— Здравствуй, Олег, — поздоровался Петр Валерьевич. Форма, очки и неизменная улыбка. Я молча пялился исподлобья. — Садись, — он поднял планшет перед собой и поправив очки добавил, — наверное, надо сказать, это, как-то торжественно, но я не люблю церемонии, поэтому, все будет по-простому… да сядь ты уже! Я сел. Он зачитал: — Военный трибунал 109-ой гвардейской космическо-десантной дивизии, повторно рассмотрев дело Олега Романовича Кузнецова, 2174 года рождения, обвиняемого по статье 162, часть первая уголовного кодекса Евразийского Союза, государственная измена, признает его невиновным. Я по-прежнему сидел. Майор Петр Матюшин продолжал зачитывать что-то про результаты следствия, экспертизу, свидетельские показания, но все это шло фоном, из которого, я лишь улавливал смысл. — Парень, ты меня слышишь? Или ошалел от радости? — Ошалел. Он внимательно посмотрел на меня поверх очков, положил планшет на стол, взял стул и обойдя вокруг стола, сел рядом. — Меня в этом деле насторожило многое. В том числе и с какими деталями и подробностями ты описал свои приключения. Такое не выдумать. Да еще спросонья. Хотя, тут столько рассказывать, что дня не хватит. — А вы расскажите. Я уже не тороплюсь. И можно наручники снять? — Расскажу. Но с наручниками не все так просто. — Что? — Обвинения в покушении на жизнь лейтенанта Михаила Ефимцева, с тебя никто не снимал. — Так туда ему и дорога. — Согласен, но нас с тобой не спрашивают. Закон есть закон и впереди у тебя еще один суд. Но могу с уверенностью сказать, что пожизненное тебе больше не грозит и срок, если и впаяют, ты будешь не в той людоедской дыре отбывать, куда ехал. — Могут не впаять? — Ну, с учетом открывшихся обстоятельств, думаю будет сделана скидка на твое поведение. Можно списать на состояние аффекта, реакция на несправедливость ситуации. Могут и условное дать. — Так что случилось на планете? И как вы это выяснили? Петр Валерьевич встал, заложил руки за спину и неспешно меряя шагами комнату, начал: — Как я уже сказал, после твоего рассказа начал копать. Все про корпорацию SCC и главное, — их дела на других планетах. Информации-то много, но вот нужную, во всей этой куче, хрен найдешь. Помогло одно имя, которое ты назвал — Энтони Эрнандес. Парнишка в очках, которого ты допрашивал в офисном здании. Там на Вертажо Эридана. Таковой действительно существует в природе. Выпускник кафедры геофизики Йельского университета. И, что самое интересное, даже выглядит точно так, как ты его описал. На сайте компании SCC он не числится, но есть на сайте выпускников Йеля. Имя, факультет, специальность. То есть ты его не выдумал. И сам на эти сайты не заходил, твою браузерную историю мы проверили от и до. Конечно, в корпорации тебе могли впарить эту информацию для правдоподобности, но как-то это бессмысленно. Не в их интересах. Эта ниточка, за которую можно распутать весь клубок. Что мы и сделали. Энтони Эрнандес подавал заявки на устройство на работу в несколько компаний, в том числе и в SCC. Эта информация есть в открытом доступе на сайте Фултонской биржи труда в Атланте. Дальше, изучая руководство корпорации, обратили внимание на некоего Майка Олсена, одного из заместителей директора капитального строительства SCC. И тоже по-твоему описанию. Властный, опытный, еще и ходок, каких свет не видывал. И, что интересно, пару лет назад он исчез из всех списков корпорации Standard Charge Corporation. Перестал появляться на публике, заключать сделки. С сайта исчезли любые упоминания о нем. Но никакого увольнения не было, мы бы знали. Слишком крупная фигура, чтобы быть по-тихому убранным. Да и источники, что у нас там есть, не подтверждали увольнения. Стали копать дальше. И нашли снимок, где, внимание! Он и Энтони Эрнандес. И еще несколько человек, надо полагать из одного отдела. Корпоративное фото. Что-то вроде дня рождения кого-то из сотрудников. Торт, подарки, разноцветные ленты. По фото установили личности, и выяснили, что некоторые из них, так же, бесследно