прав или это только мои фантазии? — А вот теперь, Максим, мы добрались до того момента, когда нам надо либо ударить по рукам, скрепляя договор либо… Хотя — нет. Знаешь, я дожил до седых волос, но, как утверждают некоторые, ума так и не нажил. Почему? Потому что до сих пор верю тем людям, которые мне симпатичны. Ты как раз из таких. Просто дай мне слово, что в случае, если ты откажешься от моего предложения, то никому не передашь подробности нашего разговора, и мы продолжим. — Слово — кивнул я — Продолжайте, мне правда интересно. — Перед тем, как уйти, с грустью глядя на то, как его дети и творения убивают друг друга ради корысти, славы, мести или даже просто так, он решил, что карать их за это не станет. Просто — в чем смысл? Он же сам в момент создания мира дал им всем волю и право решать, что делать со своей жизнью, а богу невместно идти на попятный. Но зато он смог… Как бы правильно сформулировать-то… Изъять. Да, это подходящее слово. Он смог изъять часть данных им знаний у всех, кому их изначально даровал. У богов, берегинь, волотов, оборотней, людей. Да-да, Максим, у людей тоже. — А что за знания? — Да разные — скрутил в воздухе из пальцев забавную фигуру Шлюндт — В основном сокровенные секреты бытия, вроде способа прожить тысячу лет без особого урона здоровью или формулы полета. Ну, чтобы человек мог порхать в воздухе, аки птах небесный. Да шучу, шучу. Про такое там ничего не было, насколько мне известно. Род сразу разделил подобные способности между теми, кем землю населял, по принципу ограничений и сдерживаний. Змея получила яд, но лишилась ног, рыба могла дышать под водой, но не умеет говорить и так далее. — Шутка хороша, но ответ, если честно, очень уклончивый. — Он ограничил силу богов и их ставленников среди людей, отняв у них знания, в основном те, что касались магии. Собственно, с той поры ее на Земле и нет, она кончилась с уходом Рода. Ну, в том понимании, которое в этот термин вкладывают современные люди, вроде… Нуууу… Щелкнул пальцами, бац — с неба огненный шар упал. Хотя, признаться, и тогда это магией не являлось, там было другое… — Какое? — немедленно спросил я. — Как бы тебе объяснить — Шлюндт затянулся сигарой и выпустил красивое дымное колечко — Понимаешь, в то время люди и боги со всем, что их окружало, в других отношениях состояли. С миром, с небом, с природой. Со всем. Этом сейчас мы только берем, а тогда еще и отдавали. Симбиоз, гармония — называй это как хочешь. А когда возможностей больше, то невозможное становится реальным. Вернее, для тех, кто тогда жил, их деяния казались нормальными, а для нас сегодняшних они видятся сказкой, небывальщиной, которой ушлые писатели дали название «магия». — Интересная теория — признал я — И вполне реалистичная. Так что Род? — Н-да, Род — Карл Августович пощелкал пальцами — Так вот, он решил уйти. Боги вообще склонны к вычурным и непредсказуемым поступкам, а он был бог богов, так что множь эпатажность на три. Но перед тем он еще раз навестил единственного из своих сыновей, кто не успел замарать себя междоусобицей, предательством или откровенной беспринципностью. — Были и такие? — удивился я. — Конечно — подтвердил хозяин дома — Например — Лель. Ему вообще кроме дудки да грудастых девок ничего не надо было. И братец его, Полель, был не лучше. — Полель? — Ну да — кивнул Шлюндт — Лада тогда Сварогу сразу двойню принесла. Тот хотел их к семейному делу приставить, к кузне, ан нет, они в маму пошли, потому Лада их судьбу и решила, отправив к людям любовь нести. Но популярней стал именно Лель, поскольку он отвечал за девичью любовь, а та всегда прекрасна и возвышенна. Полелю же досталась любовь бабья, поздняя, сладкая. Ну, а поскольку такая любовь зачастую грешная, то и поминать его всуе опасались. Кому охота семью рушить из-за пары-тройки темных да страстных августовских ночек? Да и волхвы подобное не приветствовали. Кстати, и христианские священники их в этом вопросе после поддержали. Тьфу! Не перебивай меня, Максим, а то мы с тобой до сути дела никогда не доберемся. — Молчу-молчу — сказал я — Хотя, признаться, кое-что из сказанного ранее не очень бьется с тем, что есть на самом деле. — А именно? — Ну, вот вы говорите, что люди не летают. А ведьмы? Сам не раз видел, как они на своих метелках по небу рассекают. Или вот планетники. Там, конечно, не огненный шар с неба падает, но молнии из туч, которые они могут пригнать при помощи ветра в конкретное место, шарашат такие, что будь здоров. Один такой меня года четыре назад чуть на тот свет не отправил, я еле ноги унес. — Некорректные примеры — поджал губы Шлюндт — Планетники не люди, они свои способности получают тогда, когда небесный огонь из них все человеческое выжигает, причем включая душу, что же до ведьм… Разве ты не знаешь, благодаря чему они в небесах парят? Что за зелье перед тем пьют и какие ингредиенты в его составе?