С каждой перевернутой страницей он все сильнее менялся в лице. – Ты говоришь о фотографиях с места преступления, где в левом верхнем углу есть небольшой дефект пленки! Но это закрытая информация. Как ты узнал? – Просто увидел, вот и все. – Жертва, связанная колючей проволокой… Крюк во рту… О господи… Ты записывал это в пятницу, а Либерман убили в ночь с субботы на воскресенье. – Либерман… Эта фамилия мне смутно о чем-то напоминает… – Это та самая девушка, которая готовила выставку изображений изуродованных лиц в Лионе. Брюнетка, ты с ней встречался в «Трех Парках». В шестом номере. Стефан принял удар и впал в еще большее отчаяние: – Все связано… Мы запутались в совпадениях, они нас оплели, словно нити из клубка шерсти. Вик читал, покусывая себе ногти, и, совершенно сбитый с толку, отложил записную книжку. – А те следы от уколов на правом предплечье, о которых ты пишешь… – Они пока не появились. А ты что думаешь? – Убийца вкалывал жертвам морфин в правую руку, в предплечье. Стефан растерянно закатал рукав: – А кровь у меня на руках, в первом из кошмаров… Значит, он пытался меня убить? А я от него удрал? – Он устраняет всех, кто имеет отношение к твоему миру. Всех, кто выставляет уродство на всеобщее обозрение и пользуется этим для удовлетворения своих амбиций. Такими были Леруа и Либерман. Да ты и сам соответствуешь облику его жертв. Стефан сильно побледнел. Вик встал и сделал несколько шагов. – Да нет, пожалуй. Все это просто невозможно, – пробормотал он. – Никто не может знать наперед, что произойдет, и ты не можешь управлять будущим. Ведь тогда придется подвергнуть пересмотру множество вещей. Ты… ты… – Что? Я псих? Или я и есть тот самый убийца, которого ты разыскиваешь? Ты думаешь, это я убил обеих женщин? Что я пожелал зла твоему ребенку и убил его сегодня утром? А дефект пленки? Ты же сам сказал! Как? Как я смог угадать? Вик поднял тяжелый камень и запустил им в дерево. – Вот черт! Но как такое может быть? – Не знаю, Виктор. Ни черта я не знаю. Но это происходит со мной. И уверяю тебя, радости в этом мало. Я, правда, могу угадать номера ближайшего тиража лото, но это не стоит того ужаса, что идет с ним об руку. Это хуже проклятья. Полицейский положил перед собой записную книжку: – Ты здесь описываешь лицо убийцы! Ты приводишь факты, о которых могла знать только полиция! Как ты-то сам оказался замешанным во все это? Как смог получить информацию, пусть даже и из будущего? Стефан развел руками: – Но… неужели тебе еще не ясно? – Что – не ясно? Что я спорю с ясновидящим во сто крат сильнее меня? – Нет! Что мы движемся в петле времени! И я постоянно оказываюсь к чему-то причастным, потому что… это будущее вот-вот станет настоящим! Потому что фотографии с места преступления, как бы то ни было, ты мне покажешь! И я понял, что с самого начала, пытаясь чего-то избежать, я на самом деле только создавал содержание следующего сна. Возьмем, к примеру, желтый входной билет в музей. Я увидел его во сне, и тут же случилось так, что я поехал в музей Дюпюитрена. А без этого мы бы, может, никогда и не познакомились, потому что ты вышел на меня только благодаря этому случаю. Стефан напоследок мрачно оглядел железнодорожный путь. – До того как начнет сбываться первый кошмар, осталось два дня. Послезавтра ночью, если ничего не предпринять… Вик его перебил: – И надо будет за один день разобраться во всей этой путанице? К тому же ты сам говоришь, что там не хватает страниц. У Стефана заблестели глаза. – Вы… вы могли бы подключить людей? Один следил бы за Эктором Арье, другой за Мелиндой. Ну и за мной тоже. Я не хочу ни умирать, ни… разделить судьбу тех несчастных убитых женщин. – Чего ты от меня хочешь? Чтобы я явился к майору и как ни в чем не бывало доложил, что у меня имеется магическая записная книжка с точным описанием смерти многих жертв? Стефан пристально на него посмотрел: – По крайней мере, я теперь не один. Мы не случайно сегодня оба оказались здесь, на железнодорожных путях. Рельсы идут параллельно, как наши судьбы… они едины, и они друг от друга зависят. Мы с тобой были созданы для того, чтобы встретиться. – Благодарю за такой подарок. Стефан указал на записную книжку: – Перечитай все. Ты наверняка поймешь многие вещи, которые мне ни о чем не говорят. Ведь расследование – твоя профессия. Ищи, ищи в этих записях! Нужен какой-то толчок, чтобы разбудить нервные клетки! Вик принялся листать страницы. Часть из них выпадала, и он следил, чтобы они не перемешались. – А эту странную татуировку на бедре… ты что, действительно сделал? Стефан приподнял край футболки. – Так. Если верить твоим записям, то это означает, что убийца… что мы его поймаем только в будущем, а пока что идем по следу. – Ну, если тебе удастся уловить смысл этой тарабарщины. Вик поджал губы и углубился в чтение. Спустя несколько минут Стефан заметил, что тот нахмурился: – Ты взял след? Вик вытащил из кармана листок бумаги с адресом, который дал ему Ашиль Дельсар из музея Дюпюитрена. – Бог мой! Ты тут написал «Ноэль Сирьель»! А ты знаешь, кто такой этот Ноэль Сирьель? – Понятия не имею. – Он финансирует музей Дюпюитрена! Вик откинул крышку мобильника: – Я предупрежу бригаду. Стефан подошел к нему и не дал набрать номер: – Никого ты предупреждать не будешь. Ты сам только что сказал, что у тебя нет подходящих объяснений. – Так что же, по-твоему, я должен ехать один? А если я по твоей милости вляпаюсь в какую-нибудь историю? – Никуда ты не вляпаешься. Я поеду с тобой. Вик решительно положил ему руку на плечо: – Нет, ты пойдешь спать. – Но я хочу тебе помочь! Я хочу поймать эту сволочь, я… Вик посмотрел на него в упор: – Разве ты до сих пор не понял, что самую большую помощь мне окажешь именно во сне? Записную книжку он оставил у себя: – Я ее немножко подержу, она мне нужна. У тебя и так все в голове. – Не уверен. Знаешь, в последнее время все очень быстро запутывается. – Я ее скоро верну. И самое важное: с этого момента ты никому не должен говорить ни о Сирьеле, ни о нашей встрече, ни о твоих снах. Никому, только мне. Все это выходит за рамки тех законов, которым меня учили в школе. И выходит за рамки всякой логики. – И, уже отойдя довольно далеко, он прибавил: – Мы с Селиной всегда ловили себя на том, что начинали грезить, едва подходили к старому дому в Авиньоне, выставленному на продажу. Я потерял ребенка, его выкрала судьба. И я боюсь возненавидеть свое ремесло. Там у тебя в книжке есть номера лото. Думаю, надо попробовать сыграть. Хотя я до сих пор не знаю, поверил тебе или нет. 51 Понедельник, 7 мая, 18:39