исчезли. Но тоже не были уволены. Будто руководство SCC не хотело привлекать к ним внимания. Копать предстояло еще много, но некоторые выводы уже можно было делать. Например, такой — лейтенант Ефимцев врет. В его истории не было ни Энтони Эрнандеса, ни босса в белой рубашке, о котором ты говорил. Майка Олсена, как теперь понятно. Михаил Ефимцев рассказывал только о том, как он героически спасал своих бойцов. Значит надо полагать, что врет и во всем остальном. Но оставался банковский счет на твое имя. Стали проверять дотошно, поднимая все документы, проверяя способы перевода и еще много разной хрени про платежные системы и криптовалюту. Привлекли ОЭБиПК и обнаружили странную штуку. Оказывается, перед вылетом «Генерала Скобелева» на каждого из бойцов вашей роты был открыт счет на минимальную сумму в три тысячи рублей. Эта сумма не подлежит обязательному налогообложению, поэтому банк не обязан за нее отчитываться. А остальные девятьсот девяносто семь тысяч рублей поступили на твой счет в конце мая, после гибели отряда. То есть счет стал «видимым», но числился, как открытый еще в январе. И вот, что я тебе скажу Олег. Это не просто банковская ошибка. Это было сделано намеренно. Уверен, что выживи кто-нибудь еще из ребят, и на его счет была бы перечислена та же сумма. Сам Модум-банк входит в международную банковскую группу Augusta Valley Bancorp. А теперь угадай какая корпорация является крупнейшим квалифицированным институциональным инвестором этой группы? Я не стал подыгрывать, потому что ничего не понял, и он закончил сам: — Стандарт Чердж Корпарейшен. Он остановился и покачал головой: — Банковская система, конечно та еще хрень. Знаешь, как Томас Джефферсон говорил? Банковские учреждения более опасны, чем регулярная армия. А у нас своей финансовой системы по сути, так и нет. Мы лишь часть мировой, а она творит что хочет. Нам, чтобы получить полный доступ к банковским операциям пришлось… — Вы не могли бы поближе к тому, что случилось на планете? Я пока лишь понял, что до вас наконец дошло, что я не предатель. — Точнее, что предатель не ты, — уточнил Петр Валерьевич. Он снова подсел ко мне и продолжил: — Раз уж вскрыли гнойник, стали проверять счета Ефимцевых. Старшего и младшего. В том же банке. У них оказалось столько бабла, что не будь я особистом, наверное, даже мог бы их понять. За такую кучу денег не то что товарищей предают, папу с мамой прирезать могут. И я, кстати знаю людей способных на это и за намного меньшую сумму. Но сейчас не об этом. С такими доказательствами их можно было смело брать. Младший к нормальному разговору не способен, а вот старший запел. Не сразу правда, какое-то время пытался несгибаемого корчить, но шкуре не полагается быть героем. Да. На него вышли люди из Стандарт Чердж Корпарейшен, предложили ему бешенные деньги, если он запорет операцию на Вертажо Эридана. — Так за чхоме переживают? — Да плевать им на чхоме. Чхоме — ширма. Красный торф им нужен. Он им сразу поперек горла встал. Сбил цены и похерил энергетический рынок. Я так понимаю, решили, если не могут убрать новый энергоресурс с рынка, то надо самим его контролировать. Раз они начали строить косомдром на Вертажо Эридана, значит собирались заняться поставками торфа. И ваша разведгруппа ни в коем случае не должна была найти стройку. Поэтому Ефимцев младший и не хотел переносить лагерь на новое место. К тому же боевикам чхоме уже дали координаты лагеря. Как только «Генерал Скобелев» завис над орбитой Ефимцев-старший стал отчитываться перед Майком Олсеном обо всех ваших передвижениях. SCC к тому времени уже пятый месяц там строились. План был такой. Разведгруппу уничтожают, Ефимцев отчитывается о неудаче миссии, добыча торфа становится невозможной. Как работать, если рядом куча головорезов ошивается? Да еще способных найти и уничтожить спецназовцев. — Но раз они все время были заодно, то почему чхоме схватили Мишку Ефимцева? Куда потащили? Они же его отметелили неплохо. — А это самое