Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 1 из 41 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Глава 1 Санкт-Петербург, Большой проспект, р. Карповка. 1-е ноября 2024 г., 19:40. «Семь сорок наступило, часами все отбило… Фух… Нет, все же повезло, что разыскал старую VR маску под свой мобильник. Как хорошо: часы- всегда перед глазами, руки- свободны, да и в этой кромешной тьме только благодаря камерам мобильника, захватывающим ближний ик-диапазон, можно ориентироваться. Здесь вокруг, год назад, шли наиболее сильные бои, пожары, потому и большинство квартир в окрестных домах пустуют, а там, где люди все-таки живут, в темное время они применяют светомаскировку, опасаясь грабежей хиви. Фух…». «Да, сколько там этого моста- метров двадцать? А все отдышаться не могу. Бег никогда не был моим коньком, тем более сейчас- в шестьдесят пять. Ладно, мост позади, теперь- потихоньку вперед поближе к стенам домов- небо патрулируют квадрокоптеры с мощными камерами. Можно, конечно, попытаться добраться до цели по чердакам, но там- другие сложности. Попробую проскочить оставшиеся метров двести по тротуару. Фух…» «Мое дело- техническая поддержка штаба и боевых групп, но сейчас мы попали в безвыходное положение. За последнее время провалились три пятерки и командир, оценив серьезность ситуации, попросил меня- того, кому он мог доверять на все сто (еще бы, с первого класса дружим) — проведать нашего наиболее ценного агента, точнее агентессу, живущую в „доме с башнями“. К тому же, в случае задержания во время комендатского часа, старика, в отличие от более молодого нарушителя, могут и отпустить, особенно если удасться подмазать патруль. А сейчас самое время притушить эмоции парой глотков… бутылка самогона согласно булькнула. Фух…» «Так- первый маячок на месте- пластмассовая бутылка из под кока-колы торчит за водосточной трубой. Теперь наддать, уже показался выступающий балкон 77-го дома, так… огибаю лестницу, ведущую вниз в подвал (без маски бы точно уже пикировал в яму, потому что кто-то аккуратно снес ограждение) и включаю „синий зуб“, случайно цепляя пальцем провод наушника, штеккер которого выскакивает из разъема мобильника. Блин, только не сейчас»… Громкий телефонный звонок раздался в полной тишине как набат, пиктограмма телефонной трубки перед глазами перекрыла картину ночной пустынной улицы. Моя реакция была сродни реакции таракана при включении света на кухне- метнулся в сводчатый проход-щель во внутренний дворик нужного «дома с башнями», по дороге срывая маску, отсоединяя от нее телефон, подсоединяю наушники. Вспыхнувший свет сзади с улицы добавил адреналина в крови, скорости и суетливости движениям. В конце прохода валюсь за угол и понимаю- силы кончились, теперь все… я- пассивный участник событий, зритель. На улице с ревом тормозит, судя по звуку, БТР и прямо перед моим взором на противоположной от меня стене внутреннего дворика появляется четкий контур прохода (видимо повернули прожектор) и две фигуры с автоматами в нем. «А вот и кино началось»… Машинально делаю большой глоток из бутылки. Неуклюже страхуя друг друга (сразу видно- хиви), две тени медленно приближаются ко мне, двигаясь по проходу, одновременно уменьшаясь в размерах (законы оптики). «Засек таки, видно, меня дрон-гад…» — Эй, хлопцы, вертайтесь взад- веселый звонкий молодой голос легко перекричал двигатель БТРа- старшой грит, билдин не тот. Двое наперегонки, увеличиваясь в размерах (когнитивный диссонанс, однако), рванули к ларцу, который уже стартовал. Занавес. — Алло, вы еще на линии? — раздался у меня в правом ухе мужской голос с каким-то металлическим отзвуком. «Какой, к черту, линии? Мобильная связь отключена уже год как, вот и экран телефона подтверждает- в наличии только „синий зуб“, нет сети. Но если это так, то звонящий сейчас должен быть не далее как метрах в десяти от меня!» Рука потянулась к бутылке… к пустой бутылке! «Это я что пол-литровую бутылку самогона оприходовал? Дела…» — Слушаю. Кто вы такой? — и я неожиданно икнул. — Зовите меня Антиквар, — зачастил мой собеседник. — предлагаю вам, товарищ Трубин, зайти в помещение, тут направо в паре метров должен быть черный вход в театр. Я с удивлением посмотрел на закопченый пролом в стене даже отдаленно ничем не напоминавший дверь, но спорить не стал и шагнул внутрь. «Откуда он меня знает? Мой мобильник- вовсе не телефон, это- компьютер, трекер, диктофон, прибор ночного видения с ик подсветкой, но никак не телефон. То есть в нем нет контактов, смс и входящих/ исходящих