ГЛАВА 3 Мы двигались по холмам без троп до полуночи, рискуя вывихнуть лодыжки, когда опасность могла нас настигнуть. Я гнала их, пока мы не устроились ночевать под нависающим камнем. Я встала раньше остальных утром и развела костер, наполнила свой котелок из ручья неподалеку. Я бы не занялась этим с утра, но у нас было немного чая, было лучше заварить пакетики до того, как мы дойдем до Сильвервуда. Я заставила спутников спешно завтракать, потушила костер и разбросала пепел, пока они сидели с кружками. Мы схватили сумки и пошли в холмы, ускоряя шаги, видя пучки травы под ногами. Я шла впереди с серебряным компасом в руке, используя холмы как ориентиры. Холмы Виндера были неровными, обманчиво отвесными, закрывали все впереди и позади нас, помогая и мешая. Птицы с широкими крыльями кружили над нами в небе, пикируя порой за добычей, скрытой в траву. Больше мы никого живого до вечера не видели. Я оглядывалась на тучи позади нас, отмечая с недовольством, что нам светит провести первый полный ночлег на улице под дождем. С такой тревогой я вела спутников по холму, пока мы не застыли на краю стада кудрявых овец. Они замешкались и заблеяли. Мы подвинулись в сторону, пытаясь обойти их, но тут из стада выбежали две собаки, лая и рыча. Мы сжались в кучу, а они пригнулись перед нами, скаля зубы. Арлен полез в сумку за атлатлом, но на краю стада появился пастух, обходя своих овец. Он издал пронзительный свист и побежал к нам. Собаки оглянулись на него, их тела все еще были агрессивно напряжены. — Убери, — шепнула я Арлену. Он убрал атлатл за плечо. Пастух добрался до своих собак. Он был с холмов, высокий и худой, с бородой цвета земли. В руке он сжимал изогнутый посох. Я кашлянула. — Добрый день, сэр. Он разглядывал нас. — Путники? Я кивнула. — Верно. Не воры, — в холмах переживали из-за кражи скота. — Простите, мы не хотели напугать ваше стадо. Он посмотрел на своих собак, еще скалящихся на нас. — Тише, Ито. Тише, Пег. Они выпрямились и насторожили уши. Они сели на землю и смотрели на него, стуча по траве пушистыми хвостами. — Если идете в Розмари, вы далеко от дороги, — сказал он, указывая посохом. — Спасибо. Мы не заблудились. — Нет? Но таким путем вы никуда не дойдете, только к горам, — он посмеялся над абсурдностью этих слов. Не дожидаясь нашего ответа, он кивнул на небо за нами. — Вам лучше найти укрытие. Молния бьет по тому, что выделяется. И вам, и мне лучше уходить. Мона посмотрела на стадо. — Думаю, амбар у вас есть? Он окинул ее взглядом. — Есть. Но я вас даже не знаю, и я не хотел бы проснуться без овец. Она открыла мешочек на поясе. — Мы можем заплатить вам за крышу на ночь и еду, — он вытащила горсть серебра, то, что у нас осталось. — Мона, мы справимся ночью, — сказала я. — Мы можем укрыться с подветренной стороны холма… — Я не буду спать под бурей, — сказала она твердо. — Сейчас нам от денег проку нет, и у нас мало еды, чтобы пройти через… — Я буду ставить силки, — быстро сказала я, заглушая ее, но мужчина уловил слова. — Через? — повторил пастух. — Через что? Через горы? Она вытянула руку с серебром. — Да, через горы. Не спрашивайте, зачем. Это наше дело. Вы дадите нам укрытие и еду? Он смотрел на нас. — Я почти пятьдесят лет живу в тени гор, и я еще не встречал того, кто пройдет там больше четверти мили. Люди пытались, конечно, торговаться с королем, но если их не прогонял лесной народ, они терялись среди деревьев, — он покачал головой и забрал из ее ладони пару монет. — Но, как вы и говорите, это не мое дело. Я бы не советовал туда идти, но на голодный желудок вы точно ничего не сможете. Я посмотрю, чем может поделиться Хелли. — Вы очень щедры. Я этого не забуду. Он забавно посмотрел на нее, развернулся и повел нас сквозь стадо. Он отошел на пару шагов, и я прошипела ей: — Веди себя не как королева. Она пронзила меня сжигающим взглядом, а он бросил через плечо: — Зовите Тофером. Мы представились ему, пока шли за ним по склону. Поняв, что мы — не угроза, его собаки бежали у его ног, свесив языки. У дальнего края своего стада он отдал приказ, и собаки побежали среди овец. Тофер свистел, направляя собак, собирая овец в тесную кучу. Мы потрясенно смотрели, поражаясь, как четко собаки отвечают на его свист. Стадо двигалось за нами, он вел нас по протоптанной тропе во впадину среди холмов. Его дом был в традиционном стиле, земляные стены были покрыты штукатуркой и вжимались в склон холма. Травянистая крыша спускалась к крыльцу с видом на ручей. Ниже по течению стоял амбар рядом с пастбищем с ягнятами. Он направил стадо на пастбище с помощью собак и посоха, а потом повел нас вдоль ручья к дому. Дверь открылась, внутри все было простым, но ухоженным, землистые стены покрывал свежий слой штукатурки. — Гости, Хелли, — сообщил Тофер, мы прошли в дверь. С кухни донесся вопль, мы пересекли порог