– Но вы же знали, что это неправда. Она всегда здесь. Мой брат и бровью не повел. – Ему не обязательно было знать. Тогда мы, вероятно, не смогли бы убедить его поехать с нами. Я действительно старалась не пялиться на парочку, но это было сложно. В конце концов мне нужно было убедиться, что все попытки свести их были не напрасны. Кассандра учтиво вернулась в дом, чтобы они могли побыть наедине. Мы втроем были не такими учтивыми. – Давно пора во всем разобраться, – буркнул Квирин, который внезапно возник рядом со мной, почесывая живот. – Ох уж эти любовные интриги. Этот мальчишка подходит ей куда лучше, чем Виктор. Тролль появлялся лишь тогда, когда уходили остальные гости. Его появление на мгновение отвлекло меня, и когда я снова подняла глаза, Фрейзер уже обнимал Скай, крепко прижимая к себе. На глаза навернулись слезы. – Как в каком-то фильме, – пробормотал Финн, и Грейс ткнула его в бок. Ее глаза тоже подозрительно блестели. – Может, пойдем в дом? – спросила я у них. – И оставим их наедине. Кажется, они справятся и без нас. Квирин скрестил руки на груди и покачал головой. – Я никуда не пойду. Кто знает, что собирается делать этот парень. Может, ему нужна моя помощь. Я подняла брови. – Ты просто хочешь попялиться! Тут открылись эльфийские врата, и к нам вышла Элизьен. Она в мгновение ока оценила ситуацию и понимающе улыбнулась. Не думала, что все окажется так легко. Эти двое неделями не общались друг с другом. Обижались друг на друга. А сейчас просто обнимались, все простив и забыв? Я тяжело вздохнула. Ладно. Я завидовала им, и это было подло с моей стороны. Мне ведь хотелось, чтобы мои друзья были счастливы. Я работала над этим последние несколько недель. Но когда же я заслужу свой хеппи-энд? Я отвернулась, когда Скай и Фрейзер направились к кладбищу: им, видимо, ничего другого не оставалось, потому что мы не хотели уходить. – Есть ли какие-то новости от Кассиана? – спросила я у королевы, понимая, как нетерпеливо прозвучала эта фраза. Почему он не выходил на связь? Неужели не понимал, что мы переживаем? Этот мужчина доводил меня до белого каления даже тогда, когда его не было рядом. – Он прислал сообщение, – ответила она к моему изумлению. Я тут же испытала бесконечное облегчение. – Он не потерял след Дэмиана, но пока не может его отыскать. Он просил передать тебе привет. Привет?! Я что, его мать, тетя или бабушка? Мне хотелось что-нибудь сломать. Привет!! Если он мог отправлять послания, почему нельзя хотя бы пару строчек мне посвятить? Я молча развернулась и отправилась в дом. Что бы я сейчас ни сказала, позже об этом точно пожалею. Элизьен последовала за мной в коридор. – Элиза, это очень ответственное задание. Он не может позволять себе отвлекаться. Теперь меня считали помехой. Что может быть лучше. Я стиснула зубы, чтобы не выплеснуть на нее весь свой гнев. Она бы сочла меня тупой стервой, которая понятия не имеет, о чем идет речь. Но я все прекрасно понимала. Мне следует пойти в свою комнату и успокоиться. На губах Элизьен заиграла улыбка. Она наверняка прочла мои мысли. – Мужчины часто не думают, как сильно мы о них переживаем, – сказала она, погладив меня по руке. – Но это не значит, что они не любят нас или что мы им безразличны. Вероятно, не значит. Но он даже не попрощался со мной. Не рассказал мне о задаче, которую взвалил на себя. Я старалась не думать о том, что все это значило. Не хотела впадать в пучину чувств только потому, что он ушел, не сказав ни слова. Хотя страх и неспособность что-то сделать, на которые он обрек меня, очень расстраивали. Наша любовь была такой хрупкой и подвергалась стольким опасностям. Неужели он не подумал о том, как сильно мне хочется, чтобы он хотя бы раз показался передо мной? Бабуля вышла из кухни с вазой, наполненной белыми тюльпанами. За последние несколько недель они с Элизьен стали подругами. Воспоминания об Эльдорине, которые королева вернула бабушке, удивительным