интересное. Трудности перевода. Боевикам сказали, что одного из разведгруппы трогать нельзя. И даже объяснили кого именно — командира. Те поняли это так — командир нужен живым. Кто командир они не знали, поэтому похвали всех, у кого были лычки. Лейтенанта и старших сержантов. Эти идиоты во всем сильно напортачили. По словам Ефимцевых, Мишки вообще не должно было быть в лагере на момент нападения. Он собирался уйти, якобы в дозор, чтобы переждать атаку. Но чхоме напали на два часа раньше. То ли часы не синхронизированы, то ли просто идиоты. — А почему Мишка был отдельно от остальных? — Я же говорю, идиоты. По рации боевики сообщили, что взяли в плен несколько командиров. Майк на том конце провода охренел, стал расспрашивать. Потом объяснять, как выглядят лейтенантские звезды и чем отличаются от сержантских полосок. И дал приказ чхоме отвести Ефимцева на СТО робототехники неподалеку. Подозреваю, что не хотел светить его перед сотрудниками. Но Майк, видимо, не совсем доверял хунхузам, точнее сомневался в их мыслительных способностях, после такого количества портаков, поэтому приказал привести остальных на стройплощадку, чтобы убедится, что Ефимцева среди них нет. Потом ребят бы все равно убили, сам понимаешь. Несколько боевиков тащили Мишку в свой лагерь безо всякого почтения. Скорее всего так и не поняли, что это не пленник, а внедренный агент. И тут их, по следам, нашел некий выживший десантник. — Но если генерал-майор Андрей Ефимцев был заодно с корпорацией, зачем он их уничтожил? Их, стройку, космодром. Следы, что ли скрывал? И почему Мишка… — Подожди. По порядку, — Петр Валерьевич поправил очки, — Мишка, на тот момент, ни хрена не понимал, что происходит. И напали раньше, и его куда-то тащат, хотя не должны были. Он решил, что его слили и теперь, когда корпорация получила свою разгромленную разведгруппу, то и его для достоверности грохнут. Или шантажировать отца им будут. А тут ты вылез, тюремщиков покрошил. Он собирался в лагерь вернутся, с отцом связаться, чтобы понять, что происходит и что предпринять. А ты потащил его ребят спасать и на стройку наткнулся. Ефимцев младший не знал, что делать? Сам вернутся не мог. Он не знал куда идти, а следопыт из него хреновый. Плелся за тобой. Он рассказал… — Подождите? Что значит рассказал? Он может говорить? — Руками отчасти двигать может, набирал на планшете. Он рассказал, что, когда вы вошли в офисное здание, он надеялся поговорить с Майком один на один. Собирался ствол к его виску приставить и пораспрашивать. Но ты все время мешал со своими инициативами. А потом этот Майк озабоченный в кабинете с секретаршей заперся. Ты опять проявил инициативу и перехватив Эрнандеса, начал допрашивать. Потом вы освободили ребят и удирали по реке. Остальное, уже со слов Ефимцева-старшего. Энтони узнал Мишку и рассказал Майку, кто угнал катер. Майк, матеря тупых чхоме, понял, что произошло и попытался вас вернуть, выслав за вами тилтротор. Не стреляли из-за Мишки. Хотя один раз врезали. Но это стрелок со злости, его тут же остановили. Вы нашли рацию и связались с крейсером на орбите. Ефимцев-старший, который и понятия не имел, что их задумка пошла не так как планировалось, связался с Майком. Разумеется, предварительно убедившись, что его сын на катере. Майк объяснил ситуацию, заверил, что они по-прежнему друзья. Тилтротор улетел на базу, Ефимцев старший связался с сыном, ты был при этом разговоре и пусть иносказательно, но ясно дал понять сыну, что надо делать. Ракета, всех накрыло, а ты во-второй раз остался в живых, потому что тебя откинуло взрывом на ветки деревьев. Мишка Ефимцев долго тебя искал, чтобы добить, но не нашел. Потом уже спасательная группа обнаружила. Я сидел некоторое время переваривая информацию. Потом вскинул голову: — Но я так и не понял, зачем Ефимцев-старший уничтожил после этого базу Стандарт Чердж Корпарейшен? Вместе со всеми внутри. Раз они друзья. — Ах, это. А он ее и не уничтожил. Уничтожена заброшенная станция в ста