звонков. Внешне, конечно, трудно отличить- выглядит как обычный смартфон на андроиде, правда с несколькими моими програмно-аппаратными примочками, главной из которых была карта памяти, которая служила хранилищем шифрованного лог-файла. В этот файл записывалась информация с камеры, с микрофона, с датчиков положения, ускорения и тд. Копировались все загрузки, удаления, причем со всех интерфейсов. На это работали четыре кора из восьми. Таким образом, писать отчет о проделанной работе ни к чему, все мои злоключения находятся в одном файле. Здорово все-таки Антиквар хакнул мой девайс- за пару минут подсоединился ко мне через „синий зуб“, подгрузил воцап- подобную апликацию, что-то еще, что дает ему информацию о моем положении. А ведь он меня сейчас не видит- мой телефон уже в кармане, вот он и прокололся с дверью- у него перед глазами лишь три д карта». Голос моего собеседника заскрежетал дальше. — Итак, Сергей Юрьевич, не буду ходить вокруг да около, я не имею никакого отношения к нынешним властям, я- антиквар и предлагаю вам сделку: вы- перемещаете один очень для меня ценный предмет, тут не подалеку, с одного места в другое (ничего криминального, просто поработаете немного лопатой); я- сообщаю вам о предателях в вашей коммунистической подпольной организации. Как вам это? — нетерпеливое молчание повисло в эфире… «Он еще спрашивает, да за то, чтобы получить этого гада, я готов до конца моих дней оставаться на земляных работах»… — Что ж звучит заманчиво, господин Антиквар, но что мешает вам самому переместить свой предмет? И еще, как я могу проверить вашу информацию? — я невольно стал подражать манере выражаться своего собеседника. — Я физически нахожусь далеко отсюда, перепрятать же предмет надо уже сейчас. Относительно второго вопроса, попробую убедить вас собщив некоторые детали. Решать все равно вам, хотя боюсь что стопроцентной гарантии ни вам, ни мне получить не удастся. — Ответ прилетел как шарик от пинг-понга. — СиЗу работает в пределах десяти метров, между прочим, и, кстати, откуда вы знаете мое имя? — попытался я перехватить инициативу, попутно отыскивая место, куда бы поудобнее присесть. — Вы, Трубин, сейчас идете на встречу с Ольгой Крамер, которая живет в этом доме на третьем этаже. В ее подъезде на втором этаже недавно поселился одинокий дед по кличке Чубайс, который является добровольным помощником, так что, будьте осторожны. Одну из ваших пятерок сдал Марат, он- наркоман и посещает опиумокурильню на Васильевском острове. Его завербовал хозяин- Вэй, который служит в полиции. О главном кроте- после вашей работы. Если согласны, то надевайте маску и я вам нарисую место и что надо делать- я обессиленно опускаюсь на кучу строительного мусора, прямо где стоял. «Туше… Оля- племянница командира- маленькая худенькая живая как ртуть. А может теперь уже не маленькая и не худенькая? То-то он мялся: ты ее видел- она тебя знает. Двадцать пять лет назад, будучи семнадцати лет отроду, она мне проходу не давала- звонила, приходила, извинялась, краснея и бледнея попеременно. Сам не раз сгорал от стыда от подначек друзей и доброжелателей, это еще не считая домашних разборок с подругой. А затем Оля пропала, видно, пристроил ее куда-то дядя- бывший чекист. А может и не бывший, друг у меня- тот партизан еще. Да и насчет Марата все тоже может быть правдой. Показывали мне его один раз скрытно в баре (не представляя, просто его подвели к месту у стойки, где я сидел) как кандидата в мои помощники (он имел какой- то технический бэкграунд), но я отказался по какой-то причине, хотя ориентировался в основном я на свое шестое чувство. А ведь и правда- у него тогда были суженные зрачки, хотя в помещении был полумрак, и синяки под глазами». И ведь никогда я не был импульсивным человеком- работа у меня кропотливая неспешная: и вот опять. — Хорошо, банкуй- я решительно прикрепил телефон к маске, перед глазами мгновенно появилась карта окрестностей, вдруг она как-то вышла из фокуса, а вместо нее замигали маленькие синие прямоугольники. Хотел поправить маску, но с удивлением обнаружил, что не могу пошевелиться, а затем наступила темнота. Санкт-Петербург, Площадь Льва Толстого,
