– Ага, ну, тоже верно, – чуть подумав, кивнула Матвеевна и, быстро собрав посуду, исчезла. – Вот надо оно мне было? – тихо вздохнул Шатун. – Вот не умеешь ты незаметно жить, Руслан Владимирович. Хотя, с твоей рамой, это только на выходе может получиться, – грустно пошутил он. – Княже, – прозвучал тихий голос, и Руслан, оглянувшись, увидел просочившегося в столовую Васятку. – Случилось чего? – тут же насторожился Руслан. – Не, тихо все, – мотнул мальчишка головой. – Тут это, слыхал я, что ты себе денщика взял. Верно ли? – Верно. А тебе до того что за беда? – не понял Шатун. – Так в таком разе не нужен я тебе стану, – угрюмо отозвался мальчишка. – Уймись, – сообразив, о чем речь, отмахнулся Руслан. – Ты у меня на посылках служишь. А Миша денщиком будет. К тому же нога у него хромая. Он быстро бегать не может. Так что он за слугу мне будет, а ты, как прежде, на посылках. – А в поле он с тобой ездить станет? – не унимался мальчишка. – Он. А ты подрасти еще пока. Ну не бывает оружия для таких, как ты. Вот как сумеешь мой револьвер на цели ровно удержать, тогда и про поле поговорим, – заверил его Руслан. – Ага. Добре. Так что, звать его? – кивнув, деловито осведомился Васятка. – А где он сейчас? – Так в прихожей сидит. – Зови. Буду его с делами знакомить, – вздохнул Шатун, понимая, что неожиданно образовалось занятие, которого он даже не предполагал. Вошедший Миша сдернул с головы кубанку и, поклонившись, тихо спросил: – Чего изволишь, княже? – Так, Михаил, – качнув головой, принялся объяснять Руслан. – Запоминай. Кланяться мне каждый раз, когда видишь, не нужно. Раз с утра поклонился и будет. И без того забот хватает, а тут ты еще с поклонами. Я не поп и не царь, чтобы передо мной все время шапку ломать. Далее. Вот это Васятка. Сирота, который у меня на посылках служит. Матвеевну, экономку нашу, ты уже видел. Ежели что в доме нужно, у нее спрашивай. Коней в конюшне ты уже видел. Пошли дальше, – скомандовал Руслан, направляясь к дверям. – Вот это мои комнаты, – продолжил объяснять он, открывая нужную дверь. – Тут я живу и работаю. В том шкафу вещи висят, там оружие, а вот тут все, что мне для всяких мелких работ требуется. Ну, там, патроны переснарядить, или еще что. – Прости, княже. Так ты что, сам, своими руками патроны крутишь? – ахнул паренек, не веря своим ушам. – Князь много чего сам делает, – с важным видом ответил Васятка. – Ты, Мишка, ежели чего тут узнать надо, меня спрашивай. Я при нем третий год служу. Все знаю. – Не задирай нос, знаток, – хмыкнул Руслан. – И запомни, для тебя он не Мишка, а Михаил. Или Миша. Чай, он постарше будет. Запомнил? – Как скажешь, княже, – шмыгнул Васятка носом. – Угу, ты еще рукавом утрись, – поддел его Руслан. – Запомните оба. Вы не абы у кого служите, а у офицера контрразведки. Знаете, что это такое? – Ну, ты лазутчиков всяких ловишь и тех, кто противу царя умышляет, – задумчиво протянул Васятка услышанную где-то фразу. – Почти правильно. Но самое главное в том, что служба наша суть белая кость любой армии. Так сказать, среди дворян первые дворяне. И потому даже вы всегда должны вид иметь бравый, опрятный и аккуратный. И за собой следить. Чтобы рукавами не утираться и носами не шмыгать. – Так я ж хромой, – испуганно охнул Миша. – И что? – не понял Руслан. – Увечье твое тебя никак не умаляет. Для дел обычных ты здоров, а больше и не нужно. Или думаешь, я раньше того не знал? Когда с дядькой твоим сговаривался? Знал. Так что забудь о том. Дело свое не на страх, а на совесть делай, и тогда честь тебе и хвала. Вот и весь сказ. Понял? – Уразумел, княже, – снова поклонился паренек, но на этот раз не снимая папахи. – Вот и добре. А теперь ступайте оба, – вздохнул Руслан. – Матвеевна вас покормит. И мне пусть еще чаю принесет. Подумать надо, – закончил он, присаживаясь за стол. – Сей момент спроворю, княже, – улыбнулся Миша и, поскрипывая сапогами, выскочил за дверь. – Так, – тихо ворчал Руслан, доставая чистый лист бумаги. – Парня переодеть надо. Домашнее купить, коня, оружием обеспечить, амуницией для поля, – принялся записывать он, решив на своем денщике отработать то, что давно обдумывал. * * * Стальной кулак врезался в челюсть мужчины, и тот, отлетев к стене, плаксиво заскулил, суча ногами и пытаясь отползти подальше от этого страшного человека. – Кто приказал искать чертежи? Кому ты должен был их передать? – ровным, словно ничего не случилось, тоном повторил Руслан. – Я не знаю. Я правда не знаю! – завопил мужчина, увидев, как могучая фигура штабс-капитана двинулась в его сторону. – Они сами меня нашли. Сказали, что готовы заплатить большие деньги, если я смогу их получить. – Кто они? Как выглядели, что спрашивали, как