образом связали их обеих. В другом мире они могли бы стать родственницами. Какая странная мысль. Тогда я никогда бы не родилась. – Кстати, ты должна знать, что я никогда не возражала против ваших отношений, – сказала Элизьен, заставив меня удивиться. – Как я могла. Ты такая храбрая девушка. Но я понимала его безусловное желание вернуть себе зрение, и потому думала, что если я заставлю его жениться на Опал, то ему будет проще. Я была совершенно не права и хочу извиниться перед тобой. Как много интриг и недомолвок. И все за мой счет. Но она, по сути, тоже делала только то, что считала правильным. – Я никогда не возражала против того, чтобы он любил тебя, – поспешно продолжила она, будто это давно тяготило ее сердце. Крайне сомнительная тема для разговора, учитывая, что мы стояли в нашем узком коридоре. – Я просто считала это не особенно разумным. Надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня. Я думала, что так будет безопаснее для вас обоих. И почему, собственно, никто не подумал о том, что я сама знаю, как для меня будет лучше? – Он никогда по-настоящему не боролся за меня, – подметила я с чрезмерной горечью в голосе. – Речь всегда шла только о его чувствах и о том, что для него значит наша любовь. Какую жертву он должен принести ради нее. Элизьен кивнула. – Разум всегда мешает нам. Он помешал нашему совместному будущему с Майроном. Ты должна спросить у себя, чего хочешь ты. Бабушка схватила меня за руку и сжала ее. – Если ты простишь его, – сказала она, – а я не хочу уговаривать тебя сделать это, то ты должна простить его. Нельзя обвинять его за то, какой он. Все это придется оставить позади, – настойчиво добавила бабуля. – Если не сможешь сделать это, то лучше забудь о нем. Тогда ваши пути разойдутся, и это будет самым верным решением. Смогу ли я так поступить? Разве я не заслужила большего? Мужчину, который будет любить меня и которого я буду любить в ответ без постоянной необходимости доказывать свои чувства? – Прощение – самый сложный урок, который нужно усвоить в жизни, – безжалостно продолжала бабушка. – Потому что простить – значит проглотить собственные гордость и страдания. Но это единственный способ начать все с чистого листа. Почему они постоянно говорят мне об этом? Разве я не простила его давным-давно? А может, и нет. Если бы простила, то верила бы в его любовь ко мне. Не требовала бы писем. Но это было проще сказать, чем сделать. Девушки время от времени нуждались в очевидных доказательствах любви, не так ли? Неужели я оказалась устроена сложнее, чем Скай, Солеа или Джейд? В комнату вошли Фрейзер и Скай. Его рука лежала на ее плече. Видимо, он переступил через себя, и Скай постаралась оставить свое горе позади. Мой друг улыбался. Выглядел счастливым. Я хотела того же для Кассиана. Скай резко обняла меня. – Ты лучшая подруга во всем мире, – прошептала она на ухо. – Я бы никогда не осмелилась сделать к нему шаг. Точно не после того, что я наговорила. – Он тебя любит. Ты ведь знаешь. Скай кивнула. – Я этого не заслуживаю. Я крепко обняла Скай. – Конечно, заслуживаешь. Мы все заслуживаем. Просто постарайся его больше не подводить. – Не буду. Обещаю. Я была счастлива, что хоть одна проблема в моей жизни разрешилась без лишних драм. Глава 8 В ту ночь я спала еще хуже, чем в предыдущую. Какая-то необъяснимая тревога мешала мне заснуть. На самом деле я должна была быть более спокойной, ведь Фрейзер и Скай помирились. Они отправились в дом Скай, и хотя мне хотелось, чтобы у них все было хорошо, теперь я чувствовала себя куда более одинокой, чем когда-либо. Я знала, что Кассиан любит меня, что мы оба сожалеем об ошибках, которые совершили, и травмах, которые нанесли друг другу. Но понимать что-то разумом – далеко не гарант того, что и сердце получится в этом убедить. Особенно если оно так давно не получало вестей. Я встала с кровати и натянула спортивные штаны и одну из толстовок Финна, которые постоянно