Дом с башнями. 2-е ноября 2024 г., 19:40. «Как я не люблю вот такие пробуждения. Это когда просыпаешься, голова нестерпимо болит, во рту сухость, а ты не помнишь что было вчера: где был, с кем пил или с кем был, где пил. Затем бродить по квартире и искать вещественные знаки своего вчерашнего поведения. Такое случалось со мной частенько после смерти сына в эти подлые годы, еще до войны». «Почти полная темнота, головная боль, жажда, амнезия. Вдобавок к этому болят все мышцы как после копания картошки, мозоли на руках. Поясница… И еще- я сижу… на какой-то куче?… битого?… кирпича? Погуляли». «Начали появляться мысли. Телефон! На месте… что странно. Полностью заряжен, что еще страньше. И главное- второе ноября 19:40… А поезд не приехал… Стала появляться память: мост через Карповку, сутки назад, первый маячок, а дальше-все, точнее- ничего. Как корова языком слизнула. Лог- файл! Так, прослушать микрофон с семи сорока. На аудио, видео, геолокацию и тд ушел час. А теперь надо снова внимательно прослушать разговор». — Эй, хлопцы, вертайтесь взад… — Не то, вот тут дальше интересно- быстро промотал вперед на несколько минут. — …банкуй. — Имя? Год? — лязгнул голос Антиквара. — Алекс. 2114-й. — ответил голос, похожий на мой собственный. — Есть, мы это сделали. Осталось два часа до переключения «окна». Прежде всего сдвинься на пару метров влево, здесь что-то мешает приему. — Может разломать эту стеночку под сценой? — Нет, не надо… еще чуть-чуть. Так, хорошо, как ты себя чувствуешь? — Да ничего вроде, но кажется он пьян. — Дареному коню в зубы не смотрят. — «Это я — конь?» — Мы почти месяц никого не смогли поймать и такая удача в последний день. Ладно стой тихо, начну тебя тюнинговать. «Дальше пошел технический диалог, с которым еще придется разбираться, параллельно анализируя программный код, загруженный через синий зуб, а теперь пришла пора выводов, черт, мой зад уже снял прижизненную маску с кучи мусора». «Итак, выводы: некто, предположительно из будущего (2114-й год), через СиЗу подключился к моему мобильнику, к его камере; затем по фотографии (очень быстро, буквально за минуту) идентифицировал и получил досье на меня и моих соратников (без квантового компьютера здесь, похоже, не обошлось, который хорош в быстром поиске в больших базах данных); закинул наживку и грамотно подсек меня, получил доступ к моим глазам, используя VR маску и телефон; захватил мое сознание (скорее просто подгрузив свое); действительно что-то покопал в паре кварталов отсюда (трэккер покажет точное место); вернул мое тело и сознание обратно, подкорректировав память; и последнее- подчистил все свои следы, где смог. Судя по всему моя следящая система для мобильников не нашла своего отражения в истории, так как этот некто о ней просто не знал. Пожалуй, это- наиболее правдоподобное и непротиворечивое объяснение всех имеющихся фактов, остальные: как-то провокация „гестапо“ с целью вербовки или просто галюцинации, разбивались о факт мазолей на руках и наличия программ и аудио-визуальной информации. Звучит это все как репортаж из психушки, однако». «Ну и что делать? Подстраховаться надо все же… Пароль светить никак нельзя, а без него Оля не откроет дверь… Какая дверь? Там же Ваучер (примем пока слова Антиквара за правду)… Значит, на втором маячке через СиЗу надо сообщить Оле нечто такое, что известно только нам двоим. Есть такое! Как-то давно мы с подругой решили познакомить моего сына с Олей и пригласили ее на спектакль в этом театре, а я пришел один (сын категорически отказался, подруга тоже, устроив скандал), через час после начала спектакля в перерыве перед вторым актом, мы встретились тогда в фойе у рояля. Я, помнится, рассказывал ей, что раньше здесь был кинотеатр Арс и на этом рояле („Стайнвэй и сыновья“) таперы играли разные мелодии, озвучивая немые фильмы. Оля тогда спросила: Стайнвэя вижу, а где сыновья»? «Я в кино, Стайнвэй.»- месседж ушел. «Первая запятая означала- нужна помощь, вторая- опасность. Все- теперь ждать. Двор виден хорошо, только бы не заснуть. Минут через сорок меня все-таки сморило, потому что когда я очнулся перед мной склонилась Оля… Совсем не изменилась». — Сережа, — я почувствовал соленый привкус на своих губах. Санкт-Петербург, Площадь Льва Толстого, Дом с башнями. 