разговаривали? – тут же посыпались вопросы. – Отвечай, тварь, или я прикажу тебя на дыбу вздернуть, – пригрозил Шатун, шагнув еще ближе к лежащему на полу хлыщу, теперь уже растерявшему весь свой апломб. – Я скажу. Все скажу, – утирая кровавые сопли, пообещал хлыщ. – А куда ты на хрен денешься, – хищно усмехнулся Руслан, медленно вынимая из ножен кинжал. Увидев клинок, арестованный, а точнее, похищенный, глухо завыл, трясясь всем телом. Глядя на это ничтожество, Руслан презрительно скривился. И вот это пыталось запугать его мастера и посмело угрожать его людям. Как оказалось, хлыщ, что пытался купить винтовку у Митрича, не оставил своей затеи и принялся искать выход на городское дно. Случайно выжившие нищие и парочка карманников, узнав об этом, прислали к дому, где жили офицеры контрразведки, своего парламентера. Увидев топчущегося в воротах мальчишку-беспризорника, Руслан отправил своего денщика Мишку передать ему краюху хлеба и немного медной мелочи. Вид у мальчишки был голодный. Но вернувшийся Мишка с удивлением сообщил, что беспризорник ищет встречи с бешеным поручиком. Вспомнив, что в городе его знают именно под этим прозвищем, Руслан вышел на крыльцо и, жестом подозвав мальчишку, с интересом спросил: – Меня искал? – Это самое, прощенья просим, ваше благородие. Не изволь сердиться, но тебе передать велено. – Кем велено? – тут же отреагировал Шатун, подобравшись. – Говори как есть, не бойся. – Воры велели да нищие, – потупившись, еле слышно признался мальчишка. – Уцелели, значит, крапивное семя, – зло хмыкнул Руслан. – Случаем пронесло, – быстро заговорил посланец. – Они сказать велели, что ни с кем более дел вести не станут. Что сами добудут, то и ладно. А до тебя дело имеется. Велено передать, что тобой и мастером твоим, который Митрич, гусь один сильно интересуется. Хочет людей нанять, чтобы кузнеца обнесли, а тебя на перо поставили. – Гуся того сам видел? – быстро спросил Руслан, начиная проигрывать в голове варианты. – У цветника в гостинице живет. Коль велишь, пришлют человека показать, – быстро добавил мальчишка, косясь на хлебную краюху в руке. – Ешь, ешь, – кивнул Руслан, усаживаясь на ступеньку крыльца. – Мне чуток подумать надо. Мальчишка тут же впился зубами в хлеб, уничтожая его с молниеносной скоростью. Заметив это, Руслан оглянулся и, приметив в коридоре Мишку, жестом подозвал его поближе. – Спроси у Матвеевны чего поесть и ему принеси, – приказал парень, кивая на мальчишку. – Сей момент, княже, – кивнул Мишка, бросаясь на кухню. Спустя несколько минут он вернулся, неся в руках широкую глиняную миску с кашей и еще одну краюху хлеба. Отдав все это посыльному, Мишка повернулся к Руслану, тихо спросив: – Княже, может, чаю тебе принесть? – Потом, – качнул Шатун головой. – Давно гусь этот к вам приходил? – повернулся он к мальчишке. – Вчерась в вечор был, – ответил тот с полным ртом. – И как он вас нашел? – От церквы за хромым Савой шел. У малины его переняли, вот он и стал с главным встречи просить. Сказал, что заплатит щедро. Воры с ним побаили, да опосля, с утра ужо, меня к тебе и отправили. – Кто видел, что ты сюда шел? – Никто. Я огородами от базара шел. Два раза едва кобелям не попался, – усмехнулся мальчишка, шкрябая ложкой по дну миски. – За гусем тем присматривают ваши? – задал Руслан очередной вопрос. – А как же, – хищно усмехнулся посыльный. – За большие деньги речь шла. Такого без пригляду не оставят теперича. – Добре, – понимающе усмехнулся Шатун. – Значит так. Ворам передай, я их искать не стану, но ровно до тех пор, пока они крови сторонятся. Как кому кровь пустят, пусть лучше сами из города бегут. В этот раз живых брать не стану. Запомнил? – Не изволь сомневаться, ваше благородие, – истово кивнул мальчишка, на секунду переставая жевать. – Все как есть обскажу. – Молодец. Тогда дальше слушай. Гуся того вечером показать надо будет. Пусть воры человечка своего сюда, к воротам пришлют. Я с ним казака своего отправлю. Самому мне ходить не с руки. Приметен больно. Но пусть учтут, ежели я гуся того трясти начну, и он скажет, что никого нанимать не собирался, с них спрос будет. – Вот те крест, ваше благородие. Сам видел, как он с ворами баял, – быстро перекрестился мальчишка. – Воры потому и решили его тебе сдать, что знают, лютый ты. Лютый, но честный. И слово свое завсегда держишь. Им из города уходить некуда. Вот и решили, что дружить с тобой проще, чем вражду иметь. – Правильно решили, – кивнул Шатун. – Воровство по полицейской линии проходит, и я этим заниматься не стану. А вот убийства, а тем паче сношений со всякими лазутчиками мутными, не прощу. Кто гуся показывать станет? Ты? – Не, воры пришлют кого, – мотнул посыльный давно не мытой головой.