и увидели, как пухлая женщина держит брыкающегося ягненка и вливает ему в рот молоко. — Ой, — сказала она и хмуро посмотрела на мужа. — Из всех ночей… — Мы не вовремя? — спросила Мона. — Я не готовила ужин. Даже печь не растопила… — Путники, Хелли. Другие обычаи. Темнеет, — Тофер кивнул на безлунное небо. — Постная ночь. — Вы поститесь в новолуние? — спросил Арлен. — И пируем в полнолуние. Сдержанность и веселье, — он отпер дверь кладовки. — Я могу сделать кукурузные лепешки, — сказала Хелли, ставя ягненка на пол. — И есть масло… — Нет, нет, — сказала я. — Не нужно. Крыша и немного еды. Мы не хотим быть обузой. Хелли встала из-за стола и присоединилась к мужу у кладовки, они вместе вытащили несколько головок белого сыра, сверток вяленого мяса, мешок яблочной кожуры и три банки огурцов в хлебе и масле. Пока они там рылись, маленький ягненок бродил по кухне рядом с двумя собаками, словно один из них. — Можно спросить? Почему у вас ягненок дома? — удивленно сказал Арлен. — Родилась крохой, — сказала Хелли, заворачивая сыр в ткань. — Она почти готова выйти на пастбище, но я этого не хочу. Она думает, что помогает Пег и Ито. Я услышала, как тихо фыркает Мона, и посмотрела на нее, удивленная тем, что она так несдержанна. Но она не смотрела на ягненка. Она увидела резную призму на широком подоконнике. Свет лампы отражался от ее поверхностей. Мона смотрела на призму так, словно она ее оскорбила. Я посмотрела на людей холмов, но они, похоже, не заметили такую реакцию. Одна из собак нюхала мои лодыжки, виляя хвостом. Я отодвинулась. Я не понимала желание других культур держать зверей дома. К счастью, Тофер и Хелли быстро завернули для нас угощение. Мы отказались от предложенной склянки молока, зато взяли буханку хлеба и немного клеверного меда на ужин. — Не очень гостеприимно, — жаловалась Хелли, завязывая сверток сыра бечевкой. — Этого более чем достаточно, — сказала я. — Вы так добры. Снаружи заворчал гром. Тофер зажег фонарь, сунул под руку охапку одеял и позвал нас. — Идемте в амбар, пока небеса не разверзлись, — взяв провизию, мы пошли за ним вдоль ручья. Поднимался ветер, холодный и заряженный, от этого волны шли по траве, первые крупные капли упали, когда мы вошли в амбар. В отличие от дома, амбар был деревянным, хоть и с брешами между досками, показывая, как мало деревьев в Виндере. Самые большие дыры были забиты сеном и штукатуркой. Мы вошли, несколько куриц цвета ржавчины зашумели в удивлении, бегая под ногами. Тофер повесил фонарь на крючок и кивнул на ряд пустых стойл. — Сено чистое. Крыша не протекает. Закройтесь, если не хотите, чтобы курицы беспокоили. Остерегайтесь петуха, он клюется. Что-нибудь еще? — Вряд ли у вас есть новости из Сильвервуда? — Мона опустила сумку. — Новости? Их нет. Место закрыто, как гробница. Скажу лишь, что новому королю отстреливать нарушителей нравится меньше, чем старому, — он провел рукой по толстой деревянной балке, поддерживающей склад сена наверху. — Мы осторожно ходили за деревом. Мужчины и женщины шли ночью, валили одно дерево и уносили на распилку. Следующей ночью мы проделывали это в другом месте. Теперь можно повалить пару деревьев и распилить там же. Дети даже начали собирать грибы. Не ясно, это новый король мягок, или люди собрались высоко в горах, отрезанные от всего. Арлен взглянул на меня, наверное, желая увидеть мою реакцию на это. Но я просто сняла сумку с плеча и прислонила к стене стойла. Подходить могли оба варианта, хотя мягким короля Валиена точно не опишешь. Серый кот прыгнул на дверь, заурчав. Тофер почесал его за ухом. — Знаю, это не мое дело, но я вас предупрежу. Если хотите торговать, туда не идите. Лесной народ не интересуют предложения чужаков. — Мы не торговцы, — заверила его Мона. — Тогда я не понимаю, что делать в горах, — он пожал плечами и пошел к двери. — Мышелову вяленое мясо не давайте, — он указал на кота, с надеждой нюхавшего сумку Арлена. Тофер вышел под дождь и закрыл за собой дверь. — Хороший человек, — сказала я, расстегивая плащ. — Даже если он и его народ воруют дерево у вашей границы? — спросил Арлен, отодвигая сумку от Мышелова. — Это не моя граница. И не так давно сильверы торговали деревом. Мой народ решал, какие деревья валить, и мы садили на их месте новые. Но это прекратилось во время Тихой войны с вашим народом. Наши правители все меньше хотели пускать чужаков в горы, — я пожала плечами и развернула буханку хлеба. — Но Вендер — большая страна, и их проделки не обеспечат весь народ деревом. Если бы у правителей Сильвервуда был разум, они начали бы торговлю. Они хоть смогли бы делать это правильно, — я отломила кусок хлеба. — Это я поняла, проведя среди этих холмов последние пять лет. Поверить не могу, что я так быстро забыла о народе холмов. После пары месяцев на берегу забываешь обычаи других народов.