таскала у него только потому, что они были очень удобными. Меня не волновало то, как я выгляжу. Воинов Элизьен, которые патрулировали по ночам территорию вокруг дома, это тем более не интересовало. Я просто хотела приготовить себе какао и посидеть в зимнем саду. На кухне я поставила чашку молока в микроволновую печь и порылась в холодильнике в поиске остатков торта. Ничто так не утешало, как сладкое. Вооружившись какао и тарелкой с мини-пончиками, я пробралась в зимний сад и уселась на одной из скамеек. Дождь непрерывно барабанил по стеклам. Я не включала свет, да и снаружи не имелось никаких источников освещения. Я выпила какао, съела пончики и погрузилась в свои мрачные мысли. Кассиан вернется, я не сомневалась в этом. Я не сомневалась в нем, а скорее боялась того, что больше никогда его не увижу. Яркое мерцание, проявившееся за окном, вырвало меня из мыслей. За ним последовало еще одно. Я поднялась и подошла к окну, чтобы лучше его рассмотреть, но было слишком темно. Я выскочила в коридор и, прекрасно понимая, как глупо выходить из дома посреди ночи, надела свои ботинки. Некоторые колдуны были в бегах, и если они считали, что печати все еще хранятся у меня, возможно, решили открыть на меня охоту. Однако кому-нибудь из воинов Элизьен могла потребоваться моя помощь. Я тихо открыла дверь и выбежала в сад. Мерцание обнаружилось в самом дальнем углу. Но теперь я его не видела. Я на ощупь пробиралась между кустами бабушкиных роз и наткнулась на фигуру, внезапно возникшую передо мной. Прежде чем я успела позвать на помощь, она схватила меня, и я почувствовала губы на своих. Мое тело признало в фигуре Кассиана раньше, чем разум. Как типично. Я обхватила руками его шею и ответила на поцелуй, вложила в него каждое чувство, связывавшее нас с ним. Тоску, страх, сомнения, любовь. Он снова был здесь. Наконец-то. Его пальцы изучали мое лицо, будто он пытался убедиться в том, что я действительно здорова и со мной все в порядке. Но он сам об этом позаботился. На моей шее висела защитная ауреола. В отличие от него, со мной ничего не могло случиться. Кто-то кашлянул, и вырвало нас из нашего уединения. Смущенная, я отстранилась от него. – Кассиан, – поприветствовал его один из стражников. – Рад, что ты вернулся целым и невредимым. Разве тебе не нужно отчитаться перед Элизьен? – Это было важнее, – ответил Кассиан, и в его голосе не было ни следа угрызений совести. Он притянул меня к своей груди. Дождь тем временем усилился, но мы не замечали капель, стучащих по нам. – Не мог бы ты передать королеве, что мне срочно нужна аудиенция? У меня срочные новости. – Конечно. – Стражник поклонился и исчез в темноте. – А теперь пора отвести тебя туда, где тепло и сухо, – сказал Кассиан. – Иначе замерзнешь. Надеюсь, ты не целуешь всех мужчин, которые появляются в вашем саду. Это было очень похоже на моего Кассиана. Он был просто неисправим. Рука об руку мы вернулись в дом. Я скинула ботинки, он снял куртку. После этого мы на цыпочках прокрались в мою комнату. Я повесила на стул свою мокрую одежду и в одном нижнем белье залезла в постель. Спустя лишь секунду ко мне присоединился Кассиан. Но на нем, к сожалению, было больше одежды. – Я так за тебя боялась, – прошептала я. – Ты должен был рассказать мне. – Тогда ты попыталась бы меня отговорить. – Кассиан осыпал поцелуями мои веки. – Кроме того, я до последней секунды надеялся, что мы сможем взять его в плен или даже убить в Друид Глене. Следовать за ним было запасным вариантом. – Ты знаешь, что Ларимар умерла? – Мои руки скользнули по его мускулистой спине. Кассиан провел губами по моей щеке, а затем за ухом. – Да, и мне очень жаль. Я последовал за ним и ради нее тоже. Чтобы отомстить, чтобы ее жертва не была напрасной, – сказал он, стараясь утешить меня. – Я хочу, чтобы все это наконец закончилось. Не хочу, чтобы ты снова подвергал себя опасности, – тихо попросила я. – Я не переживу, если потеряю тебя.