7-е ноября 2024 г., 18:45. «Чем отличаются эти люди от нас, не могу понять, вроде бы ничем, но какая разница в результатах. Они создали мощную промышленность, передовую науку, непобедимую армию в отсталой, по сути неграмотной, аграрной стране, победили в великой войне с европейским союзом во главе с Гитлером, а мы дважды, в 1991-м и в 2022-м предали свою родину». «Не все, конечно, предали… Оля задействовала новую связь, которую я принес и вчера получила сообщение, что подозрение о Марате подтвердилось. Боевая пятерка командира захватила обоих, Марата и Вэя прямо в заведении последнего и, обманув его довольно серьезную охрану, вынесла их в соседние развалины, где экстренно выпотрошила. Результатом чего явилась почти полная эвакуация городской агентуры и захват предателя- помощника начальника штаба. По идее я тоже должен был быть эвакуирован, так как был уже в разработке у гестапо, но Оля убедила командира переключить меня на поиск и установление связи с людьми по ту сторону „окна“. Для этого я попросил некоторое оборудование, которое уже вчера было оставлено в пустующей квартире соседнего дома». «Вот уже второй день сижу в помещении под сценой у „окна“. Обживаюсь. Тут рядом электрощит, ввод электросети в дом, сейчас пытаюсь отладить сеть (через электрическую проводку) с олиной квартирой, на беспроводное соединение я не решился из соображений безопасности- легко засечь. Здесь будет камера на небольшой гироскопической платформе, смотрящая в „окно“. „Окно“ — круглый (диаметром около метра) висящий в воздухе экран, даже не экран, а просто плоское изображение, выделяющееся на фоне окружающей тьмы мягкой подсветкой изнутри. Яркость его очень мала, так что сначала, на следующий день после моего приключения, подсвечивая себе дорогу мобильником, я просто прошел сквозь этот экран ничего не заметив. Только посадив себе шишку на макушке и изрядно намучившись натыкаясь на всякую рухлядь, (не люблю тесных помещений), догадался надеть VR- маску и прямо перед собой увидел зрительный зал, ряды сидений и людей, смотрящих на, точнее сквозь, меня. От неожиданности я замер, пораженный открывшейся картиной: на белых лицах гуляют темные тени, вдруг как по команде люди как один цепенеют от страха (сжатые губы, сморщенные лбы, сузившиеся глаза), а через несколько мгновений страх сменяется бурной радостью, некоторые даже вскакивают с мест. Увидели меня? Вроде, нет. Темнота, стоят серые фигуры с бледными лицами. И тишина… То есть ни звука. Жуткое зрелище…». «Как выяснилось сегодня, звуковые волны через „окно“ не проходят. Кроме световых и СиЗу точно проходят средние волны- удалось поймать передачу радиостанции имени Коминтерна, из которой выяснилось, что сегодня 7 ноября 1934 года- день Октябрьской революции (да вот так, без великой и социалистической, а иногда и попросту говорят- Октябрьский переворот). Довольно просто разъяснилась и загадочное поведение зрителей: направив простейший лазерный дальномер на звуковую колонку и применив цифровой фильтр, получил довольно сносное качество звука». — Тихо, граждане, Чапай думать будет! — знаменитая петькина фраза из фильма «Чапаев» всколыхнула детские воспоминания: психическая атака капелевцев- отчаяние Анки- кончились патроны- и апофеоз: кавалерийская атака Чапаева на лихом коне. «Подумать не вредно и мне, однако. Итак, имеется „окно“, через которое в обе стороны проходит, по крайней мере, видимый свет. Причем обитатели по каждую сторону „окна“ разделены не в пространстве, а во времени- на 90 лет. Кроме того, сеанс связи между иновременцами длится один месяц. То есть, следуя этой логике, вскоре советские граждане из города Ленинграда будут общаться с жителями Санкт-Петербурга из 1844 года. Если, конечно, сумеют что-то разглядеть в этом бледном пятне. „Окно“ это напоминает „кротовую нору“ или „червоточину“, как их описывали ученые, расказывающие о возможности путешествий во времени. Впрочем тут, наверное, все-таки не путешествий, а передачи информации. Забавно, что как только появилась техническая возможность такой передачи, у окна первыми появились мошенники. Ну что ж, как-то так я себе будущее (глядя на настоящее) и представлял»… «Кстати о будущем, пора отправляться домой, в смысле- в гости, в смысле- на олину квартиру. Путь не такой уж и близкий: сначала назад на пару домов, затем по лестнице пустующего подъезда наверх на чердак, общий с „домом с башнями“, через него в олин подъезд. Эх, где мои семнадцать лет? Второй раз за последнее время вспоминаю эту песню. Первый раз- в первый день (как сильно все изменилось, вот уже дни отсчитываю от встречи с Олей) после душа окинул себя взглядом в зеркале: дряблые мышцы, шершавая кожа, морщинистое лицо, неразгибающиеся полностью суставы, поредевшая шевелюра. Бойфрэнд, блин. И решил не форсировать событий. Стремительный ритм последних дней совсем не оставлял времени на романтику, но иногда во время наших бесед, Оля не могла скрыть некоторого удивления, глядя на меня. Нет, не типа: ну что же ты Иглесиас, а скорее- что опять все сама?» Санкт-Петербург, Площадь Льва Толстого, Дом с башнями. 15-е ноября 2024 г., 8:45.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!