Сильвия подбежала к нему и замолотила руками по его груди. – Ах ты, дрянь такая! – выкрикнула она и расплакалась. – Я… я думала, с тобой что-то случилось! Ты не ответил ни на один мой звонок! Ну почему? Почему? Стефан привстал, пошатываясь: – Они все тут, во мне… Все эти образы… Они меня преследуют, утаскивают за пределы возможного, туда, куда ты и представить не можешь, они не оставляют меня в покое. Эти жуткие снимки изуродованных тел, эти голоса теснятся у меня в голове… Все эти аварии, мертвецы… Все смешалось… Я уже больше ничего не понимаю. Сильвия, помоги мне… Помоги мне, прошу тебя… Сильвия опустилась рядом с ним: – Как? Как я могу тебе помочь? Что мне сделать? Стефан посмотрел на нее покрасневшими глазами. По щекам его текли слезы. – Поверить мне… Просто поверить. Она погладила его по голове и помогла встать. – Это выше моих сил. Тебе надо лечиться. Врач поможет выкарабкаться, я убеждена. Ведь когда-то помог. – Она печально и протяжно вздохнула и сказала: – Прошлой ночью я заметила у тебя на бедре татуировку. Абсолютно бессмысленную. – Для меня в ней есть смысл. – И еще… Сегодня сюда приходила полиция. Они… они сказали, что тебя видели в местах, связанных с каким-то преступлением. Я как могла тебя защищала, врала им, изворачивалась. Но господи, Стефан, ты уже который день куда-то исчезаешь и не подаешь о себе никаких вестей. Ты съехал с катушек, увяз в каких-то непонятных бреднях. Мне страшно. Я боюсь, что ты мог что-нибудь натворить. Стефан прислонился к стене. – Но ведь ты не думаешь, что я способен совершить что-нибудь плохое? Жена не отозвалась. Она отступила в тень, прижав ко рту стиснутую в кулак руку. Ситуация день ото дня все ухудшалась. Стефан медленно сполз по стене на пол. От него пахло виски. – Я знаю, что Эктор Арье собирается… убить девочку. Малышку Мелинду из моего сна… Все становится по местам, Сильвия. Все безжалостно и непоправимо становится по местам. И меня не покидает ощущение, что я всего лишь наблюдатель. Простой наблюдатель, который ничего не может сделать. Сильвия старалась подавить рыдания, но у нее ничего не выходило. В гостиной раздались радостные крики. Это на экране Стефан открыл бутылку шампанского, снеся ей горлышко большим ножом. – Слышишь? – снова заговорил Стефан. – Слышишь, какими мы были счастливыми? Помнишь, как мы познакомились, когда снимались в массовке? Ты изображала девушку на пляже, а я парня, который собирался утопиться… – Все это теперь так далеко. Стефан поднял глаза на жену: – Не надо тебе было обрезать волосы. И покупать статуэтку. Зачем ты это сделала? – Мне просто было нужно, чтобы ты обратил на меня внимание. Чтобы знал, что я существую. Стефан вытер ей слезы. – Я сегодня виделся с тем молодым полицейским. Ну, с тем, что сюда приходил. Похоже, он умный парень. Радостный, весь на взводе. Его жена ждет ребенка. Все у него хорошо. Вот видишь, могут же люди быть счастливыми. Или думать, что они счастливы. – А мне он сказал, что не может иметь ребенка, – удивленно сказала Сильвия. – Он тебе соврал, его жена беременна. Все мы врем, когда приходит день… А как ты думаешь, герои тоже врут? – Герои? Сильвия поднялась на ноги. Внутри была пустота. – Думаю, я последую твоему примеру. Пойду и налью себе большущий стакан. Может, и я тогда начну себя принимать непонятно за кого. И кто знает, вдруг я угадаю наше будущее. Лично мне оно видится очень мрачным. Когда спустя пять минут она вернулась, то обнаружила Стефана распростертым на полу. Он крепко спал. 37 Воскресенье, 6 мая, 04:25 Сон пятый: Видеокассета – Ну, ты идешь? – раздался голос Вика. – Пару минут! Только отолью! – отозвался Стефан. На левом бедре у него татуировка: «Расскажи мне о Мелинде. Мои послания начертаны на стене номера 6 в гостинице „Три Парки“. Оставь там же свои». Пошатываясь, Стефан вышел из туалета и миновал просторный холл. Разбитая статуэтка по-прежнему валялась на полу. Он прошел под портретом суровой баронессы де Рей и догнал Вика в гостиной. Сыщик уже несколько дней не брился. Он курил «Мальборо». На низком столике стояли пустые пивные бутылки. – Умираю от жары, – сказал Стефан. – Со мной всегда так, стоит мне выпить пива. Мы с Сильвией… – Может, тебе сейчас надо перестать. По-моему, ты перебрал. Уже на ногах не держишься. – Ну и наплевать. Зачем мне держаться на ногах? Ну скажи – зачем? – Надо. Я немного отмотал назад. Смотри внимательно. С сигаретой в зубах Вик нажал на видеомагнитофоне кнопку «Play». Стефан вгляделся в изображение. Качеством оно не блистало. Камера была расположена очень высоко, на углу, рядом с фонарем. На заднем плане угадывалось какое-то здание геометрической формы, видимо фабрика. Над ним виднелась высокая труба. Снизу на экране были обозначены число и время: суббота, 5 мая 2007, 22:09. – Все то же самое, – выдохнул Стефан. – Не сработало… – Подожди, вот сейчас… Смотри! На видео шел проливной дождь. Вдруг в поле зрения появилась какая-то фигура и направилась к дырке в заборе. На ней был черный непромокаемый плащ, за спиной рюкзак, на руках перчатки. Вик остановил изображение точно в тот момент, когда силуэт проходил мимо фонаря. – Вот он, наш убийца, – сказал Вик, допивая пиво. – Ничего не изменилось. Абсолютно ничего… Несмотря на дождь и нечеткое изображение, уродливое, одутловатое лицо незнакомца было видно хорошо. Складки кожи полностью закрывали глаза, волос тоже не было видно под капюшоном. Вик поставил яркость на максимум: – Как по-твоему, на нем маска? Стефан встал и подошел к экрану. На DVD-проигрывателе обозначались число и время: воскресенье 13 мая 2007, 0:20. – Не знаю. На этой камере слежения ничего не видно. На улице темно, идет дождь. Но напоминает тот муляж, что я тебе дал, верно? – Да, чем-то напоминает. – Это все, что у нас есть? – Все. Этот засранец улетучился, словно его сквозняком выдуло, – ответил Вик, опустив голову. Он, похоже, смирился со своей участью. Стефан открыл еще бутылку. – За наши беды, – сказал он бесконечно грустным голосом. Потом поднял перед собой бутылку и прибавил: – Стефан, если ты нас видишь, держись. За тебя, мой бедный мальчик.