шестидесяти километрах от базы. Коалиция, когда делала воздухозабор обнаружила слишком большое количество золы в атмосфере. Стали электрофильтр строить для неженок из руководящего состава. Пока сооружали, выяснили, что нормальный здесь воздух. Рабочие и выяснили — они без респираторов строили. Чхоме коалиция за людей не держит. А что датчик золу показал, — так-то временное. Иногда пригоняет ветер от вулканов с юга. Станцию строить перестали. Заброшенная стройка, довольно большая. Но маскирующее оборудование работало, ее ведь тоже могли сверху засечь. Майк передал координаты станции генералу Ефимцеву, тот и шарахнул туда ядерным зарядом. Пыль, обломки зданий, трупы террористов. Это чхоме, которые охраняли станцию. Я не шутил, когда говорил, что они их за людей не держат. Выглядит все масштабно. Враги уничтожены. Вниз не спустишься, не проверишь. Радиация. Но все равно это прокол. То, что на планете есть какие-то люди и не из чхоме, вы передали по рации открытым текстом, на корабле это не только генерал Ефимцев слышал. И про стройку, и про тилтротор. Пришлось пожертвовать заброшенной станцией. То, что на обломках будут логотипы SCC, вместе с девизом, это они или не сообразили, или рукой махнули, сделать уже все равно ничего нельзя было. Пришлось засветится. Официально им все равно ничего не предъявишь. Даже если они и влезли на планету под нашей юрисдикцией, мы все равно не имели права по ним ядерный удар наносить. Думаю, это еще одна причина, почему Ефимцев старший шарахнул именно ядеркой. Помимо радиации. — То есть они все еще там? Корпорация? Петр Валерьевич хитро улыбнулся: — Я как бы не имею права говорить, но думаю, ты после всего случившегося, имеешь право знать. Да они еще там. Пока. Корабля на орбите у нас для повторного удара нет, но три мотострелковых батальона 10-ой гвардейской общевойсковой армии, все еще охраняют торфяное предприятие. И уже получили приказ выдвинутся. Им там недалеко. Где база чхоме теперь известно. Всех подробностей мне, конечно никто не скажет, но думаю в ближайшие дни все решится. По старинке, без орбитальных ударов. Ребята в десятой гвардейской крепкие, тертые. Охрана у корпорации, там в основном чхоме, только партизанить умеют. Прямого боестолкновения с превосходящими силами не выдержат. Тем более неожиданного. Ефимцевых мы взяли недавно и по-тихому, в корпорации об этом еще скорее всего не знают. Пока узнают, пока сообщат на Вертажо Эридана. А даже если и узнают, — майор пожал плечами, — деваться им некуда. Я сидел, слушал. — Ты чего такой смурной? Радоваться надо! — Петр Валерьевич хлопнул меня по спине. — Я говорил, что не предатель. — Я не буду оправдываться. Это жизнь. Опять про взрослую жизнь. Я ее, наверное, так и не пойму. Глава 19 И, наверное, я должен был поблагодарить адвоката. Да, теперь мне полагался адвокат. Но я даже его имя — отчество не запомнил. Он разливался соловьем, описывая перед военным судом мои подвиги. Мой шок от предательства, когда меня подставил командир. Мой гнев и последующую реакцию. Бурную, но объяснимую. Я даже заслушался, какой я замечательный человек. Простой, искренний, надежный. «На таких мир держится» — добавил адвокат. Мне показалось, что секретарь, точнее секретарша суда, после этих слов зааплодирует. Я не стал никого благодарить, после того, когда меня освободили прямо в здании суда. Не дали даже условного. Что конечно очень хорошо, но учитывая, что это Новосибирск, идти было некуда. Знакомых в столице у меня не было. Я стоял на крыльце, засунув руки в карманы пальто, ловил снежинки на непокрытую голову и нахохлившись, всерьез подумывал вернутся в здание и попросить судью дать координаты церковного приюта для только что освободившихся. Ужасно не хотелось в богадельню, но другого выхода, кажется нет. — Олег, подожди! Ты куда ушел? — меня догнал командующий батальона майор Владимир Делягин. — Вы меня впервые по имени назвали, товарищ майор. Прежде я всегда был младший сержант Кузнецов. И один раз «шкура».